Лирелии - цветы заката (СИ) - Алешина Екатерина Евгеньевна. Страница 6

- А что, индюков надобно держать на привязи? – задал вопрос кто-то из посетителей трактира, и народ тут же закатился смехом, который быстро умолк, поскольку всем было любопытно узнать, что же будет происходить дальше.

Бармен смерил Джерана презрительным взглядом.

- А какого демона, вы, уважаемый, лорд, тоже не ведаю, как вас там зовут, оказались в пределах хозяйственного двора? Там, вообще-то табличка висит, на которой крупными буквами написано, что вход на территорию скотного двора только для работников трактира!

- Я перелез через забор, убегая от буйного барана! – сжав руки в кулаки, драматично воскликнул Джеран.

- Слушай, Гер, у Джерана какой-то пунктик по ходу на животных, - наклонившись ко мне, тихо промолвила Эмилия. – Вечно на него кто-то нападает из братьев наших меньших.

- Может быть, в нем видят конкурента? – предположила Марьяна, и переглянувшись, мы втроем прыснули от смеха.

А между тем, драма у барной стойки стремительно развивалась.

- Какой еще буйный баран? В каком он месте буйный? Что вы несете? Вы в своем уме? – кипятился бармен, метая глазами молнии. – Да этот баран за свою жизнь мухи не обидел!

- Не надо мне тут ля-ля! – заорал на него Джеран, раздраженно смахивая перо с фетровой шляпы, съехавшей набок. – Вся ваша скотина опасна для общества! Хотя, что я говорю, о, милостивая Ар-Лиинн! Какие животные невежи, такой и хозяин. Как в принципе, и весь этот райончик!

По рядам зрителей прокатилось недовольное улюлюканье.

- Я, конечно, дико извиняюсь, неизвестный, охамевший в край залетный господин, но мое терпение заканчивается, - угрожающе произнес бармен, уперев руки в бока и выйдя из-за стойки. – Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову!

Вопреки ожиданиям, его тон магистра Мирайла нисколечко не впечатлил, а еще больше подлил масла в огонь.

- Это что еще за тон? Что ты себе позволяешь, обалдуй неотесанный?

Лицо бармена покраснело, а глаза налились кровью. Сейчас он походил на быка, перед которым неистово машут красной тряпкой. По иронии судьбы на Джеране был ярко-алый облегающий брючный костюм с немыслимыми рюшами и воланами.

- Он в этом костюме похож на бешеную чурчхелу, - прошептала Эмилия, сдерживая смех.

- Так он и есть бешеная чурчхела, - так же тихо ответила я. – Во всяком случае, сегодня.

- Пошел вон из моего трактира сейчас же, пока я тебе глаз на задницу не натянул, обормот! – заорал бармен, медленно наступая на Джерана.

Куда там! У этого индивидуума напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

- Глаз на задницу? – изумленно прошептала Марьяна. – Это как вообще?

- Ты что, действительно хочешь это знать? – спросила я подругу.

Хихикнув в кулачок, Марьяна вновь устремила взор на комедию с Джераном в главной роли.

- Да кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? Простофиля и болван! Твое дело рюмки протирать! - рявкнул он бармену.

- А ты кто такой, а? Клоун ряженый! – не остался в долгу бармен.

- Кто я такой? – оскорбленно взвился Джеран. – Кто я? Да я! Я магистр! Повелитель формул! Укротитель цифр! Я – штрафной чек на стекле твоего экипажа! Я – ужас, летящий на крыльях ночи! Я – главный персонаж твоих будущих ночных кошмаров! Я…

Но договорить ему не дали. Кто-то из гостей громко спросил адрес лечебницы для душевнобольных, предположив, что Джеран оттуда сбежал.

- Что-о? - вновь оскорбился наш чокнутый магистр. - Ты назвал меня психом? – Меня? Магистра? Да я тебе сейчас…

И подбежав к тому самому мужчине, который назвал его психом, Джеран схватил его за грудки. Завязалась потасовка, которая стала стремительно перерастать в массовый мордобой с валянием мебели, битьем посуды и беспорядочным метанием заклинаний. Слишком поздно осознав, что дело запахло жареным, мы с подругами стали пробираться потихоньку к выходу, что было весьма проблематично, учитывая происходящее вокруг нас.

- Тихо посидели в трактире, - ворчала я себе под нос, двигаясь по стеночке в сторону двери. – Представляю себе мордаху Бастет, когда я все это ей расскажу.

