Расчудесный Хуливуд - Кемпбелл Роберт. Страница 21

– Они прибыли из Моудивиля, – пояснил он.

На карточке и впрямь было написано только это.

– А как насчет коробка? – спросил Свистун.

Вендель осторожно извлек из кармана коробок. Зажал его двумя пальцами, поднес к свету, словно рассматривая драгоценный камень.

И вот яркий, практически не выцветший, коробок оказался на ладони у Свистуна и заблистал добрым знаменьем или, как минимум, хорошей приметой.

Глава двадцатая

Если не предпримешь особых мер предосторожности, спасение заблудших душ может стать для тебя не более чем профессиональной деятельностью. Спроси у любого священника.

Изо дня в день Фэй занималась всегдашней рутиной в приюте Святой Магдалины, следя за стиркой белья и за закупкой продуктов, за приготовлением пищи, за уборкой помещений и чисткой ковров, за своевременным вывозом мусора. Каждое утро поднимая из постели заспанных девочек так, словно они доводились ей родными дочерьми, а она им – требовательной матерью.

Хотя они вовсе не были ее дочерьми, и в родительском доме всем им пришлось несладко. Их били, мучали, запугивали, насиловали или просто выставляли за дверь и велели им убираться на все четыре стороны, потому что без них жизнь становится гораздо спокойней. Многие из них могли уже сойти на вид за взрослых женщин, но мозги у них были устроены вовсе не как у взрослых женщин. Каждой из них в своем юном возрасте довелось претерпеть больше мучений, чем многим из нас – за целую жизнь. Претерпеть их душой и телом. Измученным телом. С детства изношенным телом. Бессчетное количество раз изнасилованным телом.

Дневная рутина была для Фэй не более чем профессиональной деятельностью.

А ночью на городских улицах она служила своему призванию.

По меньшей мере, в рутину это еще не превратилось. Ни для нее самой, ни для Джоджо. Время на улицах тянулось мучительно медленно, их достижения оставались крайне ничтожными, но, так или иначе, они несли бессрочную вахту на улицах и в аллеях, в полуразрушенных нежилых домах, где по чердаку шныряли крысы, а одурманенные наркотиками дети беспокойно ворочались во сне. Высвечивая себе дорогу во мрак двумя карманными фонариками, эта парочка порой опускалась в самую бездну.

– Мне кажется, с той, которая откликается на имя Сисси, у нас может кое-что получиться, – сказал Фэй.

– С чего ты взяла? – спросил Джоджо.

– Чутье.

– В последний раз, когда я доверился своему чутью, я спустился в подвал, в котором, как мне казалось, держали в заложниках одного мальчика. И очутился среди мелких наркосбытчиков, которые приняли меня за легавого. Мне тогда руку порезали.

– И все-таки я на Сисси надеюсь.

Мими и Му стояли посреди квартала, сразу за книжной лавкой. Они веселились, хихикали, сотрясаясь от смеха всем телом. Рядом крутился Хоган: круглая попка старшеклассника в джинсах в обтяжку, длинные белокурые волосы краше, чем у иной девчонки. Котлета стоял, прислонившись к застекленной витрине, его белая кожа отливала голубым в неоновом свете, из-за чего он походил на выставленный на всеобщее обозрение труп. Котлета с завистью поглядывал на Хогана и на девочек.

К ним приблизились Фэй и Джоджо – в одинаковых джинсах, туфлях и свитерах, высвечивая себе дорогу карманными фонариками. В другой руке у каждого из них было по термосу с горячим шоколадом.

– Привет, – сказал Фэй. – А ночь, однако, холодная.

– Блядство, – сказал Хоган.

– И машин почти нет.

– А знаешь, что сказал человек, вручную изготовивший роллс-ройс ценой в миллион баксов?

– Что?

– Мне нужен только один покупатель.

Все рассмеялись. Можно было подумать, будто это ватага школьников, вышедших на вечернюю прогулку. Времени, правда, было час ночи.

Фэй заговорила, обратившись к Мими и к Му:

– Вы наверняка продрогли в таких юбчонках. И не вздумайте уверять меня в том, что это не так.

– Только когда ветер задумает залезть им под юбку, – сказал Хоган.

– Не слушай его, Фэй. Ему кажется, будто он ужасно остроумный.

– Именно что кажется, – из своего угла сказал Котлета.

