Особые обстоятельства (СИ) - Чеп Инна. Страница 19

Цок-цок-цок.

Сын… Сын поможет, да как его найти знал младший, а младшего нет боле…

Найти бы скорнякову сучку да вырезать язык, только далеко живёт ведьма, хлопотно…

Цок-цок-цок…

Топ. Топ. Топ. Топ.

Сумка через плечо бьёт по боку.

Топ. Топ.

Сумка через плечо бьёт по боку…

Шаг. Шаг.

Сумка…

Что за ерунда?

Сумка через плечо…

Она.

Это точно она.

Зациклилась. Закрылась. Такое возможно?

Сумка…

Сосредоточилась на одном ощущении, не разрешает себе думать и чувствовать.

Топ…

А ведь в ней живет страх. Точно живет. Вот чуть видно.

И ненависть есть. Если за нее потянуть…

Не успела нить вынырнуть на поверхность, как щеку обожгло болью. И вторую. И снова пощёчина.

— Да что ж вы делаете! Вы его убьете!

— Ннетт. Ожживвет, не ввол-ннуйсся.

Заика? Очень похоже. Но согласные звуки она произносит не раздельно, повторяя их несколько раз, а плавно, растягивая, словно это гласные. Раньше казалось, человеческая глотка на это не способна.

А нечеловеческая?

Опять пощёчина.

— Ессли уппаддет ввдррруг — ттак ббей. Очннетсся сррразу.

— Да что-то… — Начал было Вито, но Димитрий, ещё не открыв глаз, перехватил тонкую женскую руку.

— Благодарю. Не стоит меня больше… лечить.

Добрая врачевательница фыркнула и отступила назад.

Димитрий соотнес имеющуюся информацию и решил, что это отнюдь не случайная прохожая, а девушка из аптекарской лавки — голос вроде бы ее.

А ведь лавка недалеко.

И зверь у нее есть. Маленький, конечно. Но кто приручил маленького, может посадить на цепь и большого, почему нет?

И она видит его сущность. Иначе бы не "закрылась".

Занимательно: он не знает, кто же он на самом деле, а она знает.

Хоть спрашивай.

Или пытай…

Димитрий открыл глаза. Показавшееся недавно из-за туч солнце опять спряталось за серую вуаль небесной ваты. Поднялся ветер — пока ещё слабый, но тем не менее сулящий скорую грозу.

— Ох! — Вито засуетился, помогая встать, но Димитрий убрал его руку и поднялся сам. Слабости не было. Только ощущение чего-то потерянного. Мир стал наполовину менее ярок и ровно на столько же менее информативен.

— Благодарю уважаемую Рейфи за помощь, — Кривз постарался сказать это без иронии, но не вышло. Южанка улыбнулась.

— Рада.

Наверно, имелось ввиду "рада помочь".

— Как ваше торговое дело? — отряхивая одежду, как бы между делом спросил Димитрий.

— Ххорррошшо.

"Р" у нее выходило чудо как звучно, и сыщика опять невольно посетила мысль про оборотня. Дела это древние, ритуалы обращения позабыты, а у Северных гор стоит стража, с особым пиететом встречающая всех изредка выходящих оттуда людей и нелюдей любых мастей, но мало ли…

Девушка улыбалась, однако в ее движениях ощущалась нервозность. Невидимая глазу, но Димитрий ее чувствовал, как люди чувствуют запах или тепло.

— Много покупателей?

— Доссстаточно. Людди вссегдда боллеют.

— Действительно. И при этом способов лечиться известно не так много. Кстати, а вы, уважаемая Рейфи, не были знакомы с погибшим сыном почтенного травника?

— Была.

Резко, отрывисто. Даже звуки потеряли свою тягучесть.

— Онн был не хорррошшим челловвекомм.

— Заходил к вам?

— Захходдил. Пррроссто. И ссканддаллить.

— Просто? Зачем? Вы же конкуренты.

— И именно поэттому должжны прррисматррривать дррруг за дррругом.

Что-то было не так.

— А вы за ним присматривали?

— Не оссобо.

Димитрий молчал и девушке пришлось добавить:

— Он не интеррресссный.

— А кто интересный?

— Вы.

Вито изумлённо охнул. Сыщик нахмурился. Это было совсем не то, о чем подумал пустоголовый помощник. О, это было прямое подтверждение: "Я знаю, что ты из себя представляешь".

