Не забывай - Кендал Джулия. Страница 36

– Да, – вздохнула Надя, – это был последний раз, когда я видела Жизель, потому что должна была вернуться к детям в деревню.

– И слава Богу, – сказал Анри, – иначе я бы вернулся к пустому очагу. Но сегодня не вечер скорби, а вечер праздника!

И он снова пустился рассказывать небылицы о Сопротивлении, а все остальные разом заговорили, споря о деталях, когда, где и что происходило.

Голова Кейт была полна историй, а сердце – нежностью к вновь обретенным родственникам, простым и сердечным. Кейт распрощалась со всеми и направилась к площади, голоса все еще звучали в ее ушах. Луна убывала, и была уже в своей последней четверти, почти не давая света, но идти Кейт было недалеко. Она шла медленно, перебирая в уме события и улыбаясь многим вещам одновременно: легкости их смеха, тесноте и сплоченности семьи Жюмо. Она как раз подходила к площади, когда звук подъезжающей машины заставил ее в тревоге обернуться. Времени думать не было. Фары вспыхнули и осветили ее своим блеском. Они стремительно надвигались прямо на нее, и Кейт отпрыгнула в сторону, споткнувшись и упав на тротуар, в то время как рык машины раздался прямо над ухом. Машина круто повернула, приблизившись к площади, шины взвизгнули, и ее поглотила темнота ночи.

Секунду Кейт не могла пошевелиться, словно парализованная. Но через мгновение, показавшееся ей вечностью, она смогла сесть и некоторое время приходила в себя. Ее колени были ободраны, а локоть кровоточил, но если не считать этого, да еще дыры на платье, с ней было все в порядке. Она все прислушивалась и ждала звука возвращающейся машины, нервы были на пределе, но, поняв, наконец, что не может оставаться в таком состоянии всю ночь, она стала убеждать себя, что шофер, должно быть, был пьян и потерял управление. Она осторожно побрела в отель. Проходя мимо таблички, она потрогала прохладную поверхность кончиками пальцев. Потом она вздохнула, опустив руку, и пересекла площадь.

Стефания оставила у портье записку, в которой говорилось, что она решила взять машину и съездить в ресторанчик, который им так понравился. Вероятно, она вернется поздно. Кейт слегка улыбнулась, вспомнив привлекательного и внимательного сына хозяев, и подумала о том, когда же придет Стефания.

Кейт вдруг почувствовала себя очень одинокой и, стиснув зубы, решительно взбежала по лестнице. Ее руки все еще дрожали, в конце концов она сумела попасть ключом в замочную скважину, вошла, закрыла за собой дверь, нащупывая выключатель. Когда он щелкнул, высокая фигура выступила из-за гардин:

– Привет, Кейт.

Кейт подавила вопль и метнулась к двери, глаза ее расширились от ужаса, лоб покрылся потом.

– В чем дело, Кейт, ты ждала кого-то другого? Не Дэвида, случайно? – Себастьян прислонился к стене и, скрестив руки, – в правой была «беретта» – цинично разглядывал ее.

– Ты негодяй, чего тебе от меня надо? – прошипела она, унимая стук сердца. – Убирайся отсюда, и немедленно!

Ее рука лихорадочно шарила за спиной в поисках спасительной ручки. Себастьян в мгновение ока оказался рядом и, оттащив от двери, вырвал ключ из сжатого кулака.

– Что за неприличная спешка? Пока мы не поговорили кое о чем, ни тебе, ни мне торопиться некуда!

Он запер дверь и положил ключ в карман. Подняв сумку, бегло осмотрел ее в поисках оружия.

– Так, так, пусто, – саркастически сказал он. – Ну что ж ты не садишься.

Он пистолетом указал на кровать.

– Я... – Кейт попыталась собраться с мыслями. Итак, должно быть, именно Себастьян пытался задавить ее, а не сумев этого сделать, пришел сюда, чтобы застрелить. Но за что? Она с усилием выдавила из пересохшего горла:

– Себастьян, пожалуйста, не надо. Уйди, и покончим с этим.

– Почему ты так перепугалась, Кейт? Неужели я, по-твоему, способен причинить тебе вред? Я волоска не трону на твоей голове, ты просто расскажешь то, что я хочу знать. И начнем, пожалуй, с твоего времяпрепровождения в Сен-Мутоне.

Он силой усадил ее на кровать. Она была слаба после перенесенного потрясения, чтобы протестовать. Направляя на нее пистолет, Себастьян носил напротив стул и спросил:

– Ну?

