Пять лет спустя (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 25

Поспешить с изготовлением новой, на этот раз очень большой партии кристаллов меня подвигло письмо Чурина — младшего. Сначала он в восторженных тонах описал, как идёт у него развитие торговли техномагическими новинками, а потом стал жаловаться на нехватку сменных кристаллов и компактных зарядных станций.

Вторым, и не менее важным фактором оказался прорыв в области шагоходов, а точнее, в выращивании для них псевдомышц. Японцы грозились чуть ли не втрое увеличить из выпуск в самое ближайшее время.

Ну и прилетевший Артемьев меня добил, рассказав, что со дня на день ожидает крупный государственный заказ на маголёты.

Есть ещё одна существенная особенность у кристаллов именно моей нынешней работы — они практически не подвергаются деградации. Огромное преимущество накопителей на алмазах — это их большая ёмкость и долгий срок службы. Так вот у тех накопителей, что сделаны на алмазах моего производства этот срок не просто долгий, а очень и очень долгий. В гвардейском полку недавно провели очередную плановую проверку и оценили состояние кристаллов, изготовленных мной пять лет назад и проработавших всё это время в накопителях МБК — как новые. И это очень круто!

Впору начать рассуждать о новом поколении кристаллов, а заодно поломать голову, как такого качества можно добиться традиционными методами.

Так что, хочешь не хочешь, а пора мне в скором времени опять в дорогу собираться и на неделю — другую засесть на родовом Источнике, работая, как проклятый. По два — три подхода в день придётся делать, каждый из которых занимает далеко не один и не два часа.

Вот только гостей всех провожу, потом потрачу день на завершение дел и вперёд.

Планировать свой путь я начал заранее. Есть у меня желание посетить и Иркутск, и Новосибирск.

В Иркутске меня интересует авиапредприятие, начавшее выпуск самолётиков для местных авиалиний, а недалеко от него, в Усолье — Сибирском, должны подходить к концу работы по двум заказанным мной большим обогатительным комплексам для Томтора и Маньчжурии.

В Новосибирске, понятное дело, стоит посетить завод по производству искусственных алмазов. Вроде и дела у них неплохо идут, но показаться там и глянуть своим глазом, лишним точно не будет.

Нет, я понимаю, что есть такие хозяева, которые, посчитав, что наняли достойных управляющих, потом самоустраняются от дел. Вот только суровая правда жизни свидетельствует о том, что спустя некоторое время такие предприятия меняют своих владельцев. Где-то руководство оперилось, решив, что они и сами справятся, а где и конкуренты подсуетились, подготовив захват прибыльного завода.

Короче, за всеми своими вложениями постоянно нужны глаза да глазки.

Вот и прилечу к ним нежданчиком. Посмотрю, как там дела идут. Хоть я и уверен в своих алькальдах, которых у меня за прошедшие годы уже больше сотни набралось, но мои возможности и полномочия гораздо шире. Опять же, я опыт в деле производства алмазов соответствующий имею, так что будет, что мне посмотреть, а то и подсказать новосибирцам.

Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.

Так гласит поговорка, в справедливость которой трудно не поверить. Особенно, если дело происходит в понедельник утром, пусть и не самым ранним.

— Ваше Сиятельство, министерские пропали! — ворвался ко мне граф Сумароков, чуть ли не снеся по пути дворецкого, который не решился схватить его за шиворот, чтобы не пропустить в зал.

— Ну, не малые же дети, найдутся. Может, погулять отправились, — жестом пригласил я графа к позднему утреннему кофе.

— В том-то и дело, что погулять. Я их чин — чином заселил. Ужином за счёт города накормил. До самой лестницы в гостинице проводил. Кто же знал, что они, в их-то возрасте, отправятся ночью приключения искать, — вовсе не по-графски начал причитать Сумароков.

— Может задержались наши государственные мужи у какой-нибудь таечки или кореяночки, чтобы обсудить с ней разницу в культурных обычаях разных народов, — предположил я, больше, чтобы успокоить мэра.

