Если женщина хочет... - Келли Кэти. Страница 61

О черт! Убеждать себя в этом было бесполезно. Если бы спор­тивная машина Кристи была широкой, как двуспальная кровать, она, наверное, мгновенно разделась бы догола – так сильна была тогда их тяга друг к другу.

Заплаканная Хоуп встала, завернулась в старый халат Мэтта и спустилась на кухню. Простит ли она себя когда-нибудь за то, что чуть не изменила Мэтту? Или будет всю жизнь испытывать чув­ство вины? Она знала, что женские журналы советуют людям, со­вершившим супружескую измену, никогда не признаваться в этом. Признание может облегчить совесть, но не пойдет на пользу се­мейной жизни. Однако Хоуп хотелось во всем признаться Мэтту и получить отпущение грехов. Ох, если бы можно было повер­нуть время вспять и поступить по-другому…

17

Когда зазвонил телефон, Вирджиния и Динки были в саду. Вирджиния сбросила рабочие рукавицы и побежала в дом. Динки мчалась впереди.

Это звонил Лоренс; он был расстроен.

– Мама, не знаю, как и сказать… – начал он. – Дело в том, что Барбаре не нравится план свадьбы.

– Что значит «не нравится»? – ахнула Вирджиния.

Лоренс вздохнул.

– Понимаешь, она говорит, что всегда мечтала о свадьбе на берегу, чтобы все ходили босиком по песку, а на заднем плане были волны…

Вирджиния сосчитала до десяти. Она знала, что не следует го­ворить сыну гадости о его будущей жене.

– Почему же Барбара не сказала этого с самого начала? – мягко спросила она. – Месяц назад ты заказал венчание в церкви и банкет в ресторане отеля. Наверно, все было бы намного проще, если бы она сообщила о своих планах заранее… А что го­ворят ее родители?

– Они хотят, чтобы их дочь была счастлива. И я тоже. Мама, я знаю, как ты ждала этой свадьбы… Ты очень расстроишься, если мы вместо этого отправимся на Карибы?

– Конечно, нет, Лоренс, милый. Это твоя свадьба, а не моя. Но большинство гостей не сможет отправиться в такое далекое путешествие. Это слишком дорого, – осторожно добавила она. – Впрочем, нет смысла делать из этого трагедию. Когда отменишь заказы, сообщи мне.

А потом позвонил Джейми, кипевший от злости.

– Мама, эта дрянь сведет меня с ума! Она обращается с Ло­ренсом как с половой тряпкой! Ты слышала последние новости о свадьбе? Эта идиотка хочет отпраздновать свадьбу на берегу! Ну, попадись она мне там! Я столкну эту тварь в море и буду держать ее голову под водой, пока она не перестанет пускать пузыри!

– Джейми… – предупредила мать.

– Ну и что? Она этого заслуживает. Она все время морочит Лоренсу голову. Бедняга совсем извелся. Я уверен, что задаток за ресторан ему не вернут.

– Джейми, мы не можем вмешиваться в это дело, – ответила Вирджиния. – Я не хочу быть свекровью-злодейкой.

– Будь жив папа, он бы этого не допустил! – сердито сказал Джейми. – Он вмешался бы, если бы видел, что Лоренсу грозит беда!

Вирджиния, стоявшая у телефона в гостиной, тяжело опусти­лась на диван.

– Мама, ты не единственная, кого подкосила смерть папы, – продолжил Джейми. – Лоренсу пришлось тяжелее всех. Он был так привязан к отцу! Ты же знаешь, какой он чувствительный. Если он молчит о папе, это еще не значит, что он не переживает. С тех пор он сам не свой, а Барбара – первая женщина, которую он полюбил. Он совершенно выбит из колеи, а она этим пользуется. Он нуждается в нас, нуждается в том, чтобы мы вправили ему мозги… О, звонит мой мобильник! Мама, я побежал. Перезвоню позже. – И он положил трубку.

Джейми был самым непоседливым из ее сыновей, всегда спе­шил и жил со скоростью сто пятьдесят километров в час. А Лоренс был тихим, сдержанным, прятал свои чувства и никому не гово­рил о них.

Динки, понимавшая, что хозяйка расстроена, села у ее ног и тревожно подняла глаза. Но Вирджиния этого не заметила. Она была в отчаянии. После смерти Билла она заботилась только о себе и совсем забыла о сыновьях!

Как обычно, утешение она нашла у рассудительной Мэри-Кейт.

– Я не знаю, что делать с Барбарой, – со слезами на глазах призналась Вирджиния, когда они пили кофе в уютном кабинете за аптекой. – Она говорила, что мечтает о романтическом пред­ложении с вручением кольца, а когда Лоренс это сделал, кольцо ей не понравилось и она захотела другое.

– Нужно было выбирать кольцо вместе, – ответила Мэри-Кейт. – В наши дни большинство пар так и делает.

