Факультет бытовой магии (СИ) - Лунёва Мария. Страница 31

— А почему так? — я была несколько удивлена таким положением дел.

— Ты только не обижайся, Злата, но дело в таких, как ты полукровках. Вступая в брак с простым человеком, волшебник тратит часть своих магических сил на то, чтобы партнёр тоже стал магически одарённым. Их ребёнок обычно слабее стократ, чем чистокровный маг. Та же Курата, её отец ведь не маг. Многие считают, что это ведёт к вырождению. Хотя вот ты прямое доказательство, что не всегда так происходит.

— И всё так серьёзно?

— Вообще, да. Я тебе, Злата, сейчас одну тайну раскрою, только молчи об этом. Ты ведь знаешь, сколько у меня старших братьев. Так вот самый первый по рождению — дознаватель, он расследует цепочку смертей, связанных с Академией нашей. Погибают студенты, причём, именно полукровки. Поэтому мой дед попросил присмотреть за тобой. Но об этом ни слова. Ректор Валевски настаивает, что смерти происходят из-за простого выгорания. Но не особо там наверху этому верят. Если прознают, что Андре Валевски что-то утаил, то ректорский стул под ним начнёт дымиться.

— Он лишится должности?

— В лучшем случае, — Агата пожала плечами, а мне стало немного не по себе.

Глава 37

В Академию возвращались в приподнятом настроении.

Правда, у самых врат нам пришлось приостановиться, потому как там замер изваянием профессор Альтовски. Он внимательно оглядывал толпу возвращающихся студентов.

Мы, было, уже слаженно отступили на шаг назад, когда взгляд его чёрных, как ночь, очей остановился на мне.

Ткнув в меня указательным пальцем, он поманил к себе.

— Влипли! — шепнула Агата.

Но это я уже и сама поняла. Альтовски ждал. Его хмурое лицо не обещало ничего хорошего.

— Сбежим? — предложила Агата.

— Нет, деваться нам уже некуда. Будем сдаваться.

Придав своему лицу самое виноватое и раскаивающееся выражение, я поплелась к господину некроманту.

По мере моего приближения взгляд его становился ещё тяжелее.

— Не стыдно, Злата? Я думал, ты более благоразумна, рыбонька моя. Что в слове «опасно» тебе показалось неясным?

Смутившись, я отвела взгляд. Вроде как ничего не сделала, но чувствовала себя в этот момент ребёнком нашкодившим.

— Молчишь?! Это плохо, что молчишь.

— Профессор Альтовски… — начала было Агата, но осеклась под убийственным взглядом некроманта.

— Валынская, — процедил он, — ваши братья никогда не демонстрировали мне слабоумие. Вы же неприятно удивили. Я не буду спрашивать, как вы выбрались, но учтите — на кухне уже предупреждены. Ещё раз вы там появитесь, и им придётся несладко. А теперь, я желаю знать, что же такого срочного вам понадобилось в городе? По какой причине вы ослушались меня? Злата, Агата?

Я пожала плечами. На нас оборачивались студенты, а кое-кто специально шёл медленнее, чтобы всё расслышать и рассмотреть. Сплетники.

— И всё же? Извольте отвечать, что такого важного было там, в городе, что вы предпочли не услышать мой запрет?

— Вы не имеете права, — снова начала было Агата, но Альтовски поднял руку в жесте, призывающем ей умолкнуть.

— Вы свободны, студентка Валынская, ваша безопасность не моя головная боль. Поэтому к вам у меня претензий нет.

— Но… — попыталась возразить ведьма.

— Быстро в Академию! — рявкнул некромант, да так, что сдуло разом всех и подругу, в том числе. — Ну, я жду, Злата.

— А моя безопасность, значит, ваша головная боль? — пролепетала я, чуточку испугано.

— Нет, золотце моё, я просто проснулся сегодня с мыслями о тебе. Дай, думаю, пойду усложню жизнь прекрасной даме. Ты вот в таких красках всё себе обрисовала?

Я замялась, какой-то бестолковой себя ощутила, и это неприятно укололо. Нет. Я никогда мямлей не была, и нечего мне тут чувство вины насаждать.

