Плацебо (СИ) - "Хастлер". Страница 5

В коридоре путь мне преградил урчащий Сатана, норовящий залезть мордой в пакет. Подхватив его на руки, я шагнул в кухню.

На первый взгляд всё было точно так же, как в тот момент, когда я уходил. Но, только на первый взгляд.

Шкафчик с мусорным ведром был приоткрыт, и из него выглядывал край синего мусорного пакета, а на полу были рассыпаны окурки сигарет, которые я вытряхивал с пепельницы в ведро, и использованные чайные пакетики. Ещё не совсем понимая, кому понадобилось рыться в отходах, я водрузил Сатану на стул и уже собрался за веником и совком, когда моё внимание привлекла брошенная в мойку ложка.

Казалось бы, что может быть странного в обычной ложке, которая лежит в обычной раковине на кухне? Только вот всё было не так, как казалось. Дно этой ложки было обгоревшим и чёрным.

Я ещё не совсем успел сложить в своей голове все варианты, кода сердце вдруг забилось с такой силой, что стало трудно дышать. Блять!

Распахиваю дверцу внизу и, не заботясь о том, что вытащу ещё больше мусора, выдёргиваю на пол синий пакет. Так и есть… Когда я запихивал его в ведро, то плотно завязал, чтобы запах от провонявшей одежды не распространялся по квартире. Теперь он был просто разорван, и мокрые и грязные вещи вываливались из него на пол.

Вот как значит? Отдай мне мои вещи, и я просто уйду. А, оказывается, не в этом дело.

Вскакиваю на ноги и бегу в спальню, ни сколько не заботясь о том, что могу разбудить спящего парня. Почему-то я сейчас уверен, что ему всё равно.

Запрыгиваю на широкую кровать с ногами и переворачиваю скрученное тело на спину. Сука! Ёбаный пиздец! Он даже не потрудился стянуть до конца одноразовую перчатку, которой перевязал руку повыше локтя, она так и зависла на предплечье. Рядом одноразовый шприц, явно из моей аптечки, что стоит прямо тут в спальне на одной из полок шкафа.

Убираю перчатку и шприц на тумбочку и сажусь рядом с ним. В голове гудит, пульс зашкаливает, хочется выть и материться одновременно. Как же так? И почему я не сообразил захватить с собой мусорные пакеты, когда утром выходил из дома? Я же видел, как он нервничал, когда ему не вернули вещи. Как беспокойно сжимал руки в кулаки и покрывался то испариной, то ознобом. А ему вовсе и не вещи были нужны…

Мир зашевелился и приоткрыл глаза с покрасневшими белками. Моргнул неуверенно и попытался сфокусировать на мне взгляд, хотя как ни старался — смотрел немного мимо.

— Что ты вколол? — спрашиваю хрипло, стараясь не сорваться.

— Тоже хочешь? — шепчет протяжно и растягивает лицо в неестественной улыбке.

— А у тебя есть ещё? — заталкивая свою злость подальше, стараюсь говорить спокойно. — Хочу.

— А ты, оказывается, классный мужик. — Мир с трудом поднимается на локти. — Может мне действительно у тебя перекантоваться пару дней? Или ты не предлагал?

— Я буду только рад, — сжимаю в пальцах покрывало, думая о том, как бы не придушить его раньше времени. — Но за свою дружескую услугу я ожидаю хоть маленькой благодарности в ответ. Ты же знаешь о чём я, Мир?

— О чём речь! — парень пытается сесть, и я помогаю ему. — У меня ещё на пару доз хватит, а там придётся на точку валить. Но ты не бойся, там ребята свои все, могут и тебе скидочку сделать.

— Было бы не плохо… — затаив дыхание, наблюдаю за тем, как он пытается что-то вытащить из кармана широких джинсов.

С ужасом смотрю на маленький пакетик с порошком, который появляется в его пальцах.

— Это… — начинаю и замолкаю, потому что в упор не знаю, что это может быть.

— Героин. Чистый почти, — с гордостью сообщает Мир и трясёт пакетиком у меня перед лицом. — Мои пацаны обычно нюхают, но мне один мужик, который этим приторговывает, недавно признался, что в вену кайф круче. И, блять, реально круче! Ты пробовал?

— Н-нет, — запинаюсь и чувствую, как шевелятся волосы на затылке от понимания происходящего.

— Попробуй! — Мир встаёт на колени и чуть не падает, тут же хватается тонкими пальцами мне за плечо. — В несколько раз круче, чем просто вдохнуть или через рот.

