Зеркальщик. Счастье из осколков (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна. Страница 19

- Именно, - кивнула Варвара Алексеевна, - это была констатация факта.

По губам Всеволода Алёновича скользнула лёгкая улыбка. Зеркальщик мягко подвёл девушку к высокой массивной двери, таинственно поблескивающей в трепещущем свете светильников. Барышня невольно отметила, что отражается в двери, словно в зеркале. Интересно, это нарочно так сделано или просто слуги очень старательные? Варенька с любопытством огляделась по сторонам, но тут Зеркальщик распахнул дверь и сделал приглашающий жест.

«Ладно, будет ещё время всё рассмотреть», - решила Варвара Алексеевна и грациозно, подражая маменьке, вплыла в кабинет.

- Я распорядился поставить для Вас стол и кресло, - уголки губ Всеволода приподняла лёгкая ироничная улыбка, - правда, служба у нас такова, что засиживаться в кабинете, скорее всего, не получится.

- А я люблю прогулки, - беззаботно пожала плечиками Варенька и восторженно взвизгнула, заметив очаровательный овальный стол и плюшевое кресло, которое так и манило присесть в него.

- Рад, что Вам понравилось, - улыбнулся Зеркальщик, и барышня как-то вдруг поняла, что это была не просто вежливая, ничего не значащая фраза. Всеволод Алёнович был действительно доволен, что смог порадовать её, Вареньку.

Девушка уже лучезарно улыбнулась и хотела разразиться похвалами, вполне искренними и идущими от чистого сердца, как вдруг овальное зеркало, висящее на стене, плеснуло тревожным красным светом и загудело.

- Прошу прощения, Варвара Алексеевна, срочный вызов.

Всеволод подошёл к зеркалу, провёл по нему ладонью и коротко произнёс:

- Слушаю.

За стеклом появился краснощёкий одутловатый околоточный надзиратель, поминутно вытиравший пот со лба большим сине-белым клетчатым платком. При виде Зеркальщика мужчина поспешно запихнул платок в обшлаг рукава, вытянулся во фрунт и зачастил, напомнив Вареньке набирающий скорость поезд:

- Ваш Благроть, тут купца Пряникова племянник ихний зарезал.

- А коли и так всё известно, зачем же я вам понадобился? – приподнял брови Всеволод Алёнович, скрещивая руки на груди.

Околоточный выпрямился ещё больше, надул щёки, повращал глазами, а потом выдохнул, словно камень с горы спустил:

- Так племянник утверждает, паскуда такая, что он не виноват. Мы уж его и так, и эдак поспрошали, а он ни в какую. Неповинен, грит, и вся недолга.

- Применение силовых методов дознания запрещено Высочайшим вердиктом, - процедил Зеркальщик, и от его голоса холодом повеяло в кабинете. – Особенно, если допрашиваемый происхождения мещанского либо купеческого.

- Да какого мещанского, что Вы, - пренебрежительно махнул рукой надзиратель, позабывший в эту минуту обо всех страхах, - штудент-нищеброд. Купец Пряников его к себе из жалости взял, пригрел змеищу на груди. А этот неблагодарный его прирезал, а таперича запирается. Неповинен, мол. А как не повинен, когда его прямо на месте преступления застигли всего кровью уляпанного и с ножом в руке.

Соболиные брови Всеволода Алёновича взмыли вверх, ноздри затрепетали, как у гончей, взявшей след, а шрам побагровел.

- Благодарю за донесение, Лев фёдорович, мы с помощницей немедленно отправляемся в дом убитого купца. Надеюсь, подозреваемый ещё там?

- Штудент-то? – переспросил околоточный надзиратель и махнул рукой. – Там, то есть, тут. Мы его никуды не волокали, Вас, Ваш Благроть, дожидаемся.

Зеркальщик чуть кивнул, не столько поклонившись, сколько обозначив поклон, и опять провёл по стеклу рукой, словно стирая отражение околоточного. Немного постоял, думая о чём-то своём, Вареньке не ведомом, а потом повернулся к мышонком притихшей в кресле девушке и чуть виновато произнёс:

- Ну вот, как я и говорил, Варвара Алексеевна, в кабинете долго обитать у нас не получится. Нужно отправляться к Пряникову, покуда наши доблестные стражи порядка студента своими беседами до смерти не замордовали.

