Без ума от виконта - Маккензи Салли. Страница 7
Мисс Паркер-Рот явно принимает все слишком близко к сердцу. Мужчины – нормальные, порядочные мужчины, – случается, совершают поступки, которые отнюдь не вызывают одобрения у женщин, если не сказать больше. Оргии… ладно, быть может, и не настоящие оргии. Раза два его пытались завлечь соответствующими предложениями, но, слава Богу, не слишком настойчиво. Он в принципе считал для себя неприемлемым публичный, с участием нескольких особ, характер такого рода действий. Есть вещи, допустимые только в приватной обстановке. В спальне, дверь которой заперта, и на удобной, мягкой постели.
И ему, черт побери, совершенно не следует думать об интимных отношениях с этой вот вспыльчивой юной особой, а он тем не менее думает, причем в потрясающе многочисленных подробностях. Не столь уж детальных, как ему бы хотелось, разумеется. Он просто сгорал от желания стянуть с нее эту вот ночную рубашку и увидеть…
Нет. Не увидеть. Нельзя ему думать о близких отношениях с мисс Паркер-Рот и о ее наготе.
Он отвел ее палец от своей груди. В одном Джейн права. Он не хотел бы, чтобы его сестра, если бы таковая у него имелась, вышла замуж за Ардли.
– Я…
Бах-х! Неужели это хлопнула парадная дверь? Дьявол побери, до него из прихожей донеслись звуки шагов. Мисс Паркер-Рот тоже должна была их услышать. Она с шумом втянула в себя воздух.
– Мама что-то рано вернулась…
Моттон проглотил готовое сорваться с его уст крепкое выражение, приобнял ее за плечи и посмотрел в глаза. Заговорил со всей доступной ему властностью, как бы с высоты своего титула, который он получил в шестнадцать лет, а с тех уже достаточно давних лет он кое-что усвоил в этом смысле.
– Мисс Паркер-Рот… Джейн… вы не можете, вы не должны никому рассказывать об этом рисунке. Ни вашей матери, ни вашим братьям, ни, самое главное, мисс Барнетт. Никому…
– Но я должна что-то предпринять. Я не могу молча смотреть, как молодая девушка губит свою жизнь.
Моттон подумал, что она сильно преувеличивает в оценке чисто житейского случая. Большинство женщин сочло бы за счастье приобрести титул графини, однако мисс Паркер-Рот уверена, что мисс Барнетт в опасности. Он чувствовал, что ее плечи напряжены.
– Я вам этого и не предлагаю. Я всего лишь прошу подождать, пока мы не обсудим это более спокойно и подробно.
– Джейн, ты здесь, внизу?
Голос мистрис Паркер-Рот, казалось, прозвучал едва ли не у самой двери кабинета.
Моттон слегка встряхнул Джейн, чтобы подчеркнуть важность своей просьбы.
– Подождите. Ну пожалуйста, ладно? – Он взглянул на дверь, ручка которой поворачивалась. – Я должен уйти.
– Когда я увижу вас снова?
– Завтра вечером на балу у Палмерсонов.
Джейн увидела, как Моттон через застекленную дверь выскользнул из кабинета и скрылся в предрассветном сумраке, и почти в ту же минуту мама вошла в кабинет.
– Ты, кажется, с кем-то разговаривала, Джейн?
– Н-нет, – смутившись, ответила Джейн, которая, надо сказать, была весьма неумелой лгуньей.
– Господи, что это случилось с бедным Паном?
Сдвинув с головы на плечи капюшон своей накидки, мама в изумлении уставилась на гипсовые обломки на ковре.
– К сожалению, я его нечаянно уронила.
Джейн сжала руки, чтобы не теребить в нервном возбуждении свою злополучную ночную рубашку.
Мама улыбнулась.
– Ну что, ты дочитала «Франкенштейна»? – спросила она.
Джейн молча кивнула.
– Да ты не принимай это близко к сердцу. А мистрис Брайндл будет просто счастлива. Она терпеть не могла этого Пана и прочие статуэтки за их якобы непристойность.
– Надеюсь, Клеопатра не слишком огорчится из-за этого, когда приедет.
Джейн принялась подбирать с пола наиболее крупные осколки гипса и укладывать их на лоскут полотна, который постелила на столе.
– Ой, да не беспокойся ты об этом. Я думаю, Кларенс переживал такую фазу, во время которой сотворил множество подобных статуэток. Если Клеопатра не сможет обойтись без этого Пана, найдет другого.
