Последнее прощение - Келлс Сюзанна. Страница 38

— Тоби.

Скэммелл орал на лодочника, пытаясь организовать погоню за беглецами, но те были уже в безопасности. На секунду Тоби перестал грести, наклонился вперед и дотронулся до ее перепачканной руки.

— Все будет хорошо. Миссис Свон ждет нас в Парижском саду. Мы едем в Лэзен.

— В Лэзен? — Она покачала головой. — А как же твоя матушка?

— О ней не беспокойся! — Он захохотал. Его вполне могли казнить за то, что он натворил этой ночью, они по-прежнему должны были опасаться лондонских дозоров. Однако у них будет несколько часов форы перед преследователями.

— Мы едем в Лэзен! Домой!

Казалось, что она рыдает, но потом Тоби понял, что это смех. Они были свободны.

Глава 12

К замку Лэзен лучше всего было подъезжать с севера через горбатые холмы, на которых паслись лэзенские овцы, через неглубокие долины, где вдоль ручьев росли ивы и ольха. И в конце пути с гребня открывался прекрасный вид на Лэзенскую долину со стоявшим в центре замком.

Именно на эту дорогу Тоби и вывел Кэмпион вместе с миссис Свон в первую неделю сентября. Увлеченная перипетиями событий, Милдред Свон настояла на том, чтобы и дальше сопровождать беспокойную парочку.

— Невозможно предположить, что вы еще можете выкинуть, если с вами не будет старшего, — заявила она, Правда, Кэмпион подозревала, что их покровительница и сама любила, рискованные авантюры. Миссис Свон беззлобно восприняла сообщение об истинных причинах приключении Кэмпион, добродушно предав забвению легенду о якобы больной матери. — Думаю, ты никому не могла доверять, дорогая, и ты совершенно права.

Первые два дня, когда приходилось ускользать из сетей лондонского гарнизона и пробираться на запад по проселочным дорогам, были самыми сложными. Ближе к Оксфорду они стали двигаться быстрее. Тоби снабдили роялистским паспортом, который признал первый же встретившийся им патруль. А в Оксфорде Кэмпион и миссис Свон еще раз воспользовались дилижансом, направлявшимся на запад. На деньги Кэмпион Тоби купил лошадь, и вот шесть дней спустя они с севера смотрели на Лэзен.

Миссис Свон фыркнула.

— Несколько отличается от Хэмптон-корт [3], не правда ли, мистер Тоби?

— Немного отличается, миссис Свон, — согласился Тоби. Миссис Свон была настоящей лондонской патриоткой, и для нее ничто не могло сравниться со столицей. Ее пригласили задержаться в Лэзене, но она решительно воспротивилась. Она с удовольствием совершит путешествие, но обязательно вернется домой, в Булл-Инн-Корт, вновь преисполнившись высокомерия по поводу всего остального мира.

С того места, откуда смотрела Кэмпион, еще можно было заметить признаки того, что некогда замок Лэзен и был крепостью в собственном смысле слова. Слева виднелись остатки построенной на небольшом возвышении массивной квадратной главной башни, где ныне, по словам Тоби, лэзенские фермеры хранили урожай. Ближе к Кэмпион поперек дороги, всего в сотне футов от подножия холма, располагалось бывшее сторожевое помещение, которое теперь уже не соединялось с главным зданием, но было по-прежнему пригодно для жилья. В ожидании сэра Джорджа пустовал флагшток. Был в Лэзене и ров — непременный атрибут любого замка, но сейчас он преграждал путь лишь с юга и запада и, по правде говоря, напоминал скорее декоративное озеро, чем средство обороны.

Большая часть древнего замка полностью разрушилась. Небольшой кусок стены с бойницами до сих пор соединял главную башню с домом, но сейчас ее основное назначение состояло в том, чтобы служить опорой шпалерным фруктовым деревьям. Другая часть стены преграждала путь с востока, связывая сторожевую башню с огромной конюшней и защищая от зимних ветров кузницу, пивоварню и дюжины две других построек. Больше от замка ничего не осталось, а уцелевшие камни пошли на строительство новых, кстати, очень красивых домов.

Кэмпион была поражена. Она внимательно слушала Тоби, но думала о другом: замок, его размеры, его великолепие тревожили, заставляли размышлять о предстоящей встрече с леди Маргарет Лэзендер. Она страшилась этой встречи, да и Тоби, наверное, не был уверен, что мать примет Кэмпион радушно.

