Проблема для некроманта – 2 . Часть вторая (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка". Страница 47

Как же инквизитор, наверное, озадачился, когда девчонка, которая на него вешалась, перестала обращать внимание и начала избегать всеми силами! И эмоции ведь наверняка изменились от восхищения до боязливой неприязни. То-то Клаус все время крутился поблизости. А когда увидел, как Винсент взял меня в жены, подумал, что Агнета переметнулась к другому покровителю, и решил прикончить. То ли уязвленное самолюбие взыграло, то ли – чтобы не сболтнула лишнего.

– Но как он подчинил себе Корси? – задумчиво произнес Винсент. – Едва ли Клаус часто бывал в мастерской, а Корси не горничная, хватать себя за руки не позволит.

– За руки? – не поняла я. – Ты говорил, личная вещь…

– Я не упомянул, что вместо личной вещи можно просто прикоснуться?

Так вот почему лже-Освальд так упорно тянул ко мне лапы! И понятно, почему держать Винсента мне приходилось не только ментально, но и в прямом смысле – за руку, или просто касаясь кожи.

Но если здесь все знают, что прикосновения чужих могут быть опасны, Корси бы не позволила себя хватать. В самом деле, как тогда?

Я словно наяву увидела, как длинные пальцы с заметными суставами крутят портновский мелок, небрежно отбрасывают его на помост у окна.

– Мел! – воскликнула я. – Приехал днем по надуманному поводу, стащил мел. А потом или дождался, пока модистка отвлеклась, или с улицы смотрел на нее, окна там большие, наверняка видно все в доме. – Я подумала немного. – Хотя вряд ли никто не обратил бы внимания, если бы генерал-инквизитор начал резать себя посреди улицы.

Или достаточно прокусить щеку, как я недавно? Но все равно – центр города, богатые дома, значит, магов там немало, заметили бы…

– Знаешь первое правило боевой магии? – усмехнулся Стерри.

Я растерянно посмотрела на него. Откуда бы? И вообще, при чем здесь?..

– Сделай так, чтобы противник был занят чем угодно, кроме тебя. – Ответил вместо меня Винсент. – Отвлеки внимание. Вряд ли мы сейчас узнаем, как именно он это провернул, да и неважно.

В самом деле. Мертвых уже не воскресить. А я умудрилась выжить. Немало хлопот преступнику доставила. Так вот почему Клаус настойчиво хотел разделить нас с мужем и допросить по отдельности! И снова Винсент испортил ему все планы. Похоже, теперь для ведьмака убийство последнего некроманта стало прямо-таки личным делом, и он начал наносить удар за ударом.

Столько энергии бы да в мирных целях. А Стерри считал его ничтожеством, да и Винсент ни во что не ставил. С другой стороны, пользуясь не своим даром, высот не достигнешь. Помножить это на злобу из-за осознания, что невозможно реализовать неплохой потенциал, зависть к тем, кому не надо прятать свой дар – и готов серийный убийца.

Глава 34

Но как же тогда я, из которой может получиться далеко не слабый некромант, по утверждению и мужа, и свекра? Им-то вовсе незачем мне льстить.

– Если мой дар все-таки кровь, почему на кладбище пробудилась смерть?

– Потому что в первой жизни ты была некромантом, – сказал Стерри.

– Я была судмедэкспертом, а не некромантом!

Словно не услышав, Стерри продолжал:

– Мы всегда считали, что дар меняет под себя душу: некроманты все как один не любят шумных компаний и имеют мало друзей, огневики вспыльчивы…

Это ты-то вспыльчив? Да ты сам кого угодно до кондрашки доведешь! Хотя не научившись владеть собой, до твоих лет не доживешь.

– Воздушники обычно компанейские ребята, которых все обожают, и так далее.

– А ведьмы? – полюбопытствовал Винсент.

– Злопамятны и мстительны. – Свекор хмыкнул. – В допросной проявляются далеко не лучшие качества человека. Если до сих пор не понял, каковы ведьмы, присмотрись к жене повнимательней. Правда, судя по ней, это душа меняет под себя дар.

– Но я не была магом!