Джейн помолчала. Неужели существовали и другие такие же статуэтки Пана?
– Вот оно что! А вы не знаете, мама, у кого они имеются?
– Нет. Наверное, могут быть у кого-то из друзей Кларенса.
– Ага, понятно.
Джейн решила, что завтра же поговорит об этом с лордом Моттоном. Она усмехнулась, взглянув на одно из копыт Пана. Да, завтра она заведет с виконтом весьма примечательный разговор.
– Что тебя так насмешило?
Мама протянула Джейн рожки Пана.
– Да нет, ничего особенного.
Джейн отряхнула ночную рубашку и выпрямилась.
– А как ваш вечер, мама? Хаммершемы были в голосе?
Мама недовольно хмыкнула.
– Хаммершемы никогда не бывают в голосе. Я провела вечер, обсуждая с Гермионой Литлдон проблемы живописи маслом. Она изобрела весьма интересные технические приемы. – Мама помолчала, потом вдруг нахмурилась, обратив внимание на распахнутую застекленную дверь. – Это ты открыла дверь?
– Да, мне было душно.
Мама плотно закрыла дверь.
– Ты должна быть поосторожней. Пойми, мы в Лондоне. Ты уже не в деревне. Не хочу тебя пугать, но никогда нельзя знать, какие подозрительные личности могут разгуливать по соседству.
– А, да, я буду помнить об этом, мама.
Находится ли лорд Моттон достаточно близко, чтобы услышать это? Если да, то предупреждение пойдет ему на пользу. Она выглянула в дверь, но на террасе было пусто.
Мама была уже на полпути к выходу из кабинета.
– Идем, Джейн! Ты поищешь книгу утром, при нормальном освещении. А сейчас тебе пора отдохнуть.
– Так и сделаю.
Джейн очень хотелось снова увидеться с Эдмундом. Неужели он был вместе с ней в этой вот комнате? Неужели он целовал ее? Теперь это кажется сном… Однако осколки гипсового Пана все еще разбросаны по полу как доказательство реальности происшедшего.
– Да, так и сделай. Завтра вечером бал у Палмерсонов. Даже и не думай укрыться с книжкой у себя в комнате и пропустить этот бал.
– О, я ни за что не хотела бы пропустить бал у Палмерсонов, мама!
– Вот как? – На лице матери на секунду появилось радостное выражение, но она тотчас сдвинула брови, с недоверием взглянув на Джейн. – Я правильно поняла тебя? У тебя и в самом деле появился интерес к светским развлечениям?
Джейн пожала плечами и отвела взгляд в сторону.
– На приемах у Палмерсонов всегда угощают очень вкусными пирожками с омарами.
– Это верно. – Мать и дочь вышли из кабинета и начали подниматься по лестнице. – Но самые вкусные пирожки с омарами подают все же у герцога Олуорда, вернее, даже не пирожки, а хрустящие корзиночки с фаршем из нежного мяса омаров… – Мама вздохнула. – Жаль, что герцог проводит этот сезон в загородном имении, ожидая рождения второго ребенка в семье.
В коридоре они расстались. Мама удалилась к себе в спальню, возможно, ей приснятся герцогские корзиночки с омарами, а что касается Джейн, то она усмехнулась при мысли о том, что если ей самой удастся уснуть, то хорошо бы порадоваться грезам о чем-то и о ком-то намного более привлекательном.
Моттон, едва спустившись с террасы, услышал бы звуки, свидетельствующие о присутствии совсем неподалеку какого-то человека, если бы не был столь сосредоточен на мыслях о вызывающем поведении некой мисс… о ее появлении… о вкусе ее губ. А еще о том, каковы на взгляд и на вкус другие части тела у этой восхитительной особы.
Он никак не ожидал оказаться в самом дальнем конце сада при доме Уидморов, однако решил, что было бы непростительно пройти мимо, когда наконец различил звуки ударов, доносившиеся из зарослей под деревьями. Эти звуки не могло производить какое-нибудь случайно забежавшее с улицы животное. Ему повезло, что парень был совершенно не способен к каким бы то ни было действиям. Даже не слишком опытный шпион мог бы несколько раз убить Моттона, пока он добирался до места предполагаемой опасности. Вышло же так, что он легко уклонился от нападения головореза, заломил тому руку за спину и приставил нож к горлу, прежде чем здоровенный громила сообразил, что происходит.