Поразительное на каждом шагу. Алые сердца - Хуа Тун. Страница 4

Я хоть и смутно, но все же поняла скрытый смысл ее слов, и настроение тут же испортилось. Пробормотав тихое «угу», я побрела за служанкой принимать ванну.

С тех пор на сердце у меня было неспокойно, хотя я и была уверена, что не сказала ничего предосудительного. Однако пролетели три дня, ничего не произошло, и в моей душе постепенно воцарилось спокойствие. Я велела себе впредь быть осмотрительнее в словах и поступках: моя сестра и так не ходила в любимицах, и мне не следовало добавлять ей хлопот.

Около полудня, после дневного сна, я пошла поприветствовать Жолань и справиться о ее самочувствии. Увидев, что все служанки, от молоденьких девушек до старушек, стоят вокруг с радостными лицами, а сестра, наоборот, выглядит подавленной, я не удержалась и спросила:

– Что случилось?

Сестра не ответила, только слегка улыбнулась, но улыбка была неестественной и исчезла, едва появившись. В конце концов мне ответила Цяохуэй:

– Только что приходил слуга от господина и передал, что сегодня вечером господин придет отужинать.

Я не сразу сообразила, что сказать, и потому просто сидела молча. Жолань, видимо, решила, что я испугалась, поэтому с улыбкой произнесла:

– Ничего серьезного, просто ужин. – Она обернулась к Дунъюнь и распорядилась: – Подготовь второй госпоже подобающий наряд. Хотя сегодня вечером состоится самый обычный семейный ужин, это будет первая встреча второй госпожи с господином, и все правила должны быть неукоснительно соблюдены.

Я ничего не понимала в древних прическах, одежде и макияже, поэтому оставалось лишь сидеть неподвижным манекеном, доверившись хлопочущим служанкам. Однако ничто не мешало мне думать. В сериалах об эпохе Цин, которые я смотрела, восьмого принца всегда представляли смертельным врагом Юнчжэна. Тот, кого сам будущий император Юнчжэн при всей своей ненависти считал достойным противником, наверняка был весьма незаурядным человеком. Я с нетерпением ждала вечера, чувствуя себя так, будто собиралась встретиться с кумиром, да еще и лицом к лицу, в домашней обстановке.

Только когда мой туалет был завершен, я поняла, насколько мучительной была жизнь у женщин прошлого. Завернутая с ног до головы так, что из-под ткани не выглядывал даже крошечный участок кожи, я мало чем отличалась от цзунцзы [6]. Как назло, стояло жаркое лето. Впрочем, делать нечего, приходилось терпеть.

Я беспокойно ерзала на табурете. Час ужина давно подошел, но восьмой принц задерживался, и переполнявший меня энтузиазм постепенно затухал. Не в силах усидеть на месте, я встала и выхватила из рук служанки веер, которым тут же начала бешено обмахиваться.

– Разве жара настолько нестерпима? – спросила сестра, нахмурившись.

– Если он сию минуту не появится, – сказала я, – я пойду и сменю платье. Это настоящая пытка!

Не успел затихнуть звук моего голоса, как занавеска дрогнула, и один за другим вошли трое мужчин. Шедшему впереди всех было около двадцати двух или двадцати трех лет. Он был одет в лунно-белый чанпао [7], подпоясанный изумрудным кушаком с нефритовыми подвесками в тон. Изящно сложенный, с лицом прекраснее драгоценного нефрита и глазами, блестящими, будто звезды, этот человек вызвал у меня восхищение. Хотя восьмой принц и выглядел немного женственным, он, без сомнения, был красавцем.

При взгляде на меня в его глазах мелькнуло удивление, а выражение лица на секунду стало растерянным. Он, однако, тут же справился с собой и обратил взгляд к Жолань, пряча улыбку в уголках губ. Стоило ему появиться, как все находившиеся в комнате служанки согнулись в поклоне, и я поспешно последовала их примеру. Эх, все-таки я пока не привыкла постоянно кланяться.

Восьмой принц с легкой улыбкой помог Жолань подняться.

– Все, распрямитесь! – произнес он и затем, улыбаясь, обратился к моей сестре: – Меня задержали некоторые дела. Нам с девятым и десятым братьями позже нужно будет кое-что обсудить, поэтому мы приехали вместе. Решение было принято впопыхах, и я не успел уведомить тебя.