– Ты работала со смертью, и какая разница, пользовалась ли ты магией? Кровь и смерть – две стороны темного дара. Жизнь и смерть не ходят одна без другой. Агнета стала бы ведьмой, но Предвечная в неисповедимой своей мудрости привела в этот мир тебя. – Стерри пожал плечами. – Я не особо набожен, но схожу, пожалуй, в храм, поблагодарю Ее за то, что подарила мальчику такую жену.

Винсент молча приобнял меня, я прислонилась к его плечу. Еще вопрос, кому больше повезло. Что бы я делала, встреть меня на кладбище Клаус? Как отреагировала бы, не зная ни об этом мире, ни о своем даре? Убил бы он меня, поняв, что Агнеты больше нет, или заморочил бы голову? Я ведь и Винсенту поверила по сути на слово, и подобная доверчивость могла бы очень дорого мне обойтись. Так что, похоже, это мне надо благодарить Предвечную, или кто там подкинул такой подарок: вторую жизнь и любимого мужа.

– Ты заставляла мертвых говорить, пусть не словами и без магии, – закончил Стерри. – Так что, когда твоя душа оказалась в этом теле, дар сдвинулся от крови к смерти. Если захочешь, сможешь вовсе не обращаться к крови, Предвечная не обделила тебя даром, будешь сильным некромантом.

– Когда доучится, – заметил муж. – Потенциал хорош, но способности без знаний мало что стоят.

Стерри усмехнулся:

– Если доучится.

Он прав. Если. Клаус ведь не уймется. Наверняка он понимает, что способен подмять под себя весь этот город, умело используя дар в сочетании с должностью. Разве что университет останется сам по себе, если ректорша вовремя сообразит, что, позвав генерал-инквизитора расследовать взрыв, пустила козла в огород. Вроде бы уже сообразила. Разве что захочет настоять на своем назло Стерри и Винсенту? Так вроде, не дура, хоть и не умеет проигрывать.

Университет продолжит жить своей жизнью. Да и в городе по большому счету мало что изменится после того, как не станет некромантов. На магические преступления будут звать инквизицию, простые люди начнут обращаться к страже за расследованием. Как уж они будут расследовать – вопрос второй. Некому окажется подтвердить завещание – не трагедия, ведь большая часть наследственных споров вызвана жадностью, а не преступлением. В конце концов, в нашем мире как-то обходятся без некромантов, и здесь обойдутся. Особенно если приезжие начнут гибнуть один за другим, пойдет слушок о проклятии.

Кафедру упразднят, парней с проснувшимся даром будут отвозить в ближайший университет, где бы он ни был, дар девчонок – сразу запечатывать, экая нелепица: женщина-некромант. О Винсенте, может, и вспомнит кто добрым словом, а обо мне и вовсе плакать некому.

– Да назло этому гаду не умру, – вырвалось у меня. – Только что с ним теперь делать? Доказательств-то нет.

Тетрадка с заговорами – не улика. Имеет право человек на досуге собирать шедевры фольклора. А что какая-то девица стащила записи, решив опробовать их на практике и приворожить автора сборника – так мало ли кому какая дурь в голову ударит!

Винсент очень нехорошо улыбнулся.

– Что с ним делать, сообразим. Но я бы все же призвал и расспросил Агнету. Дабы удостовериться, что мы не подозреваем невиновного. Убийца хитер.

– Жаль, ее рассказ к делу не приложишь, – сказал Стерри. – Мы не можем раскрыть тайну Инги, не навлекая на нее и себя подозрение в ереси; учитывая ее дар – поступить так все равно, что своими руками убить. – Он покачал головой. – Но, пожалуй, послушать Агнету я бы не отказался. Вдруг и в самом деле еще чье-то имя всплывет. Хотел бы я допросить как следует самого Клауса.

– А если он и Агнете показывал чужую личину? – спросила я.

– Не усложняй. Ему бы пришлось показывать чужой облик не только Агнете, но и всему ее окружению. Зачем? Бездари из низшего класса не имеют представления о том, что происходит в наших кругах. Посплетничают между собой, что генерал-инквизитор решил поразвлечься со служанкой, да и все.

Винсент поднялся из-за стола.

– Тогда не будем терять времени. Пойдемте в кабинет.

– Что тебе, здесь места мало? – проворчал свекор. – Пол, вон, ровный, разрисовывай сколько угодно. Стар я уже по лестницам туда-сюда бегать. – Он наполнил себе чашку и добавил: – Да и чай неплох.