Последняя жертва - Болтон Шэрон. Страница 47

Через два часа не осталось ни одного места в радиусе ста километров от поселка, где в принципе мог находиться Уолтер, куда бы я не дозвонилась или не оставила сообщения на автоответчике. Когда я разговаривала с дежурной медсестрой частного дома престарелых, расположенного в окрестностях Аксминстера, в моей душе вспыхнула искорка надежды: медсестра подтвердила, что у них находится пациент по фамилии Уитчер. Через пять минут выяснилось, что это женщина, а ее фамилия на самом деле Уитакер.

К одиннадцати утра я поняла: если останусь сидеть за рабочим столом — свихнусь. Осталось три адреса, куда я не дозвонилась, но я оставила сообщения и, если повезет, мне должны перезвонить. Я села в машину и направилась в местную библиотеку.

В библиотеке меня провели в подвал, показали полку, где хранились старые газеты, и оставили в одиночестве. Приблизительно час я пыталась читать заголовки при тусклом свете флуоресцентной лампы. Я довольно быстро нашла сообщение о пожаре в церкви Святого Бирина в 1958 году. В заметке сообщалось, что пожарных вызвали в три часа утра 16 июня 1958 года, когда пожар пылал уже несколько часов, — прежде чем обратиться за помощью, жители поселка попытались потушить огонь своими силами. Когда пламя в конце концов было потушено, уже перед самым рассветом, обнаружили два обгоревших тела. Позже в них опознали преподобного Фейна и Ларри Ходжеса. Преподобный Фейн был одинок, у Ларри Ходжеса остались жена и двое детей-подростков.

Согласно показаниям жителей поселка, причиной возгорания стала не потушенная после вечерни свечка.

Статья заканчивалась кратким некрологом, из которого я кое-что узнала о преподобном Фейне. Родился в 1933 году в Алабаме. Джоэль Морган Фейн был младшим сыном в богатой фермерской семье. В восемнадцать лет он примкнул к секте пятидесятников, а после обучения в университете на факультете античности был возведен в священнический сан. Несмотря на молодость, говорилось в статье, он стал лидером возникшего сразу после Второй мировой войны движения «Поздний дождь». В 1957 году он приехал в Англию, чтобы нести слово Божие через новую церковь, и за восемь месяцев до гибели стал священником в церкви Святого Бирина. Некролог был написан близким другом и последователем покойного Арчибальдом Уитчером. На мгновение я откинулась на спинку стула, пытаясь вспомнить, что же нам рассказывали о секте пятидесятников.

Пятидесятница, или Троицын день — важный христианский праздник, отмечаемый в конце мая. Он знаменует сошествие Святого духа на апостолов. Пятидесятническая церковь Божья, хотя… разве она была основана не в начале двадцатого века? Разве не являлась одним из ответвлений протестантизма? Да, верно. С течением времени появлялись все новые ответвления, одни — более ортодоксальные и уважаемые, другие — менее уважаемые и менее ортодоксальные. Насколько я помню, все эти верования объединяет то, что они утверждают: на каждого верующего может снизойти Святой дух, а еще очень вольно интерпретируют Библию.

Пока поход в библиотеку не принес мне ничего нового.

В следующем выпуске еженедельника «Уэст Дорсет Кроникл» я обнаружила заметку из четырех строчек: «Во вторник в возрасте 30 лет скончался Рэймонд Генри Гиллард. Он всего лишь на несколько часов пережил своего близкого друга и соседа Питера Морфета. Питеру было 32. Оба мужчины умерли в своих домах от сердечной недостаточности. Родственники покойных от комментариев воздерживаются».

За день-другой в поселке от сердечной недостаточности умирают двое молодых мужчин!

После этого сообщения я заново стала перелистывать пыльные старые газеты в поисках упоминания о семье Уитчеров, в особенности о Соле и Альфреде. «Кроникл» представлял собой еженедельное издание объемом всего в восемь страниц, однако поиски затянулись на целую вечность. И мне уже стало казаться, что я что-то пропустила.

Я вернулась к 1950 году и нашла несколько сообщений об утопленниках, но все эти люди утонули либо в море, либо в заливе. И ни одного упоминания об Альфреде. В половине второго я сделала небольшой перерыв, выбралась на поверхность планеты — подышать воздухом и поесть, а через двадцать минут вернулась к работе.

