Притворная дама его величества (СИ) - Брэйн Даниэль. Страница 6

Бесспорно, да. Я смогу. Надо идти — дальше будет немножечко легче. Так было всегда и на этот раз будет тоже. Вот уже и ноги озябли так, что я почти не чувствую боли, во всем надо находить свои плюсы. 

Появилась деревня. Сонная, еле видная в мельтешащем снегу. Я шла и шла, упрямо смотря вперед и вспоминая детские считалочки на английском. Знала его я плохо, и это отвлекало от рези в ногах и холода, не дававшего толком дышать.

Я наконец толкнула тяжелую дверь кабака. Никто не обратил на меня никакого внимания — повернулась пара голов и все. Может, Мариза была тут нередкой гостьей, а может, всем было на меня наплевать. К лучшему, решила я. Деревянные столы, никуда не годное освещение, занятые друг другом мужики, прогорклая и прокисшая вонь. И как я поняла, вонять будет теперь повсеместно.

Хозяйка — толстая, неухоженная и молодая — что это время творит с людьми? — повернулась ко мне, и я пошла к стойке, уже не в силах сдержать текущих из глаз слез. Холод спасал меня от острой боли в ногах, а в трактире было тепло, и я первый раз в жизни прокляла то, что всегда считала комфортным.

— Мне нужно в город, — сказала я, подойдя к стойке вплотную, надеясь, что просьба не вызовет смех. Я не знала, имею ли я право хотя бы на такие желания. — Отец просил меня приехать.

Возле стойки стоял деревянный стул, и я села, уже не думая, могу, не могу, имею право или же не имею. Я даже не думала, что потом просто не встану.

— Отец? — нахмурилась хозяйка. — Так господин граф же в замке. Лет десять уже никуда не выезжал.

Если бы я не сидела, пол уплыл бы у меня из-под ног. Я что-то неправильно поняла, сделала слишком поспешные выводы. 

— Да какой он мне отец, — в сердцах выпалила я, надеясь, что вышло с достаточной обидой. — Я про крестного матушки. Вот его я считаю отцом.

— Полно, Мариза, — покачала головой хозяйка. — Господин граф, конечно, из тех, кто ни одной юбки не пропускал, как только терпит госпожа графиня, но никого из прижитых детей не оставил. Сюзанну вон выдал замуж за старика Полье, Гастона отправил в армию — жаль, так и сгинул парнишка, тебя вон выучили, манерам научили.

Я покивала с недоброй улыбкой. Невероятно заботливый отец, нельзя не согласиться. Дочь выдал за старика, сына угробил, меня подготовили на роль придворной доступной девки.

— Так к отцу все равно мне надо.

— Ну, Каспар завтра собирался в город, спроси его. Много он с тебя не возьмет, все же сестра.

Глава пятая

Я изо всех сил закусила губу. И этот Каспар тоже прижитый сын. Все село, наверное, братья-сестры, а как на домогательства графа реагировали женщины? 

— Как мне его найти?

— Вон он, поговори, пока он говорить в состоянии…

Я посмотрела туда, куда указывала мне хозяйка. Молодой еще в принципе парень, но уже какой-то пропитый, потасканный. Графский сын, как и я, вот это ирония, и в отличие от хозяйки я понимала, что речь ему, может быть, еще и дается, но вспомнит ли он что-то наутро?

Но у меня созрела идея. 

Да, я не умею ездить на лошади — полезный навык, пригодился бы, но меня никогда не тянуло. Управлять лошадьми я не умела тоже, но зато по опыту работы на рынке я помнила, что такое нетрезвый человек. Этим я собиралась воспользоваться.

Встать было не просто тяжело — сродни пытке. Бандитам из девяностых с легкой руки прессы и писателей что только ни приписали, но полно, эти люди были умны, кто был глуп, не жил дольше двух месяцев. Заставь должника разнашивать обувь, и он перепишет на тебя не только квартиру, но и органы собственной жены.

— Каспар? — я подошла, борясь с брезгливостью и адской болью, и села рядом. — Каспар, это я, Мариза.

— М-м-м, — он растянул в улыбке бледные губы. Взгляд его был практически пустой.

— Мне в город надо. Возьмешь меня завтра?

Ответом мне было что-то, связанное с ценой за услугу. Выражение лица человека, говорящего о деньгах, я тоже прекрасно знала. Отлично, и я сделала вид, что что-то опускаю ему в карман. Каспар вяло реагировал на происходящее, а за мной наблюдали — в этом я не сомневалась ни секунды.