— Я тебе верю, — запускаю руку в его мягкие волосы и глажу по голове, как маленького, не его успокаиваю — себя. — Так что, можно мне взять? — тянусь к пакетику.

— Может, я тебе сделаю сам? — Мир наконец-то цепляется взглядом за моё лицо и начинает смотреть более внимательно. — А то ещё передоз схватишь, что я потом твоим любовникам скажу?

— Кому?.. — я ослышался или у него просто бред начался?

— Ну тем ребятам, которые сегодня с утра были, — смотрит на свою руку с закатанным рукавом свитера и начинает его поправлять. — Ты не подумай, я не этот… Не гомофоб. Мне похуй, кто кого ебёт, лишь бы мне мозги не ебали и другие места тоже… — смеётся, показывая рукой куда-то в пространство. — Ты как потрахаться решишь, ты только меня предупреди, чтобы я не высовывался. Или вообще могу свалить, прогуляться.

— Обязательно, — чувствую, как вспотели ладони — до такой степени мне хочется вырвать чёртов порошок из его пальцев.

— Я пацана одного знал, ошивался как-то на нашей улице, так вот он вообще не пидор был, но за дозу жопу иногда подставлял. Временами даже кайф ловил от такого порева. Ну, это он так говорил, а так, фиг его знает… — утыкается взглядом мне в колени. — А тебе как? Нормально? Нравится?

— Нормально… — давлюсь словами, словно комками какой-то гадости. — Так что, дашь попробовать?

— Что? — смотрит непонимающе.

— Вот это, — киваю на его руку, в которой зажат пакетик.

— Точно знаешь, как надо? — говорит слегка обеспокоенно, и я поражаюсь его непонятной заботе.

— Точно, — киваю уверенно.

— У тебя руки чистые, — вдруг выдаёт. — Я видел утром. Нюхаешь?

— Нюхаю, — я решил соглашаться со всем, лишь бы без драки заполучить наркотик в свои руки.

— И зря. В вену круче, — протягивает мне порошок и добавляет: — Говорят, что потом не соскочишь, если колешься, но я думаю, что это всё хуйня. Главное захотеть.

— А ты хочешь? — зажимаю прозрачный целлофан в кулаке до побелевших пальцев.

— Мне пока без надобности, — смотрит куда-то в окно и застывает так, не мигая.

— Мир? — не сильно тормошу его за руку, его стопор выглядит жутко.

— А?! — подрывается, чуть ли не вскакивая на ноги, и я вовремя успеваю схватить его за талию и не дать свалиться с кровати. Тут же успокаивается.

— А колоть давно начал? — всё ещё держу его, чувствуя через мягкую кашемировую ткань нереальную худобу.

— Не. Недели три, а может две… Какое сегодня число?

— Двадцать четвёртое…

— Не, трёх ещё нет. Я у Лёшки на днюхе попробовал, а у него шестого была или восьмого, а может пятого… Да чёрт его знает… — мотает головой и устало прикрывает глаза. — Как там тебя зовут?

— Егор, — отпускаю его, и он тут же падает на спину, раскинувшись по покрывалу.

— Егор, ты тогда иди, делай что надо, а я полежу немного. Хорошо? Только не переборщи, — закрывает глаза и затихает, только дышит сипло. — Меня сейчас чуток отпустит, можем прогуляться пойти, я тебе покажу такое место… — улыбается почти нежно. — Меня туда мама водила…

Что-то ещё шепчет, только я разобрать не могу. И улыбается. А на худых и бледных щеках ямочки.

***

— Сука! — шиплю сквозь зубы, наблюдая, как белый порошок исчезает в сливе раковины, и сам не знаю, кого матерю — его или себя.

Наконец-то достаю веник и совок, аккуратно собираю рассыпавшийся мусор и пакую всё в новый пакет. Немного подумав, беру ещё один пакет, чтобы попрочнее было. Проверив спальню и убедившись, что Мир лежит в той же позе и дышит размеренно, выхожу на лестничную клетку. Спускаюсь по лестнице, стараясь пересчитать в уме ступеньки, но сбиваюсь уже на четвёртой.

На улице опять дождь, как и ожидалось, в принципе. Пока иду к мусорным бакам и обратно, футболка промокает насквозь и начинает липнуть к телу. Странно, я даже холода не чувствую.

В квартире всё ещё тихо, но эта тишина уже не кажется мне такой спокойной. В коридоре опять Сатана, уже не урчит — мяукает. Чёрт, я опять забыл его покормить.