Спасенная горцем - Йорк Сабрина. Страница 13

По мнению Ханны, слишком пристальное внимание Рори было одной из этих неприятностей.

Она тихо зарычала, и Рори мгновенно перевел взгляд на Ханну.

– Гм… мы уже близко, – пробормотал он.

Ее снова сковало напряжение. Судя по его легкому тону, Рори понятия не имел, какую бурю вызвали эти простые слова в душе и сердце Ханны. Она судорожно втянула в себя воздух и вцепилась в ремни, прикрепленные к стенке экипажа. Рори, снова взглянув на Лану, пришпорил коня.

Ханна прикусила губу, гадая, стоит ли сказать Лане прямо сейчас или сделать это позднее. Так или иначе разговор должен состояться. Но решение принять не удалось, потому что Лана выглянула в окно и ахнула:

– Приехали!

Ханна проследила за ее взглядом, и ее сердце замерло при виде замка Лохланнах.

Даунрей тоже был очень красив, но этот замок просто поражал. На фоне ярко-голубого неба он выглядел невероятно величественным. Гранитные стены поблескивали темным серебром. По четырем сторонам возвышались высокие башни, соединявшиеся крепостными валами с зубцами поверху. Хотя замок был древним, все же в него недавно внесли некоторые усовершенствования. Окна сверкали новыми стеклами. Яркие знамена с гербом Даннета хлопали на ветру.

– О, смотри! – вскрикнула Лана, когда они пересекли мост, перекинутый через живописное озеро, по которому плавали лебеди. Лана по неизвестной Ханне причине всегда восхищалась лебедями. Ханна же находила их наглыми и злобными. Около Даунрея тоже селились лебеди, которые довольно часто на нее нападали. Для себя она решила не гулять по берегу этого озера. – Правда, чудесно? – спросила Лана.

Ханна что-то согласно пробурчала. Лане все вокруг казалось необыкновенным – это было частью ее натуры, но Ханна пребывала не в том настроении, чтобы чем-то восхищаться. Сердце ее часто билось, тело сковывало напряжение.

Скоро она снова его увидит.

Она тихо ахнула, когда экипаж проехал под древней подъемной решеткой и оказался в огромном дворе, где могла бы поместиться целая деревня. Ни одного выпавшего из стены булыжника, кругом безупречно чисто. Было очевидно, что замок в прекрасном состоянии. Некоторые лэрды пренебрегали домами предков и позволяли им приходить в упадок и разрушаться. Многие просто их сносили. Ясно, что поколения Лохланнахов любили это место.

Едва экипаж остановился, раздался звук трубы. Из замка выбежали слуги.

Ханна выпрямилась и глянула в окно, выискивая среди множества людей своего жениха. И сникла, не увидев его.

Где он?

Это событие – одно из самых важных в ее жизни. Прибытие в новый дом. Самое малое, что он мог сделать, – это встретить ее.

Высокий светловолосый гигант пробился сквозь толпу и рывком открыл дверь экипажа. И мгновенно уставился на Лану, сидевшую с Неридом на коленях и выглядевшую настоящей принцессой. Его лицо осветила чересчур очаровательная улыбка.

– Добро пожаловать, миледи, – приветствовал он ее с легким поклоном.

Ханна едва не задохнулась от раздражения. Ну конечно, он сразу предположил, что это Лана – невеста лэрда. Рядом с ней Ханна выглядела невзрачной компаньонкой.

– Я Ханна, – объявила она, откашливаясь и безуспешно стараясь скрыть раздражение.

Злорадство, охватившее Ханну при виде его явной досады, возможно, было ниже ее достоинства, но она все равно наслаждалась смущением незнакомца.

– Прошу прощения, миледи. – Он снова поклонился, на этот раз ей, хотя по-прежнему не сводил слишком пылкого взгляда с Ланы.

Ханна выразительно нахмурилась, но он сделал вид, будто этого не заметил, и, улыбнувшись снова, – на этот раз им обеим, – представился:

– Я Эндрю Лохланнах, брат Даннета. Добро пожаловать в замок Лохланнах. – Он протянул руку, чтобы помочь ей спуститься.

– Спасибо, – поблагодарила Ханна, выходя из экипажа. Свершилось! Она впервые ступила на эту землю. – Я Ханна Даунрей, а это моя сестра Лана.

– Вот как? – Повернувшись к ней спиной, он поспешно протянул руку Лане.

