Если женщина хочет... - Келли Кэти. Страница 102

Хоуп стиснула зубы и запретила себе плакать. Она не может позволить себе такую роскошь. Ей нужно быть сильной.

Мэтт не понимал, как тяжело приходится с двумя маленькими детьми, пока не прожил неделю с Милли и Тоби в снятой им квар­тире. Одно дело провести с малышами несколько часов, дожида­ясь возвращения Хоуп из магазинов и зная, что после этого все будет нормально, и совсем другое – кормить, одевать и развле­кать их изо дня в день без всякой помощи со стороны и надежды на разрядку. Впервые Мэтт проникся уважением к жене. Ничего удивительного, что после переезда в Редлайон Хоуп так хотелось иметь досуг. Она, работающая мать с многолетним стажем, вне­запно оказалась в сельской глуши, где никого не знала. Естествен­но, ей было тяжело и одиноко. Маленькие дети очаровательны, но с ними чертовски трудно.

Мэтта выводила из себя привычка Милли критиковать все, что бы он ни сделал. Он привык считать Милли папиной дочкой и злился, когда та по десять раз на дню говорила: «А мама делает это не так». В результате Мэтт узнал, что он не так надевает нос­ки, не так наливает молоко в кашу и не умеет мыть детям голову так, чтобы вода не попадала в глаза. Но это, как выяснилось, были еще цветочки. На второй день Милли достала из холодильни­ка банку с маринованными овощами и съела больше половины. Оставшееся она вылила в унитаз и радостно смотрела туда, пока в ванную не заглянул перепуганный отец.

– Меня тошнит! – сообщила счастливая Милли, показывая на унитаз. – Я теперь большая девочка. Как мама.

Когда до Мэтта дошло, что это значит, он громко ахнул.

Сэм знала, что Хоуп убьет ее. «Не вмешивайся», – несколько раз предупреждала она. Но Сэм знала, что иногда следует дове­рять инстинкту. Хоуп любила Мэтта и нуждалась в нем. В то же время Сэм понимала, что ее упрямый и не слишком любимый зять обожает жену. Но эти два осла уперлись и стояли насмерть.

Утром накануне свадьбы Сэм почувствовала, что пора дейст­вовать.

Сначала она позвонила Дэну в агентство Джадда, и тот с удо­вольствием дал ей номер телефона Мэтта.

– Я советовал ему не валять дурака и помириться с Хоуп. Я же вижу, что без нее он несчастен. Но разве этого болвана можно в чем-нибудь убедить?

– Можно. Теперь или никогда! – решительно заявила Сэм. Телефон звонил целую вечность. Наконец запыхавшийся Мэтт взял трубку.

– Я уже думала, что тебя нет, – сказала Сэм.

– Я одевал Тоби, а Милли тем временем добралась до гутали­на, – пожаловался Мэтт. – Теперь ее голубые замшевые туфли стали черно-синими, а пол на кухне еще хуже.

– Да, с ней не соскучишься, – согласилась Сэм. – Мэтт, на­верное, ты догадываешься, почему я звоню, – добавила она, как обычно сразу беря быка за рога. – История слишком затянулась. Есть одна вещь, которую тебе следует знать…

– Ты о том, что Хоуп беременна? – прервал ее Мэтт. Впервые в жизни Сэм лишилась дара речи.

– Откуда ты знаешь? Она никому не говорила…

– У Милли появилась новая игра. Она разыгрывает утреннюю тошноту, – объяснил Мэтт.

– Ох… Ну и что ты собираешься с этим делать? – спросила Сэм.

– Перестань разговаривать со мной свысока! – тут же завелся Мэтт. – Я не собираюсь выслушивать твои поучения… – Он резко оборвал себя. – Извини. Это уже было. Заезженная плас­тинка, правда? Мы только и умеем, что ссориться.

– Да, ты прав, – вздохнула Сэм. Действительно, какой смысл ссориться с зятем, если она звонит, чтобы помирить его с Хоуп?

– Знаешь, я люблю ее.

Эти простые слова тронули Сэм до глубины души.

– Знаю, – сказала она. – И я тоже. Наверно, поэтому мы с тобой и ссоримся. Никак не можем ее поделить. – Она сделала паузу. – С Кристи у нее ничего не было. Он флиртовал с Хоуп, а ей это льстило, вот и все. Если бы она не была такой наивной и неопытной, то сразу отправила бы его куда подальше.

– Наверное, так и есть, – признал Мэтт.

– А ты тоже хорош! – продолжила Сэм. – Притащил ее в Керри и бросил… К счастью, она сумела прижиться, но не благо­даря тебе.