— Их два часа ищут. Все бордели уже перевернули вверх дном. Нет их нигде! А ещё в одном борделе ЧП! Горы трупов.

— Пограничников предупредили?

— Нет, только военного коменданта. Он патрулей добавил в городе.

— Тогда подождите меня несколько минут. Я по рации с аэропортом свяжусь, а они уже дальше, через патрули и ретрансляторы приказ до пограничных застав доведут. Так быстрей, чем по телефону выйдет.

Я бодро взбежал по лестнице и включив рацию, связался с диспетчерской аэропорта.

Так. Границы перекрыты. Не наглухо, но шанс есть. Осень на дворе. Дожди и бездорожье.

Теперь можно вдумчиво поработать.

— Какие версии есть у полиции? — это было первое, что я спросил у графа, спустившись вниз.

— Нашли один бордель с более, чем двадцатью трупами. Зарезаны абсолютно все — от охранников и до хозяйки. Как вы понимаете, что-то спросить не у кого. Соседи утверждают, что ничего не слышали и не видели. Лишь двое сказали, что небольшая грузовая машина перед рассветом приезжала и быстро уехала. Они думали, что это продукты привезли.

— Происшествия какие-то были в эти дни?

— Побег военнопленных неделю назад. Штук пять квартирных краж, два пожара и остальное, по мелочи.

— Военнопленные. Сколько сбежало?

— Шесть человек. Все бывшие офицеры. Их бараки километрах в ста пятидесяти от города находятся, поэтому я только краем уха про них слышал, — очень спокойно доложил мэр города о том, что не входит в его компетенцию и зону ответственности.

— Неделю назад сбежало шесть китайских Клановых офицеров и их до сих пор не поймали, — более чётко сформулировал я ту новость, на которую сразу обратил своё внимание.

Так-то побеги военнопленных, особенно в первые полгода, у нас случались довольно часто.

Но специфика Маньчжурии, а особенно "любовь" местного населения к китайцам, давали свои плоды, и если верить статистике, то только один побег из двадцати можно было считать условно удачным.

Почему условно? Так могли и сами маньчжуры где-то прибить беглых и прикопать их по-тихому. Здесь такое запросто. Не любят маньчжурские крестьяне что-то лишний раз властям докладывать, а оружия, после наших боёв с китайцами, в их хозяйственные руки много попало. Думаю, не ошибусь, если скажу, что в любой деревне на сто домов не меньше пятидесяти винтовок и карабинов отыщется.

Тут самое время вспомнить и про остатки маньчжурской армии, превратившейся когда-то в партизанское формирование. После того, как мы выбили китайские Кланы, многие из них разбежались по домам, и лишь спустя год — другой, начали возвращаться обратно, предпочитая привычную гарнизонную службу тяжёлой крестьянской работе.

Но, что характерно, уходили они по домам с оружием, а вернулись на службу с пустыми руками и далеко не все. Примерно половина бывших вояк так и остались в деревнях.

Если рассуждать логически, то никому, кроме китайцев, российские чиновники вообще не нужны. У тех хоть какой-то смысл в таком действии имеется. Допустим, вывезти толстобрюхих министерских сластолюбцев куда-нибудь к себе в Китай, а потом, крайне осторожно и конфиденциально, потребовать за них выкуп от родни.

Для китайцев такой выкуп — это большие деньги. Огромные. Целое состояние, которого даже внукам хватит, а для меня — это потеря репутации и денег для казны Маньчжурии и для себя лично.

Я в Харбине не просто так столько времени просидел. У меня десятки инвесторов сейчас предложенные им проекты рассматривают. И не только из России.

Японцы уже год, как присматриваются к маньчжурским землям. Далеко не самым плодородным, и с точки зрения сельского хозяйства — практически бесперспективным. Вот только кок-сагызу глубоко фиолетово на плодородность земли. Каучуконосный одуванчик отлично себя чувствует на местных небогатых и слегка засолённых почвах.