- Вы не любите околоточных надзирателей? – удивилась барышня, которая до сего момента была свято убеждена, что все, кто избрал своей миссией службу государеву, – это большая, дружная семья, в коей все стоят дружка за дружку.

Всеволод Алёнович дёрнул щекой, шрам его опять побагровел:

- Скажем так: я не одобряю методов дознания, коим пользуются некоторые, конкретно именно этот околоточный надзиратель.

Варвара Алексеевна хотела было спросить, что же это за методы такие варварские, но Зеркальщик властно произнёс:

- Идёмте, Варвара Алексеевна, нас ждут. А впрочем, возможно, Вам лучше остаться здесь? Насколько я понял Льва Фёдоровича, тело убиенного тоже осталось в доме, а многие барышни боятся вида крови, равно как и зрелища смерти.

- Смею Вас уверить, Всеволод Алёнович, - несколько даже резко возразила Варенька, - я к сим барышням не отношусь. И как Ваша помощница обязана следовать за Вами всюду, куда Вам угодно будет отправиться.

Показалось девушке или нет, но во взгляде Зеркальщика на миг помстилось ей восхищение. Закрасневшись, Варвара Алексеевна поспешно вскочила с кресла и направилась к двери, но Всеволод Алёнович мягко придержал её за руку:

- Если Вы не возражаете, мы пойдём через зеркало.

Барышня, разумеется, не возражала, наоборот, с трудом сдерживалась, чтобы не засиять от восторга подобно бриллиантовому гарнитуру, коий маменька лишь по большим торжествам из шкатулки сафьяновой достаёт. Шутка ли, через зеркало хоть немного попутешествовать!

Зеркальщик без труда определил обуревавшие девушку чувства, но говорить ничего не стал, только в больших серых глазах плеснули смешинки и опять скрылись, спрятались в бездонных глубинах, словно сказочная щука. Всеволод мягко взял девушку за руку и повлёк к зеркалу. У самого стекла Варенька в замешательстве остановилась, некстати вспомнив, как маленькой, бегая за старшей сестрицей, налетела на трюмо и разбила его вдребезги. Сама, слава Богу, не покалечилась, но напугалась сильно, потом месяц близко к зеркалам не подходила. Сейчас давний страх опять всколыхнулся в душе, подобно вонючей болотной жиже, в которую шагнул неосторожный путник. Барышня вся сжалась, не имея возможности преодолеть страх и понимая, что тем самым задерживает дознавателя. А вдруг, пока она тут у зеркала топчется, в доме купеческом несчастного студента истязают?! И душегуб скрывается, сбегает из дома, города, а то и державы. Хотя нет, из державы преступник сбежать точно не успеет, уж больно велика она, из края в край за месяц не проедешь.

Всеволод Алёнович, без труда угадав душевные метания своей помощницы, повернулся к девушке, взял её уже за две руки и мягко произнёс:

- Посмотрите на меня, Варвара Алексеевна.

Варенька послушно подняла взгляд, хоть щёки её и заполыхали от смущения подобно маковому полю.

- Смотрите на меня, - тем же мягким чарующим голосом продолжил Зеркальщик, - не отводите взгляд.

Всё вокруг словно перестало существовать, подёрнулось серебристой туманной дымкой, растаяло в ней. Варенька опять превратилась в невесомый туман, воздушный и таинственный, для которого нет и не может быть никаких преград.

- Ой! – громом прозвучало над ухом Варвары Алексеевны, заставив девушку испуганно вздрогнуть, оступиться и едва не полететь лицом в пол, хорошо, Зеркальщик подхватить успел.

- Чаво расшумелась, дура? – строго рыкнул мужской голос, в котором Варенька узнала околоточного надзирателя, Льва Фёдоровича. – Али Зеркальщика никогда не видала?

- Да где мне енто порождение тёмное видеть-то, - плаксиво ответила девица и звучно шлёпнула себя по губам. – Ой…

- Теперь Вы понимаете, как принято относиться к Зеркальщикам? – прошептал Всеволод Алёнович на ушко своей помощнице.

Барышне стало горько. Так горько, что даже слёзы неправой обиды закипели на глазах, а кровь забурлила в жилах подобно лаве пробудившегося вулкана.

- Глупости это всё и предрассудки, - выпалила Варвара Алексеевна, поворачиваясь так, чтобы видеть всё и всех в комнате, в которой оказалась. – А ещё клевета, за распространение коей можно и штраф получить, вот!