– И это тоже верно, – уныло ответил Мэтт. – Я так увяз в своих проблемах, что совсем забыл о ней. Считал, что она всегда будет покорно ждать меня… Я понимаю, это не оправдание, но так труд­но мне не было ни разу в жизни.

– А как сейчас?

– Я возвращаюсь, – просто сказал Мэтт. – Честно говоря, она и не подозревает, как нужна мне.

У Сэм защипало глаза.

– А что будет с твоей работой? Хоуп полюбила Керри, она не захочет уезжать. Как ты сможешь свести концы с концами?

И тут Мэтт изложил ей свой план.

– И зачем тебе понадобилось платье с тридцатью обтянутыми шелком пуговицами?! – с шутливым отчаянием воскликнула Хоуп в субботу, неловко вдевая пуговицы в крошечные петли.

– Я хотела, чтобы Юджин помучился вечером, когда будет их расстегивать, – усмехнулась Дельфина, длинные рыжие кудри которой падали на спину, еще больше затрудняя задачу Хоуп. – Понимаешь, он должен хоть как-то пострадать, чтобы завоевать меня. Все смелые кельтские рыцари страдали ради того, чтобы прикоснуться к красивой девушке.

– Он уснет еще до того, как доберется до середины твоей спи­ны! – фыркнула Мэри-Кейт, зашедшая в розовую спальню Килнагошелла, где собрались четыре члена клуба макраме. – Вирд­жиния предлагает перекусить, потому что до банкета еще несколь­ко часов.

– Если я что-нибудь съем, платье треснет, – сказала Дельфи­на. – Я хочу выглядеть стройной и девственной, когда Эдди ска­жет: «Благословляю брак Дельфины Юстасии Лавинии Райан и Юджина О'Нила…»

– Дельфины Юстасии Лавинии? – с ужасом переспросила Хоуп.

– Когда моя сестрица была беременна Дельфиной, она читала множество любовных романов, – объяснила Мэри-Кейт. – Дель­фина и понятия не имела, что, если бы не я, Полина назвала бы ее Мэрилин Скарлетт.

Хоуп расхохоталась так, что уже не могла застегивать пуговицы.

– Дельфина тоже не сахар, – возразила племянница. – Вчера даже регистратор загса хихикал. А попробуйте в десять лет прийти в школу с таким имечком! Когда у нас с Юджином появятся дети, у них будут простые и красивые имена. Вроде Мэри или Тома.

– Не знаю… – мечтательно произнесла Хоуп. – В последнее время мне нравится имя Розали. Или Рори. Вообще все име­на на «Р».

Дельфина и Мэри-Кейт многозначительно переглянулись.

– Для будущего ребеночка? – не выдержала Дельфина. Хоуп уставилась на подруг и поняла, что они все знают.

– Ну, от вас ничего не утаишь! – пробормотала она.

– Выливать вино в горшок с несчастным цветком – еще не значит хранить тайну, – сказала Дельфина.

– А то, что вы не выпили на прощальном вечере Дельфины ни одного бокала шампанского, окончательно выдало вас, – доба­вила Мэри-Кейт. – И хотя я знаю, что вы любите шоколад, но это­го недостаточно, чтобы так располнеть.

Хоуп не то всхлипнула, не то засмеялась от облегчения.

– И давно вы все знаете?

– Целую вечность, – улыбнулась Дельфина. – Не плачь. Я не для того полчаса красила тебе ресницы, чтобы ты все испортила.

– Мэтт знает? – мягко спросила Мэри-Кейт.

– Вы не лучше Сэм! – с отчаянием воскликнула Хоуп. – Она только и твердит об этом.

– Нужно сказать. Он скоро прилетит с детьми. Ты поедешь в аэропорт? – спросила Дельфина.

– Их встретит Сэм, – избегая смотреть подругам в глаза, про­бормотала Хоуп.

– Ладно, – сказала Мэри-Кейт. – Дельфина, ты сама терпеть не можешь, когда вмешиваются в чужие личные дела. Вот мы и не вмешиваемся.

– Я терпеть не могу, когда вмешиваются в мои личные дела, – проворчала Дельфина. – А это совсем другая история.

– Бэби-сандвичи! – объявила Вирджиния, появившись в две­рях вместе с Динки.

– Это что, заговор? – нахмурилась Хоуп. – А «бэби-сандвичи» – пароль?

Вирджиния закусила губу.

– Я только имела в виду, что срезала с хлеба корку, – объяс­нила она. – Я правильно догадываюсь, что тайна вышла наружу?

– Осталось только дать объявление в местной газете, – криво усмехнулась Хоуп. – Да, я беременна. Нет, Мэтт не знает. Нет, я не хочу говорить ему. Но да, скажу. В конце концов.