Не боярское дело - 2 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 43

В наличии у меня пока всего лишь четыре маголёта. Тот первый, двенадцатиместный и три новых, рассчитанных на восемнадцать пассажиров.

Ради увеличения количества пассажиров новым маголётам пришлось пожертвовать одним туалетом, у них на полтора метра увеличилась длина фюзеляжа и нам удалось поплотней расставить ряды сидений. Перелёт занимает меньше полутора часов, так что в расстановке сидений мы руководствовались нормами автобусов дальнего следования. Я лично проверял на макете, как получилось. Со своим ростом я устроился достаточно комфортно и не особо мудрствуя, дал добро на такую компоновку салона.

— Олег Игоревич, как думаете разрекламировать первый коммерческий полёт? — обратился ко мне Артемьев — старший, когда мы с ним остались вдвоём.

Титулование тяготит отца моего приятеля, так что наедине мы без него обходимся, благо статус партнёров это позволяет.

— Просто и действенно. Власти Питера уже предупреждены, что их посетят две Императрицы дружественных сопредельных государств. Ещё два места у меня для вас и Киякина предусмотрены. Десяток журналистов с собой возьмём, один из них от немецкой газеты будет. Знаете, я когда-то сказал их послу, что мы заинтересованы только в мирных полётах между нашими странами. Надо будет развить эту тему. Тем более, что с кайзером и его наследником я в хороших отношениях.

— Москва — Берлин, — негромко произнёс Артемьев пересохшим горлом, — Вы знаете, хоть сын у меня и редкостный оболтус, но я готов ему многое простить лишь за то, что он меня с вами познакомил. Но в то же время я постоянно ему напоминаю, что вы сверстники, но какая же между вами разница!

— Зря вы так, нормальный он парень для своего возраста. Это я ни отца, ни матери не помню, да и Деда у меня рано отняли. А когда я последним в Роду Бережковых остался, то мне и пришлось два Рода наших противников на ноль помножить. Напрасно вы сына попрекаете. Знаете, мне бы не хотелось, чтобы мои дети подростками выходили воевать с теми, кто им теоретически не по силам. Нет в этом ничего хорошего.

— Вы правы, князь, — склонил голову Артемьев, выслушав от меня выплеск откровенности, который я и сам от себя не ожидал, — Скажу больше, но не для передачи, я в ваши годы сам оболтусом был, почище, чем сын. Вспомнить стыдно, что я тогда творил, ещё и в карты играл. Отец не раз грозился наследства меня лишить. Модно это было в те времена за столом с зелёным сукном сражаться. Все повально играли. До того доходило, что во времена моей юности в Тамбове было игральных карт продано на сто семьдесят тысяч рублей, а художественных книг куплено всего лишь на двести пятьдесят рублей. Так вот тогда казначей наш тамбовский, приезжему улану Гарину, сначала все деньги проиграл, потом выезд, имение, а под конец и молодую жену — красавицу, которой тогда только восемнадцать исполнилось [4].

— И что, она согласилась? — не смог я сдержать вполне закономерного вопроса.

— Посмотрела наша тамбовская красавица на улана молодого, которого Бог красотой не обделил, потом на мужа своего пятидесятилетнего. Стянула колечко обручальное с пальчика и мужу в лицо его кинула. Прямо в ночь они с уланом из города уехали и никогда больше у нас не появлялись. Впрочем, в те времена, это далеко не единичный случай был. Бояре жён своих иногда проигрывали, зачастую не навсегда, правда, а так, на месяц — другой. Вроде, как погостить к соседу отправляли. Да и слухи ходили, что в графских, а то, и вовсе, в княжеских Семьях такое случалось.

Что могу сказать. Слушая встречные откровения Артемьева — старшего остаётся лишь удивляться, как просто и бесхитростно жило прошлое поколение.

И вроде времени не так много прошло, а в стране уже абсолютно другие веяния. Много к чему и я руку приложил, иногда совсем невольно.

— Хотел бы я посмотреть, как современные жёны отреагируют, надумай муж их проиграть в карты…

— Да уж, князь. Домострой, не без вашей помощи, в очередной раз в забвение ушёл. И вроде мне, как старшему по возрасту, огорчаться нужно и всяко ратовать за исконно русские наставления семейного уклада, но вот, поверьте, как-то не хочется. Жизнь нынче быстрая пошла, а если мы тормозить начнём, то навсегда отстанем. Так что я на вашей стороне!

Конец

Богдашов Сергей

Не боярское дело 2. Часть третья

Глава 21

Пятнадцатое сентября 214 года от Начала.

Берлинский дворец кайзера.

Неприятная новость изменила все мои планы. Умер кайзер.

Обширное кровоизлияние в мозг произошло слишком стремительно, к тому же, во сне, и спасти его не успели.

В результате мои дирижабли, уже подготовленные к полёту, вместо того, чтобы лететь на восток, помчались на запад.

Небольшая задержка случилась только из-за одежды. Большинство парадных и полевых костюмов покинуло своё место в гардеробе гондолы, а их место заняли более строгие одеяния, приличествующие предстоящему трауру.

В Германию я полетел, не дожидаясь намёка или просьбы государя. Приказывать он мне не может, а то, что Антону может на первых порах понадобится моя помощь, это и так всем понятно.

Решив, что дожидаться просьб или намёков — это крайне недальновидно, я попросту воспользовался телефоном, чтобы поинтересоваться, не будет ли у Императора каких-то отдельных поручений или пожеланий во время моей поездки в Германию. Оказывается, позвонил не зря. На лётное поле мне доставили траурный венок, который я и должен буду возложить на могилу кайзера от имени Императора. Из-за этого вылет пришлось перенести на утро.

Немного подумав, я оценил красоту замысла. Крайне простым и эффектным способом Рюмин очень элегантно даёт немцам понять, кто есть кто. В том смысле, что за Антоном стоит не только Россия, но и ещё пара стран, пока не имеющих значительного политического веса, но обладающих собственными вполне боеспособными армиями, пусть и не слишком большими.

А заодно и я получаю чуть ли не официальный статус. Теперь даже не придётся никому объяснять, для чего я прилетел и с какой целью.

Ну, а те, кто совсем с логикой не в ладах, пусть смотрят на мои награды.

Рыцарский железный крест с мечами и бриллиантами и орден Гогенцоллернов. Понимающему человеку даже объяснять ничего не придётся.

Один орден лично кайзер вручает, а второй — Глава Клана Гогенцоллернов. Эти награды, как транспаранты у меня на груди.

Они чётко дают понять, чьи интересы будет отстаивать представитель Императора России в моём лице.

Никого из жён я с собой брать не стал.

Смена власти зачастую сопровождается волнениями и заговорами. Да, у кайзера и старого Гогенцоллерна оказалось достаточно времени, чтобы выполоть ростки вероятных заговоров, но чем чёрт не шутит. Проверять это, рискуя кем-то из своей Семьи, я не согласен.

В Германию я собирался прибыть в три дирижабля. На одном летел я и немного груза, на втором секстет архимагов, а на третьем четыре девушки. Они уже тоже архимаги, но предпочитающие работать одиночками.

Четвёртый дирижабль нас, по плану, сопровождает лишь до Бреста, где и приземлится, поддерживая круглосуточную связь. Там у меня Озеровская пятёрка пилотов МБК. Лучшие из лучших. И, как я понял, не только она одна, как оказалось.

Когда мы садились на дозаправку в Бресте, я сразу углядел на лётном поле пару дирижаблей наших верфей, с Императорскими гербами по бокам гондолы.