Гарри — предпоследний из братьев Уитчеров, родился в 1930 году. Предположим, что Альфред родился в 1931-м, в 1944-м ему было тринадцать. Я взяла ящик, где хранилась подшивка газет за 1944 год. Уже во второй газете я обнаружила статью — именно ту, которую искала, хотя поначалу даже не осознала этого.

В июле 1944 года дружинница «земледельческой армии», прибывшая сюда из Лондона, которая работала и жила на близлежащей ферме, была изнасилована пятью мужчинами из нашего поселка. Четверых из них королевский суд Эксетера приговорил к разным срокам тюремного заключения — от десяти до пятнадцати лет. Самый юный из банды — Сол Уитчер — избежал заключения ввиду своего юного возраста (ему тогда было 15 лет), несмотря на то что старшие члены банды указали на него как на главаря шайки. Присяжные поверили мальчику, когда тот стал божиться, что не принимал участия в изнасиловании.

В четыре часа ко мне подошла библиотекарь и сообщила, что библиотека закрывается. Видимо, я как-то неуклюже сидела за столом, у меня покраснели глаза и был подавленный вид, так как библиотекарь сжалилась.

— Вы ищете что-то конкретное? — спросила она, взглянув на часы.

Собирая вещи, я успела вкратце объяснить, что привело меня сюда.

— Знаете, — кивнула она в сторону лестницы, — раньше многие поселки выпускали собственные приходские бюллетени. Где, вы говорили, живете?

Я назвала поселок и увидела, что она нахмурилась. Она еще раз взглянула на часы и отошла от лестницы.

— Минутку, — сказала библиотекарь и направилась к большому шкафу. Открыла ящик и порылась в нем. — Вот!

Она выпрямилась и водрузила на нос очки.

— Бюллетень «Сент-Биринус газетт». Издавался ежемесячно с 1895-го по 1972-й. Боюсь, у нас его нет. Мало места. Но одна дама, Руби Моттрам, сохранила все экземпляры. Она долгое время его редактировала. Уверена, она с радостью покажет вам эти издания.

Меньше всего мне хотелось листать еще более пыльные старые бюллетени, но женщина оказала мне любезность, поэтому я взяла адрес, который она мне написала, и поблагодарила ее.

Вернувшись в машину, я решила, что отправлюсь домой, но передумала, опустив глаза на клочок бумаги, который мне сунула библиотекарь. Санаторий для престарелых всего в пяти километрах отсюда. Но даже не это прельстило меня. Я вспомнила слова Виолетты.

«Люди, которые там были, не любят об этом говорить. Даже Руби, а она моя лучшая подруга».

Девушка по имени Руби была в церкви в ночь пожара. Руби, чьи данные записаны у меня на бумажке, живет в доме престарелых, поэтому вполне может оказаться подругой Виолетты. Арчи, Сол и Гарри Уитчеры сразу после пожара покинули поселок. Четверо молодых мужчин умерли той ночью. Я решила нанести Руби визит.

В доме престарелых «Буковый лес» воняло мочой, синтетической лавандой и, непонятно почему, опилками. Здание было построено примерно в 1970 году специально для того, чтобы разместить там стариков. Перешагнув его порог около половины пятого вечера, я тут же поняла: уж лучше горло себе перерезать, чем закончить свои дни в подобном месте.

Когда я прошла вглубь коридора, запах лаванды сменился более интенсивным запахом дезинфекции. Но по углам и по краям плинтусов виднелась пыль, а вокруг каждого выключателя — тонкая полоска въевшейся грязи.

Мы миновали комнату отдыха. По периметру сидели на неудобных с виду стульях несколько женщин и один старик. Никто не разговаривал, никто не читал, никто не смотрел телевизор, не слушал радио. У двух-трех престарелых людей были вообще закрыты глаза, остальные просто уставились в пространство перед собой. Интересно, что они видели? Если видели вообще. У меня возникло ощущение, что их жизнь угасает, несмотря на то что они сидят здесь, их сердца бьются, а легкие поглощают кислород.