Ближе к сторожевому помещению, ярдах в семидесяти к югу, располагался воздвигнутый во времена королевы Елизаветы Старый дом, которому, вопреки названию, было менее сотни лет. Дом был каменный, но его западный фасад, обращенный к английскому парку и рву, был отделан под дерево. Высокие и широкие окна совершенно не подходили для оборонительных целей, зато великолепно пропускали вечерний свет в огромный зал.

Новый дом был пристроен к Старому так, что оба вместе они составляли латинскую букву «L. Сооружение этого здания, завершенное всего десять лет назад, являло собой для матери Тоби предмет особой гордости. Внутри все было отделано мрамором, лепниной, изразцами и полированным дубом. Когда они спустились по склону, Тоби указал на новые кухни, находившиеся очень далеко от огромного зала, что создавало значительные неудобства, когда леди Маргарет приходило в голову устроить прием для всего графства. Он не без удовольствия поведал о новых раздельных спальнях, заменивших прежние, тянувшиеся коридором, когда кровати с пологом были необходимы из соображений приличия. На верхнем этаже Нового дома, кроме спален, находилась длинная галерея — тронный зал леди Маргарет, именно туда и вел их теперь Тоби.

Они шли медленно. Из дверей сторожевого помещения с радостным возгласом выглянул ребенок и что-то приветственно прокричал Тоби, предложив заняться его лошадью. Тотчас же высыпали слуги и вассалы выяснить причину переполоха: ливрейные лакеи, поварихи и семьи тех, кто работал в Лэзене. Они притрагивались к шляпам, кланялись или делали реверанс, а потом прикладывались к руке молодого хозяина и делились последними новостями. Миссис Свон сокрушалась:

— Одному Богу известно, как можно прокормить столько ртов, дорогая.

С каждым шагом сердце Кэмпион билось все тревожнее. Тоби много рассказывал о своей матери, и, хотя то были слова любви и восхищения, в его голосе звучал явный благоговейный трепет. Леди Маргарет управляла всем Лэзеном: замком, поместьем, деревней, церковью, жизнями арендаторов, слуг, священника, и вообще всех тех, кто попадал в ее обширные владения. Это была потрясающая, даже великая женщина, и замок Лэзен был той ареной, где она могла проявлять свои неординарные способности. Поместьем она, по словам Тоби, управляла намного лучше, чем отец, даже если бы он этим занялся, — факт, признанный самим сэром Джорджем, и в этой области слово леди Маргарет было законом.

Тоби уверял Кэмпион, что этот закон вовсе не был тиранией. Он не укладывался в рамки ни одного из известных кодексов и отличался приверженностью к благотворительности. Любая прихоть леди Маргарет превращалась в страсть, страсть — в закон, а самая большая ее радость состояла в том, чтобы всем в поместье жилось счастливо, потому что счастливое поместье — это прибыльное поместье.

Они взобрались по широкой лестнице, выходившей из огромного зала, и, оставив позади слуг, Тоби углубился в лабиринт старых темных коридоров, проходных комнат и непонятных коротких лестниц. В Новый дом они вступили через низкую каменную арку, которая вела на восхитительно светлую высокую площадку. Одну стену занимал огромный гобелен, изображавший украшенного короной, закованного в цепи единорога, положившего голову на колени к молоденькой девушке. Потолок украшала искусная лепнина: по бокам свешивались фрукты и цветы, посередине же был оставлен большой пустой овал, ожидавший, как объяснил Тоби, подходящего художника. Он предложил Кэмпион и миссис Свон: — Ждите здесь.

Кэмпион ждала. До замка Лэзен было какие-нибудь полдня пути от Уэрлаттона. Но она даже не подозревала, что на свете есть такое великолепие. Замок подавлял своими размерами, своей монументальностью. Она чувствовала себя здесь неловкой, неуклюжей, потерянной. Разве может она произвести впечатление на леди Маргарет? Да еще после дороги — грязная, непричесанная. Кэмпион предчувствовала неудачу. Голоса и смех долетели с подножия огромной мраморной лестницы, оканчивавшейся на этой площадке. Кто она этим людям? Почему она должна их заинтересовать?