Потом я спросила у хозяйки, где мне переночевать, и она указала мне наверх. Я кивнула и хотела было уйти, но хозяйка что-то ждала — денег хочет, жадная тварь! Я мысленно зашипела, но отдала ей пару монет.

— Мало, — покачала головой она. — Ты же счету обучена.

— В подол зашила, — наклонившись к ней, тихо пояснила я. — Отпорю — дам утром.

— Ну, не забудь только, — покивала хозяйка и утратила ко мне интерес.

Мне было больно. Тепло, я согревалась, пусть не могла из-за боли нормально насладиться теплом. Но больно. Актрисе, которая собиралась играть Русалочку, я посоветовала бы разносить чью-то обувь…

Я поднялась наверх. Тут было холоднее, темнее, зато воняло не так ощутимо. В комнату я заходить и не думала — и не знала куда, и меня интересовало, что происходит внизу. Метель, снег, но, возможно, мне повезет и я смогу найти кого-то, кто направляется если не в город, то всяко подальше отсюда. Мне нужно сесть, иначе я не дойду. В прямом смысле этого слова.

Окошко было грязным, мутным, нельзя было разобрать, что творится внизу. Казалось, кто-то ходил, разговаривал, ржала лошадь, но уезжал ли тот человек или только приехал?

В коридоре было почти темно, я надеялась, что сливаюсь с интерьером, что меня не видно, а если и видно, то ничего предосудительного в том, что я тут стою. Но постояльцы, кое-как поднимавшиеся на второй этаж, были сильно нетрезвые и я волновала их мало. Кто-то внизу начал бить посуду. 

Я подозревала, что запасного хода нет и мне так или иначе придется проходить через зал с отвратительными пьяными мордами. Плохо было то, что меня — Маризу — многие знали. Еще хуже — что вряд ли тут остановилась еще одна девушка моего роста, и если я спущусь, меня заметят. А мне нужно было исчезнуть так, чтобы никто не понял, куда я делась. Если мне повезет — тут рассчитывать приходилось только на слепое везение.

Впрочем, оно выручало меня не раз. Казалось, что все уже полностью сгинуло и ничего, совсем ничего не вернуть, но каждый раз я выкручивалась. Сама ли или с помощью высших сил? До того, как меня закинуло в это тело, я только рассмеялась бы, вопросов нет, сейчас меня грыз червячок сомнений. И сомнения были некстати — что если я напрасно полагалась на свой острый ум?

Как сделать так, чтобы на меня не обратили внимание? Отвлечь их на что-то еще. Но что можно сделать? Устроить пожар? Слишком… сложно. И слишком жестоко. Никто из этих людей пока не сделал мне ничего плохого, кроме того, могут быть животные и дети, а я сомневалась, что в этом мире кто-то кинется их спасать. Нет. Нужно искать варианты.

Драка прекратилась. Может, разняли, а может, все закончилось поножовщиной и летальным исходом. Но к окну я прильнула вовремя: кто-то совершенно точно вышел в ночь и крикнул кого-то из прислуги.

Кто это был и на чем он собирался уезжать, я не знала, но медлить было опаснее, чем рисковать пробегать через зал. Если там суматоха и все так же темно, могу проскочить, но не факт, что удастся договориться с тем, кто собрался уезжать.

Мне бы сбросить туфли, но я понимала — или я терплю боль, или получаю заражение крови. Я его получу с гарантией. И я приказала себе: не думать, а если подумаешь, то терпеть. Через кровь дается свобода — или как было правильно?

Я успела дохромать до лестницы, но застыла. Стоит ли пытаться удрать сейчас, под покровом ночи, с одной стороны — больше шансов, что меня потеряют из вида, с другой — я могу никуда не доехать. Я опасалась тварей, которые рыскали над лесом. Не знаю, кто это, не знаю, насколько они агрессивны. И человека я опасалась: покажу кому-то, что у меня есть, и останусь под кустом ограбленная и возможно что неживая. Не такие несметные у меня богатства, но это мне кажется, чего они стоят здесь, я не знаю.

Или есть идея получше? Не бежать, а спрятаться где-то, и выйти ближе к утру, да, ждать будет холодно, но если кто-то поедет в город, это будет, скорее всего, на рассвете, и на рассвете же все уймутся и разбредутся по комнатам, а кто-то заснет прямо внизу.