Ханна подозрительно прищурилась, когда он помог спуститься ее сестре. Она видела, как Эндрю глазеет на Лану, и это ей не нравилось. Ни в малейшей степени. Она решила постоянно следить за Эндрю. И причиной тому было вовсе не желание все держать под контролем. Просто она решила проявить благоразумие.

Когда гостьи наконец оказались на твердой земле, Эндрю обратился к собравшимся с прекрасной приветственной речью, после которой все разразились аплодисментами. Но Ханна осталась недовольна. Их должен был встретить ее жених, а не его брат.

– Где он? – спросила она. Но Эндрю притворился, будто не слышит. Она решила, что он тот еще притворщик.

Эндрю, не подозревая о ее неудовольствии, познакомил невесту брата с экономкой, кухаркой, дворецким и горничными, работавшими в хозяйских апартаментах (всего их было десять), и с горничными, работавшими внизу, с лакеями и… боже, как много здесь слуг! Больше, чем когда-либо было в Даунрее.

Что же ей здесь делать, если всю работу выполняют слуги? Она спросит Даннета. Если когда-нибудь его увидит. Но ведь рано или поздно все равно увидит. Не так ли?

Но все тревоги Ханны были забыты, когда вперед вырвалась стайка чудесных детишек, которые принялись совать ей в руки букеты полевых цветов.

– Добро пожаловать, миледи, – сказал тот, что постарше, и улыбнулся, продемонстрировав полное отсутствие передних зубов.

Ханна невольно улыбнулась в ответ. Она любила полевые цветы. И детей.

– Спасибо, – поблагодарила она и, наклонившись к Эндрю, прошептала: – Кто они?

– Сироты.

Ее улыбка померкла.

– Сироты?

– Жертвы огораживания. Мы, само собой, взяли их к себе.

Это открытие согрело ее сердце и успокоило тревогу. Человека сразу видно по тому, как он относится к обездоленным. Эти дети были ухоженными, чистыми и вообще выглядели прекрасно. Лукавый блеск их глаз за них говорил о том, как им живется.

Но… Ханна разглядела в море улыбающихся юных лиц одно мрачно нахмурившееся. Крошечная девочка казалась очень расстроенной. Мало того, она злобно уставилась на нее, скрестив руки на груди.

Ханна встала перед ней на колени:

– Кто ты? – спросила она.

Девочка плотно сжала зубы.

– Это Фиона Макгилл, – пояснил какой-то мальчик. – Она не г-г-говорит. – Он рассмеялся.

Некоторые дети вторили ему, но девочка постарше ткнула его локтем и прошипела:

– Не смейся над ней! – И, обратившись к Ханне, добавила: – Фионе иногда трудно говорить.

– О, дорогая, не волнуйся, мы все встречаемся с трудностями, – постаралась утешить ее Ханна, закладывая локон за крошечное ушко. – Но почему ты так расстроена?

Фиона сузила глаза.

– Она думала, что лэрд женится на ней, – ухмыльнулся нахальный мальчишка.

Ханна взглядом заставила его замолчать, но было слишком поздно: Фиона развернулась и пнула его в колено, а затем упорхнула прочь. Ханна смотрела ей вслед, сжимая цветы и игнорируя тяжелые удары сердца. Она не знала, почему девочка так ее тронула. Может, потому, что она сирота? Это так грустно! А может, она просто ровесница Изабелл? Может, Фиона напоминала Ханне ее любимую племянницу? Но скорее всего потому, что бедняжка очарована холодным и грубым мужчиной. Какая ужасная судьба!

Ханна решила, что как только освоится в новом доме, она найдет Фиону и постарается с ней подружиться. Не хватало еще с первых дней в замке обзавестись врагом! Конечно, Фионе только пять, но Ханна хорошо знала, на какие проделки способны малыши. Одна такая как раз осталась дома.

В этот момент вперед выступил скромно одетый человек с унылым лицом и пронзил ее холодным взглядом. Она постаралась не поморщиться. Человек был страшно изуродован. Вся правая сторона его лица представляла собой жуткий сморщенный шрам от ожога, тянущий веко и уголок рта вниз, так что казалось, будто его лицо застыло в вечной гримасе. Но не шрам испугал ее, а светившаяся во взгляде враждебность.

Но Эндрю, как ни странно, хлопнул этого человека по спине и широко улыбнулся. Очевидно, он ничего не заметил.