Мужчины свои и чужие - Келли Кэти. Страница 39

– Это я! – Он неловко поцеловал ее в щеку и тут же объ­яснил: – Это чтоб никто не знал, что мы встречаемся впе­рвые. Давайте присядем.

Он подвел Лиони к столику в углу и отодвинул для нее стул. Она послушно села, подошел официант с меню – тот же самый, который работал здесь в старые времена, что очень удивило Лиони. Она стало судорожно припоминать, что говорится на первом свидании.

– Ну вот, – жизнерадостно произнесла она, чувствуя, что снова фальшиво улыбается, – очень приятно познакомиться.

– Мне тоже, – ответил Боб с точно такой же улыбкой на лице. – Может, посмотрим в меню?

– Да! – с радостью согласилась Лиони. Все, что угодно, только не начинать разговор.

Она сделала вид, что рассматривает меню, а сама тайком приглядывалась к своему визави. Он выглядел на пятьдесят с хвостиком, а не на сорок с хвостиком. Может быть, педагоги рано стареют? Волосы седоватые, лицо в морщинах… Хотя – кто бы говорил! Каждое утро, когда Лиони видела свое лицо в зеркале, оно все больше напоминало ей карту Парижа с пе­риферийными дорогами, обозначенными красным.

У Боба были славные темно-голубые глаза, дружелюб­ные, но немного обеспокоенные. Лиони легко могла пред­ставить его в классе, где он посвящает школьников в тайны… чего?

– Что вы преподаете? – спросила она, обрадовавшись, что нашла тему для разговора.

Боб просиял:

– Математику и физику.

Лиони совсем пала духом. Если бы он оказался биологом или историком, у нее был бы шанс завязать интеллигентный разговор. Но физика и математика… Перед ее мысленным взором возник образ преподавательницы, стоящей перед доской в ожидании, когда тупая пятнадцатилетняя Лиони перескажет теорему. И ей приходилось ждать долго.

– Надо же, – беспомощно заметила она. – Мы с мате­матикой давние враги…

– Да все в порядке, – перебил Боб. – Большинство лю­дей такие. – Он поморщился. – И давайте не будем гово­рить о моей работе. Она такая скучная в сравнении с вашей. Моя бывшая всегда говорила, что я могу выиграть Олимпий­ские игры в категории «самый скучный», когда принимаюсь рассказывать о работе.

Лиони не пропустила его горькое упоминание о «быв­шей» (подружке или жене?), решив подумать об этом потом, и начала рассказывать всякие случаи из своей практики. Дер­жишь, например, на руках милейшее существо, а в следую­щую секунду вопишь от боли, потому что этот пушистый ко­мочек тебя укусил. Они посмеялись, говорить стало легче, и Боб принялся рассказывать о своем любимом терьере Брэнди, обожающем плюшки с изюмом и вылизывающем рюмки с ирландским ликером.

– Наверное, он славный, – сказала Лиони. Если у Боба есть собака, то жива и надежда. Она никогда не смогла бы встречаться с человеком, который не любит животных.

– Разумеется, он сейчас не у меня, – вздохнул Боб. – Живет с моей бывшей и ее мужем. У нее больше места, так что это логично. Понимаете, меня целыми днями нет, а она сидит дома с ребенком.

– Вот как?

К счастью, в этот момент к их столику подошел офици­ант.

– Мы готовы заказать! – бодро возвестила Лиони.

– Я еще не решил, чего бы мне хотелось, – засомневался Боб, и официант собрался отойти.

– Нет! – испугалась Лиони. – Мы сейчас все решим. Она подумала, что, по крайней мере, какое-то время можно будет не говорить о бывших партнерах и партнершах. Но ничего не вышло – сбить Боба с этой темы оказалось не­возможно. Он счел своим долгом рассказать Лиони все о Колетте. Когда принесли утку, Лиони знала о ней куда больше, чем о Бобе.

– Но вы должны продолжать жить, – твердо сказала Лиони, когда уже была сыта по горло и уткой, и Колеттой. – Именно потому мы здесь, Боб. Чтобы жить дальше. – И по­смотрела на него тем взглядом, каким смотрела на детей в ле­чебнице, объясняя им, что домашние животные – большая ответственность, и нельзя просто потискать хомячка и сунуть его назад в грязную клетку.