И демоны побери эту девицу, ситуация вышла преглупейшая, ведь сам он этого не представлял!

— Это… — Димитрий подбирал слова, словно шел босым по острым осколкам. — Может иметь последствия.

Вито подавился слюной и раскашлялся так, что распугал всех ворон.

Южанка обвела взглядом улицу.

— Хорррошшший горррод. Тиххий.

— И тем не менее меня послали именно сюда. Выходит, не такой уж тихий.

— Жжаль.

Сыщик услышал в этом: "Жаль, что придется уезжать". Южанка стояла ровно, смотрела выжидательно, ее довольно экстравагантный для этих мест наряд сейчас, в предгрозовую погоду, на этой зелёной улице казался гармоничным. Шаровары широки, но обхватывают щиколотки золотыми лентами, полы длинной рубашки разрезаны на четыре части, сверху накинута полупрозрачная накидка, с которой играет ветер, делая девушку похожей на призрака. Или крылатую небожительницу. Широкий пояс подчеркивает талию, тонкая ткань одежд разноцветной волной очерчивает линию бедер. Не красавица в современном понимании, но что-то завораживающее в этом было. Что-то нездешнее.

— Вас разве не ждут покупатели? — спросил Димитрий девушку. Та показала рукой на небо.

— Гррроза идёт.

Сыщик смахнул с одежды последние пылинки-былинки.

— В грозу люди не болеют?

— В грррозу ллюди не ходдят за лекарррствввами. Осссобенно вв такую.

Нет, конечно, угадать ближайшую погоду по простейшим приметам не так сложно, но всё-таки совокупность умений девушки не может не вызвать подозрений.

С другой стороны, он всегда всех подозревает.

— Иногда даже себя! — заливисто смеётся знакомый-незнакомый парень в рубашке такой яркой расцветки, что от нее рябит в глазах.

Рядом с ним, спиной к говорившим, стоит женщина. Ветер треплет ее юбку цвета морской волны. Темные волосы развеваются за плечами и иногда кажется, что эти длинные пряди — шипящие змеи, стерегущие покой хозяйки. Вот она начинает поворачиваться… Лицо. Какое у нее лицо? Глаза должны быть зелёными. И ещё…

И ещё кровь. Кровь на лице. На шее. На ладонях.

— Убьешь? — спрашивает женщина, что окутана тьмой и вонью казематов.

— Нет, — отвечает кто-то голосом Димитрия. — Сначала помучаю.

И расплескивается вокруг тишина — гадкая, трусливая, предвещающая крики боли…

Сыщик и южанка одновременно отшатнулись друг от друга. Рейфи кивнула, заторопилась к перекрёстку. Вито, не замечая, что хозяин еле стоит на ногах, радостно воскликнул:

— О! Лада бежит!

Возглас резанул по ушам. Димитрий обернулся, но медленно и неуклюже, словно заводная кукла с заржавевшим механизмом.

Девчонка торопливо всунула ему в руки записку и только потом прижала ладошки к груди, пытаясь отдышаться.

Кривз дрожащей рукой развернул листок. Сид Урд напоминал о приглашении на ужин.

— Что ж, мне надо переодеться. Вито, свободен. Барышня, разрешите откланяться.

Не слыша ответов детей, Димитрий направился к гостиному дому. В ушах у него до сих звучал собственный голос.

"Сначала помучаю."

Глава 9. Ужин в приличном обществе

— Даже погода против! Не понимаю, зачем ты все это затеяла!

— Погода — ерунда, мой дорогой. Человеку достойного положения и погода не помеха.

— Достойное — это точно не про мужчину, у которого фамилия идёт сразу за именем! Да он даже не купеческого звания, не "дон"!

— И всё-таки он из столицы, мой дорогой. И бумага у него с самыми широкими полномочиями, ты сам мне говорил. Такие не дают абы кому.

— Надеюсь, ты не строишь матримониальных планов на его счёт!

— В настоящее время это недальновидно. Но от нас не будет, если мы угостим молодого человека ужином. Да и нам с девочками интересно на него посмотреть.

— Он не такой уж и молодой. Это мужчина, не мальчик.

— Не старик — и слава Небу. К тому же главное, что есть в нём интересного, — он из столицы. Все остальное — мелочи, мой дорогой.