– Только не Барбара! Это похоже на десять подвигов Герак­ла, – сказала Вирджиния. – Ей нравится заставлять людей ради нее лезть вон из кожи. Она хочет, чтобы Лоренс исполнял все ее капризы.

– И сколько подвигов он уже совершил? Вирджиния мрачно пожала плечами:

– Сколько бы ни совершил, этого недостаточно. Наверно, у нее есть целый список. Боюсь, она из тех ужасных женщин, кото­рые не хотят отвечать ни за что, никогда не бывают довольны, но не ударяют палец о палец, чтобы добиться чего-то самостоятель­но. Такие женщины никогда не принимают решений, вечно ра­зыгрывают из себя жертву, а когда все рушится, начинают гово­рить всем, кто соглашается слушать, что «во всем виноват он».

– Я понимаю, что вы имеете в виду. – Мэри-Кейт нахмурилась. – Когда-то у меня была такая знакомая. У нее на лбу было написано: «Ах я, бедняжка!» Эта женщина вышла замуж за хоро­шего человека, у которого было все, к чему она стремилась: день­ги, надежность и большое будущее. Однако очень скоро их брак затрещал по швам, но она не хотела этого признавать. Боже упа­си, она не желала терять завоеванное! Она цеплялась за то, что успела получить, и годами твердила всем, кто соглашался слу­шать, что во всем виноват он, что он ужасный муж и что она сама не понимает, почему не уходит от него. Но никогда не признава­лась в том, что им вообще не следовало вступать в брак.

Глаза Мэри-Кейт вдруг наполнились слезами, и Вирджинии стало ясно, что за этим стоит какая-то личная трагедия.

– Они были вашими друзьями? – осторожно спросила она.

– Я училась с ним в университете, – сказала Мэри-Кейт. – Вся наша группа присутствовала на его свадьбе, и каждый из нас знал, что он совершает большую ошибку. Они были слишком разными людьми, чтобы счастливо жить вместе.

Внезапно все встало на свои места. Мэри-Кейт говорила о че­ловеке, разлука с которым разбила ей сердце.

– Вы любили его? – тихо спросила Вирджиния. Мэри-Кейт кивнула.

– После университета мы потеряли связь, встретились через несколько лет – и полюбили друг друга. Странно, что это не про­изошло раньше, когда мы учились вместе. Кто знает, как бы все обернулось?..

– И что случилось потом? – Голос Вирджинии звучал еле слышно.

– Она обо всем узнала, закатила истерику и стала умолять его не уходить от нее.

– И он не ушел?

– Нет. – Мэри-Кейт смахнула слезы. – Я вернулась сюда и приняла от отца аптеку, а они родили еще одного ребенка. – Она слегка пожала плечами. – Такая вот грустная история. Что, не похожа я на разлучницу?

Вирджиния грустно улыбнулась.

– Меня сбило с толку отсутствие огненной помады и черных шелковых чулок. Мэри-Кейт, вы очень хорошо храните секреты.

– Если живешь в деревне, этому приходится научиться. Ник­то не знает о нем, хотя я думаю, что Гизелла о чем-то догадывает­ся; у нее очень развита интуиция. Но я бы не хотела, чтобы об этом узнал кто-то другой. Предпочитаю, чтобы меня считали «синим чулком», а не потаскушкой, которая состояла в связи с женатым мужчиной. Я не шокировала вас, нет? – внезапно встревожилась она. – Я почувствовала, что могу вам довериться, но мне не хоте­лось бы потерять вашу дружбу…

Вирджиния укоризненно взглянула на нее:

– Если вы думаете, что я ханжа, то плохо меня знаете. Вы го­ворите со второй веселой вдовой Редлайрна, о которой почтен­ные прихожанки судачат, что она охотится на бедного, неввдно-го Кевина Бартона.

Обе рассмеялись. Всех здешних сплетниц взбудоражила весть о том, что Вирджиния часто встречается с Кевином за ленчем в гольф-клубе.

– Боюсь, вы действительно огорчили кое-кого из наших дам, которые положили глаз на красавчика Кева, – призналась Мэ­ри-Кейт. – Особенно расстроилась мисс Мэрфи, которая ухажи­вает за церковными цветами, Когда вы появились здесь во всем дублинском блеске, ее надежды впервые пойти под венец в воз­расте шестидесяти лет превратились в прах. Но, – тут Мэри-Кейт улыбнулась, – соперничество из-за Кевина идет на пользу моему бизнесу. После вашего приезда у меня рвут из рук серебристую краску для волос. Множество женщин осознали, что если эле­гантная миссис Коннелл может выглядеть как кинозвезда, то им тоже нет смысла ходить с тусклыми седыми патлами. Скоро они будут приходить к вам и просить научить пользоваться космети­кой!