— Шуточки ваши, господин Альтовски, неуместны, — мой голос звучал уверенно. — Вы же ничего не объясняете. Почему мне опасно в городе, а остальным нет? Но нет, не отвечайте. Я передумала. Вы лучше сначала объясните, какое, вообще, отношение имеете ко мне, профессор. Вы ведь мне никто: не брат, не отец и не муж. Официально я сирота и не имею никакого отношения ни к вам, ни к вашему отчиму. Что вам нужно от меня?

Мужчина молчал и смотрел на меня с высоты своего роста с таким выражением, словно не мог решить: придушить меня сначала или сразу прикопать живьём. Что-то дикое и пугающее разгоралось в его глазах. Будто угольки внезапно вспыхнули.

Склонив голову, он усмехнулся своим мыслям. Словно только что до него дошло нечто мне неведомое.

— Да, Злата, в одном ты права, пока никаких законных прав у меня нет. Но если ты ещё раз ослушаешься, то я буду действительно на тебя зол, рыбонька моя. И эти права у меня появятся.

Я отошла на шаг от мужчины. От того, как он смотрел на меня, становилось не по себе. Это оказалось неуютно быть объектом внимания некроманта.

— Вы не можете мной командовать, — пробурчала я недовольно.

— Я не только могу, Злата, но, как видишь, ещё и практикую.

— На каком основании? На каком? — меня снова прорвало.

— Тебе об этом лучше пока не знать. Я не обязан отчитываться перед тобой, девочка. Ещё вопросы будут?

Ох, как он был зол, прямо желваки на лице заходили. Странно, но мне показалось, что негатив этот не совсем в мою сторону. И захотелось это проверить. Я схватилась за кулон на груди, что он повесил мне ещё на Земле.

— Не трогай его, — рявкнул Альтовски, — никогда, Злата, не трогай его и не снимай.

— Не кричите на меня, профессор. Я вам не овечка на верёвочке. Если желаете что-то запретить, то извольте объясниться. Если нет, то и не ждите, что я, как умертвие, начну скакать, повинуясь вашим приказам.

— Смелая да, а я и забыл. Не стоит портить отношения с тем, кто пытается тебе помочь и защитить. Не наживай врага в моём лице. Смелость я уважаю, Злата, а вот глупость меня неимоверно раздражает.

И тут я поняла, что рот мне лучше пока закрыть. Тяжело вздохнув, признала тот факт, что просто так бегать за мной в выходные и что-то требовать, он не стал бы. Не по статусу ему. Значит, там и правда есть что-то, что я не знаю.

Но это ничего, докопаюсь и до тех секретов.

А пока я премило улыбнулась.

— Мне будет наказание? — зачем-то уточнила я.

— О, да, — он хохотнул, — отработка в лаборатории некромантов трижды в неделю по два часа до зимней сессии.

— Что? — выдохнула я. — Это слишком!

Моё спокойствие как ветром сдуло.

— Почему же слишком, — некромант оскалился в ответной премилой улыбке, на его щеках появились ямочки, — мне будет приятно тебя там созерцать, Злата.

— Ну, вы, — я откровенно злилась закипая. Казалось, у меня сейчас пламя носом пойдёт

— Я повторяю: попробуй ещё раз меня ослушаться, девочка, и жить ко мне переедешь, — ещё шире улыбнулся он.

— Спасибо, — прорычала я, — мне и двух часов в вашем склепе достаточно.

Развернувшись и не спрашивая дозволения, я пошла в Академию.

Гордая и несломленная.

— Жду тебя вечером, Злата, — прилетело мне в спину. — Отработка с сегодняшнего дня. Стиснув зубы, я лишь сжала кулаки.

Нет, ну это нечестно. Два часа трижды в неделю в его погребе с размазанной кровью по стенам. Что я там должна буду делать?!

О, все возможные варианты ответов на этот вопрос окончательно уничтожили моё хорошее настроение.

Остаток дня я провела в комнате. Вечером мне предстояло спуститься в опочивальню господ потрошителей и заняться отработкой. Моя верная метла стояла у изголовья кровати и ясно давала понять, что это жуткое испытание она намерена проходить вместе со мной.

Агата же букой восседала за столом и переписывала лекцию. Я не понимала, чего она хмурится, но, видимо, ощущает себя немного виноватой. Ведь это она подбила меня на побег. Хотя, я девушка взрослая и у меня своя голова на плечах: хотела бы сказать нет — так сказала бы.

Стемнело, когда я, надев неброское фиолетовое платье, вышла из комнаты.