– Нет никаких поводов для беспокойства, – ответила Жолань, улыбаясь ему в ответ.

После того, как восьмой, девятый и десятый принцы сели, служанки принесли все необходимое для того, чтобы гости могли вымыть руки и протереть лицо. Сестра вышла, чтобы велеть старшему дворцовому евнуху подавать блюда. Я осталась стоять, думая про себя: «Сестрица! Как ты могла забыть обо мне?» Девятый принц сидел с каменным лицом. В глазах десятого мелькали лукавые искорки; с момента, как вошел, он то и дело посматривал на меня. Восьмой принц улыбался уголками рта. Похоже, он немного устал и теперь отдыхал, прикрыв веки.

Вернулась сестра и с легкой улыбкой произнесла:

– Прошу всех к столу.

Восьмой принц кивнул и только тогда полностью открыл глаза.

– Ты, наверное, Жоси? – спросил он, с улыбкой глядя на меня. – Слышал, в последнее время тебе нездоровилось. Теперь тебе лучше?

– Намного, – ответила я.

– Ты только-только поправилась, – продолжил он со смешком. – Не стой, присаживайся!

Я бросила взгляд на сестру и, не дождавшись от нее никакой реакции, села.

За ужином восьмой принц время от времени, улыбаясь, перебрасывался с Жолань парой фраз. Девятый принц молча ел, а десятый, видимо, из-за того, что я как раз сидела наискосок от него, поглядывал на меня с веселым прищуром, с удовольствием поглощал яства. Из-за жары мне и так-то не хотелось есть, а от его взглядов и вовсе кусок в горло не лез. Интересно, думала я, можно ли считать, что это от моего вида у него разыгрался аппетит?

Я украдкой огляделась и, убедившись, что никто не смотрит, подняла глаза и свирепо уставилась на десятого принца. Тот продолжал есть и смотреть на меня с довольным лицом, но, внезапно наткнувшись на мой ответный взгляд, застыл от удивления, забыв даже вытащить палочки изо рта. Я несколько секунд сверлила его взглядом, находя его лицо глупым и крайне забавным. Улыбнувшись одними губами, я снова опустила голову, чтобы приняться за еду. Боковым зрением заметила, что сестра вместе с восьмым и девятым принцами смотрят на меня. Сердце на секунду замерло; не решаясь больше поднять голову, я быстро проглотила пару кусков и тут же поперхнулась. Повернувшись боком к столу и держась за его край, я зашлась кашлем и замахала рукой, давая понять сестре, что все в порядке. Десятый принц громко расхохотался. Я не осмеливалась смотреть на него. Притворившись, будто все это меня не касалось, я прополоскала рот и продолжила трапезу, чувствуя, как горит лицо.

Когда ужин наконец-то завершился, восьмой принц, посидев с минуту, поднялся из-за стола одновременно с девятым и десятым принцами.

– Оставить ли для господина дверь незапертой на ночь? – спросила стоящая у порога пожилая служанка.

– Не нужно, – равнодушно ответил восьмой принц.

Дождавшись их ухода, я в нетерпении вскочила и закричала Цяохуэй, чтобы та немедленно помогла мне переодеться.

– И почему тебе так жарко? – со смехом спросила Жолань и начала обмахивать меня веером. – Мы все отлично себя чувствуем.

Я только хихикала в ответ. Вы все с детства привыкли заматываться, словно цзунцзы, я же обычно проводила лето в коротеньких сарафанах.

Восьмой принц и остальные ушли, чему мы с сестрой были несказанно рады. Прислуга, однако, не разделяла наших восторгов. Немного поразмыслив, я все поняла, но, видя, что Жолань осталась безучастной, перестала об этом думать.

Глава 2

Здесь бывали с тобою. Скажи, отчего не судьба нам вернуться вдвоем?

Я сидела под большим деревом неподалеку от озера и читала поэзию эпохи Сун. Вчера я специально попросила у сестры именно сунские цы [8], потому что раньше всегда выбирала их для заучивания, и поэтому, читая и одновременно вспоминая выученное, я могла узнать немало традиционных иероглифов.