– Да, – с энтузиазмом согласился Боб, как будто провел долгие часы в раздумьях по этому вопросу. – Жить дальше, встречаться с новыми людьми, которые смогут тебя по­нять – твою боль, одиночество, бессонные ночи. Я вижу, вы все понимаете, Лиони, – горячо закончил он, впиваясь гла­зами в алую пурпурную тунику, в которой она казалась еще грудастее, чем на самом деле.

Лиони кивнула, но ей стало не по себе. Уж не решил ли он, что можно будет положить ей голову на грудь и устроить­ся поудобнее? Колетта в его представлении – идеальный партнер, а она, Лиони, – мамаша-дублер, которая будет рада избавить его от приступов одиночества.

– Немногие понимают, что значит быть брошенным только потому, что ты изменился и уже не такой, как рань­ше, – сказал Боб, уставившись на остатки своего ужина. – Люди меняются, я это теперь понял, но ведь можно меняться вместе! Нужно только дать человеку шанс…

– Вы хотите сказать, Колетта вам шанса не дала? – спросила Лиони, оставив попытки прекратить разговор о Колетте.

Он печально покачал головой.

Лиони вздохнула. Было предельно ясно, что Бобу никто не нужен, кроме группы поддержки брошенных мужчин. Он решил, что крупная блондинка в разводе может попасть под эту категорию, и потому ответил на объявление. Он не искал любви. Он уже был влюблен. В Колетту.

Каким-то образом им все-таки удалось перейти на дру­гую тему: хобби Боба – кино и альпинизм.

– Я вообще-то не люблю лазить по горам, – призналась Лиони, – хотя гуляю с Пенни каждый день. Но кино люблю. Правда, ходить в кино мне особенно не с кем, потому что мама предпочитает театр, а детям нравится Джеймс Бонд или фильмы с актерами-подростками, которых я не знаю.

– Мы можем пойти вместе, – охотно предложил Боб. – Как насчет следующей недели? Вы сами решите, что будем смотреть.

По дороге домой разочарованная Лиони думала, что ей все-таки предстоит нечто вроде свидания на следующей не­деле. Боб явно не годится в бойфренды, но по крайней мере он – новый человек в ее жизни. А разве не это все советуют: встречайся с новыми людьми, заводи новых друзей, глядишь, кто-нибудь путный и встретится.

Какой странный вечер! Она вспомнила, что даже говори­ла с Бобом о Рее. Да и трудно было этого избежать в разгово­ре с человеком, который зациклен на бывших отношени­ях, – невольно хочется внести свою лепту. Боб заинтересо­вался, хотя его удивило, что она была инициатором развода.

– Неужели вы просто решили, что все кончено?

Лиони пожала плечами.

– Какой смысл сохранять брак, если мы не подходили друг другу? – сказала она. – Многие так делают – для удоб­ства, .чтобы не быть одному. Я этого не понимаю. Получает­ся, что ты боишься что-то сделать, хотя в душе этого хочешь. Боишься неизвестности, не имея настоящей любви. Мне такая жизнь не подходила. Я считаю, что для любого из нас где-то есть идеальная пара.

Боб так странно посмотрел на нее, что стало ясно: он просто не понимает, о чем она говорит. «Заметь, – сказала себе Лиони, ставя машину на стоянку, – твоя мать тоже так и не сумела этого понять». Время от времени Клер, которая обычно не пила ничего крепче апельсинового сока, выпивала пару бокалов вина и начинала упрекать дочь за то, что она развелась с Реем.

– Ты никогда не найдешь такого мужа, как Рей, – бор­мотала она печально.

Лиони мысленно поблагодарила бога за то, что у нее хва­тило ума ничего не рассказать матери. Поскольку Боб явно был не таким, как Рей, – то есть в мужья не годился.

К тому времени, как Лиони приехала домой, хорошее на­строение Мел уже испарилось.

– Дэнни – настоящий ублюдок! – заявила она, появля­ясь в дверях гостиной раньше, чем Лиони успела снять с себя пальто.

– Не смей употреблять такие выражения, Мелани, – ус­тало сказала Лиони. – Что он сделал на этот раз?

– Он весь вечер не отходил от телевизора и не дал Лиз и Сюзи посмотреть «Скорую помощь», – заявила Мел. – И он разрешал им курить в доме, – добавила она.

– Почему ты не можешь держать язык за зубами? – воз­мутился Дэнни, которому из гостиной было слышно, что происходит.