Это не было лицо Себастьяна, человека, которого она любила и которого ей так не хватало сегодня утром. Это был незнакомец, человек, которого она никогда не видала раньше, каменный и безжалостно жестокий, с глазами, голубыми и холодными, как лед, и ей оставалось одно – швырять в него словами.

– Чем я здесь занята, тебя не касается. Что бы там ни было, я во всем поступала честно. А с тобой я больше не желаю иметь дела.

– Очень жаль, потому что разговор еще не окончен. Тебе придется объяснить многое с того момента, когда эта маленькая нежная ножка первый раз ступила на борт моей лодки.

– Не понимаю. Ты о чем?

– Не понимаешь? Брось, Кейт, ты раскрыта. Мне все известно о твоей деятельности здесь.

– Откуда тебе известно про то, что?.. – она смотрела на него, словно только что получила пощечину.

– Будем считать это своего рода признанием. Сколь веревочка ни вилась, а концы нашлись, хотя мне и пришлось потратить на это уйму времени. Ты, должно быть, решила, что сделала отличный финт, поручив поиски фотографии не кому-нибудь, а мне. Голову ты мне морочила и в самом деле блестяще, но этому пришел конец, моя милая, ты сама себя выдала.

– Себастьян, я ничего не понимаю... Я... Если тебе известно о моем родстве с фон Филлером, зачем задавать вопросы? О, Господи, чего тебе от меня надо?

– Ты смышленая девочка, Кейт, и прекрасно понимаешь, к чему я клоню. Должен признаться, ты вела свою игру отменно, на высшем уровне. Ты использовала меня там, где это тебе требовалось, а такие вещи легко не прощаются. Какому мужчине приятно остаться в дураках? – его голос срывался.

– Не знаю, какие ужасные планы созрели у тебя в голове, Себастьян, но ты ведь не станешь впутывать меня в них? Ты заблуждаешься, и я даже не могу представить, в чем дело, поверь, я ни в чем не участвовала. Почему ты не скажешь прямо, что тебе нужно, вместо того, чтобы говорить загадками? Очевидно, все дело в фон Фидлере, хотя я не понимаю, каким образом моя родословная может стоить мне жизни.

– Я-то тебя убивать не собираюсь, можешь не бояться, хотя придушить тебя мне очень даже хотелось, и я сделаю это, Кейт, если ты и в будущем выкинешь со мной какой-нибудь номер.

– Угрозы! Погоня за мной – это тоже приемчик из тактики запугивания, я правильно понимаю?

– Помилуй, Кейт! Погоня? За тобой? И давно ли я это делал? – на лице его был написан убийственный сарказм.

– Только что, и не делай вид, что ты ничего не знаешь! Хватит играть со мной в кошки-мышки. Тебе мало того, что ты довел меня до полуобморочного состояния? И хватит вертеть своим дулом у моего лица, не рассчитывай, что это тебе поможет, – голос ее перешел в рыдания.

Себастьян посмотрел на ее колени и локти, только сейчас обратив внимание на то, что они кровоточат. Он угрюмо взглянул ей в лицо:

– Почему же моя маленькая, несравненная лгунья не расскажет во всех подробностях о случившемся?

– Ого! Ты еще собираешься доказывать, что меня пытался убить кто-то другой? Какое везенье: сразу два мужика гонятся за мной! – она старалась держаться вызывающе, но выглядело это плачевно.

Себастьян заколебался: неужели Группа изменила свое отношение к ней и теперь стремится ликвидировать? Учитывая ее связь с ним, такое можно было предположить. В этот миг она вдруг показалась ему похожей на испуганного ребенка, в котором можно было заподозрить все, кроме закаленного, опытного агента.

– В данный момент, Кейт, я не готов тебе довериться, но я за тобой не гнался. Похоже, однако, что это имело место, поэтому если тебе дорога голова, расскажи подробно, что случилось.

– Совершенно не понимаю, почему я должна верить твоим словам, но я так напугана, что, пожалуй, и в самом деле стоит рассказать тебе, чтобы освободиться от твоего общества.

Она провела дрожащей рукой по распущенным волосам и, запинаясь, описала происшествие. Когда она закончила, Себастьян молчал, взвешивая каждое услышанное слово. Его глаза упорно выискивали хотя бы намек на притворство, он изо всех сил старался сохранить профессиональную беспристрастность и объективность, но в ее лице нельзя было найти ничего, кроме неприкрытого страха.