Он слышал каждое слово. Не пропускал мимо ушей ничего. Занимался мониторингом полуночной улицы. Диппер захохотал, словно Котлета хорошо сострил.

Фэй посмотрела в их сторону.

Котлета вошел в подъезд книжной лавки, Диппер последовал его примеру.

– Кто это?

– Котлета.

– Он новенький?

– Нет. Он здесь уже месяцев пять-шесть. Котлета взял книгу в мягкой обложке, раскрыл ее, сделал вид, будто читает. Диппер собезьянничал, хотя у него и не было никакой книги.

– А кто это с ним?

– Мы зовем его Диппером.

– У него не все дома, – вмешался Хоган.

– Значит, ему не надо крутиться на улице.

– А где же ему крутиться? – спросил, а вернее, прокричал из подъезда Котлета.

– А пошел бы ты на хер, – крикнул ему в ответ Хоган.

– Значит, ему надо быть в лечебном заведении. В приюте, – сказала Фэй.

– Черта с два, – крикнул Котлета.

– Чего это ты, мудак, разорался? – удивился Хоган. – Того гляди, нагрянут легавые и отправят нас всех в участок за нарушение общественного порядка.

– Мы уже как-то пытались помочь Дипперу, – сказала Мими. – Его продержали три дня, а потом выгнали. Сказали, что он умственно неполноценный, – процитировала она по памяти трудные для нее слова.

Фэй посмотрела на Джоджо. Он отправился потолковать с Диппером и с Котлетой в надежде уговорить их пойти в какой-нибудь из приютов. В нескольких церковных и профсоюзных приютах было устроено нечто вроде ночлежки. Но не успел он дойти до подъезда, как Котлета и Диппер, дико захохотав, сорвались с места и бросились прочь по бульвару.

– А второй мальчик тоже умственно отсталый? – спросила Фэй.

– Вы про Котлету?

– Да, про Котлету.

– Он, конечно, полное говно, но не идиот, – сказал Хоган.

– С Котлетой все в порядке, – заметила Мими. -Просто он воображает, будто он наша общая мамочка.

– Наркоман?

– Ясное дело. Сидит на каких-то колесах.

– Но не колется?

– По-моему, не колется. А, Хоган, как по-твоему, колется Котлета или нет?

– Не знаю. Может, время от времени.

– Нет, не думаю, – сказала Му. – Котлета боится иглы. Он мне сам сказал.

Фэй проводила взглядом становящиеся все меньше и меньше фигурки двух мальчиков. Теперь они бежали уже по разделительной полосе на проезжей части.

– Куда это он отправился?

– Домой.

– А куда это – домой?

– Есть один дом в самом конце Сансет. – А точный адрес?

– Проехали, – сказала Мими.

– Сисси тоже здесь? – спросила Фэй.

– Я ее сегодня не видела, – ответила Мими.

– Я слышал, что ее подцепил какой-то мужик на шикарной тачке. И снял, судя по всему, надолго, – сказал Хоган.

– А мне кажется, она уехала из города, – тихим голосом сказала Му.

Фэй посмотрела на Джоджо, а он пожал плечами. Они оба прекрасно понимали, что может означать исчезновение Сисси. Она могла попасться в руки какому-нибудь маньяку, могла оказаться изувеченной и замученной до смерти где-нибудь на свалке или на крыше.

Почти каждую ночь труповозки доставляли в морг тела, найденные на городских крышах или в пустынных аллеях. Перерезанные горла, проломленные черепа, простреленные сердца.

– Почему бы тебе на сегодняшнюю ночь не остановиться, Мими, – сказала Фэй. – Пойдем с нами в приют Святой Магдалины. Я тебя куда-нибудь положу. Накормлю и напою чем-нибудь горячим.

– Нет уж, – сказала Мими. – Надо подзаработать на карманные расходы.

– Ну, а ты, Му? Хочешь провести ночь в теплой постели? Там, знаешь ли, вовсе не обязательно застревать надолго. Переночуешь разок и, если тебе не понравится, уйдешь.

– Мне не хочется, но все равно большое спасибо.

Все казалось таким заурядным, таким обыденным. Взрослые люди предлагали подросткам поужинать и переночевать в тепле.

– Надеюсь, это не обидит тебя, Фэй, и мы благодарны тебе за предложение… но если вы с Джоджо так и будете стоять вместе с нами, никого из нас никто не снимет. Вы выглядите парочкой полицейских, поэтому клиенты просто-напросто проезжают мимо, – сказала Мими.