Не успели мы добраться до выхода, как резко отворилась входная дверь, и на пороге нарисовались три здоровенных жандарма.

- Святые помидоры, ну какого тролля! Мы ведь домой уже собирались! – в сердцах прошипела я сквозь зубы.

Офицер, улыбнувшись мне, развел руками.

- Сожалею, леди, но по закону мы обязаны доставить в участок абсолютно всех присутствующих.

Все. Пути к выходам отрезаны. Значит, кто-то из этих самых господ присутствующих успел вызвать сотрудников жандармерии, которые прибыли так быстро, скорее всего, через портал. Теперь нас загребут в жандармерию вместе со всеми.

Грандиозное завершение вечера! Но, как выяснилось позже, на этом сюрпризы еще не кончились.

Эрик. Два месяца назад

Низкое серое небо нависло над городом, предвещая дождливый вечер и возможно, даже ночь. Погруженный в свои мысли, не торопясь, не замечая ничего и никого вокруг, я шел к себе домой, направляясь в сторону Поцелуева моста.

Многие мои бессмертные приятели считают глупостью привязываться к смертным. К чему такая дружба, которая не продлится и ста лет? Ни к чему. Только я с ними не согласен. Категорически. В конце концов, все мы когда-то были смертными. Смертные, несмотря на свою короткую жизнь, порой бывают мудрее нас, и тоже могут преподать уроки жизненной мудрости.

После обращения мне пришлось покинуть родные места, и решение уехать на Русь - родину нашей матери мы с Вальгардом приняли без долгих раздумий. «Видимо, русская кровь в вас таки взяла верх!» - шутил наш создатель Олег, который сам был оттуда родом. Какое-то время мы прожили в Ростове Великом, а потом после того, как Вальгард женился и ушел жить на Эсфир, поскольку его супруга была коренной эсфирянкой, я пожелал перебраться в Великий Новгород. Жил я там до тех пор, пока однажды не посетил Санкт-Петербург, когда во главе российского престола находилась императрица Елизавета Петровна. Этот город очаровал меня до глубины души своей атмосферой, и я принял решение поселиться здесь.

Шли годы. Петербург стал мне очень дорог. А я не люблю, когда кто-то посягает на то, что ценно для меня. Двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года в город пришла беда. В то время я служил в Балтийском флоте под выдуманным именем Эрлен Северов, которым меня якобы нарекли родители-коммунисты, что означало сокращение фразы «эра Ленина». Тогда я даже не представлял, что на этой войне обрету друзей среди самых обычных смертных ребят. Я вообще об этом не думал. Не до того было. Но как можно не привязаться к тем, с кем каждый день и каждый миг ты проходил сквозь кровь, смерть и огонь земного Ада?

Пули не представляли для меня серьезной опасности, но вот взрыв от боевых снарядов мог оставить серьезные увечья или даже убить. Бессмертие – еще не гарант абсолютной неуязвимости и всесилия.

Из всего нашего экипажа до Победы дошли только шестеро – я, Гриша Петренко, Валера Лебедев, Яша Соколов, Юра Карпенко и Миша Назаров. В тот самый памятный день, расписываясь на стенах разрушенного Рейхстага, мы договорились, что никогда не забудем нашей дружбы, и по возможности будем стараться видеться хотя бы раз в год. Мы сдержали свое обещание, и каждый День Победы встречали в Москве или Петербурге всей нашей дружной компанией. Спустя годы, боевые друзья узнали мою тайну. К тому времени я уже находился в отставке. Чтобы не нарушить закон бессмертных, я не мог рассказать им все, но свой вечно молодой вид как-то нужно было объяснить. Так мои товарищи с тех пор узнали, что я – человек другой расы, пришелец из иного мира, коих существует столько, что невозможно сосчитать. Хотя, на самом деле, Земля была моей родной планетой, я решил, что это лучшее объяснение.

Мои рассказы о других мирах, в которых мне приходилось бывать, приводили смертных друзей в восторг, и они при каждой нашей встрече обязательно просили меня рассказать что-нибудь о неизведанных для них планетах. Я точно знал и был уверен, что все рассказанное мной останется в нашей компании. Для всех остальных, кто знал нас, я представлялся сначала Эрленом Северовым, потом его сыном, а затем внуком, так поразительно похожим на своего отца и деда. Сколько было шуток сказано об этом моими товарищами!