Чары дракона - Керр Катарина. Страница 13

– Меня очень интересует этот Родри из Аберуина. – Хозяин сплёл пальцы, и, казалось, уставился на них изучающе. – Хотя Гвин и Меррик уверены, что он – благородного происхождения, мы о нем мало знаем. Мне интересно, почему Старец находит его таким важным.

– Мне самому интересно.

Не было способа определить, верит ему хозяин или нет. После напряжённого ожидания, которое затянулось на нескольких минут, Главный Ястреб заговорил снова.

– Ты скоро заканчиваешь третий круг обучения? – Он произносил слова так, словно они просто болтали, что, странное дело; казалось ещё более пугающим, чем зловещий шёпот. – Человеку вроде тебя может пойти на пользу даже небольшая поддержка Братства.

– Несомненно, – Барума тщательно подбирал выражения, задумываясь о том, не проверяют ли его на слабость. – Когда человек ходит дорогами власти, то должен знать, кто идёт за ним.

Хозяин рассмеялся, его смех напоминал холодный, резкий лай.

– Мне нравится, как ты выражаешься, друг мой. Ты говоришь истинную правду. А что, если я предложу тебе свою поддержку?

– Разумеется, я почту это за честь, о которой не смел и мечтать. Однако такая поддержка слишком ценна, чтобы достаться мне бесплатно.

– Именно так. – Красный шёлк зашуршал, когда хозяин кивнул. – Некоторые из нас в различных гильдиях размышляют над тем, что на сей раз задумал Старец. И нас это сильно интересует. Он очень стар, друг мой, по крайней мере, ему значительно больше ста лет, а может и двести, мы не знаем. Нас интересует, не повлияли ли годы на его разум. Ты ведь видел его недавно.

Не было смысла лгать.

– О, да, совсем недавно. Он казался таким же острым и гладким, как хорошо смазанный серп. Конечно, физически, он передвигается очень медленно, но его разум казался мне все ещё… скажем, внушительным. Это будет правильное слово. Внушительным.

– А-а. Воистину, ты превосходно подбираешь выражения. А теперь позволь прояснить одну вещь: я не желаю Старцу зла, совсем никакого. Если бы кровавые гильдии хотели избавиться от него, мы не стали бы рисковать и доверяться тебе. Это понятно?

– Конечно. Но, тем не менее, вас что-то беспокоит?

– О да. Зачем он захотел выкрасть Родри из Аберуина, а затем выпустить его в свободный полет здесь, на островах?

– Клянусь, я не знаю.

– Я так и боялся, что он тебе не сказал. Он, несомненно, над чем-то работает. Над чем-то очень сложным, запутанным и странным. – Хозяин резко встал. – Я чувствую опасность. – Он принялся ходить взад-вперёд перед фреской. – Трудно достичь в кровавой гильдии моего положения, не обладая развитым чутьём на опасность. Я хочу, чтобы ты отправился в усадьбу Старца, точно так, как ты намеревался, и посмотрел, не удастся ли тебе выяснить что-либо об этом его таинственном плане. Это все пока – только информация. А потом – кто знает? Но я обещаю тебе: если потребуется бросить Старцу вызов, то это буду я, не ты.

– Очень хорошо, потому что вы прекрасно знаете: я не выстою против него.

– Именно так. – То, как дёрнулся капюшон, создавало впечатление, что хозяин улыбается. – А мы в свою очередь выдвинем тебя кандидатом на Внешний Круг. Как ты знаешь, наша поддержка имеет большой вес.

– О да. Как я уже говорил, это большая честь для меня. Честь, о которой я и не мечтал. – По спине Барумы пробежала струйка пота, так он перепугался, но, тем не менее, он заставил себя улыбнуться. – И, как я предполагаю, кто-то будет следить за этим таинственным Родри?

– Конечно. Человек, известный тебе как Гвин. Это естественно. Ведь он знает, как выглядит этот раб.

Барума заколебался, размышляя о том, является ли Гвин на самом деле надёжным в том, что касалось Родри. Однако спорить с решением Главного Ястреба было последним делом.

– Отлично. У меня есть основания считать, что Родри – гораздо более опасный человек, чем понимает Старец.

– В самом деле? Потому что он поклялся убить тебя?

Насмешка в голосе хозяина привела Баруму в ярость, но он продолжал ровным тоном:

– Мне следовало догадаться, что Гвин упомянет тот маленький эпизод. Ну, да, частично из-за этого. Вы вините меня? Вы не хуже моего знаете, что варвары готовы умереть, если это спасёт их драгоценную честь. Ни один разумный цивилизованный человек не попытается убежать от своего хозяина, но Родри из Аберуина – и не цивилизованный, и не разумный.

– В твоих словах что-то есть. Знаешь ли, я думаю, нам всем будет спокойнее, если Родри окажется в наших руках, а не будет бродить по островам с этим торговцем специями.

Сердце Барумы на мгновение остановилось. Главный Ястреб уже знал гораздо больше, чем осознавал Барума.

– Конечно, я согласен, – сказал Барума. – Предполагаю, ваши люди без труда возьмут Родри живым. Старец по этому поводу был неумолим: мы должны оставить его в живых.

– О, правда? Очень интересная новость. Прекрасно, значит выкрадем. Я завтра же отправлю по следу Гвина и ещё нескольких своих людей. Вероятно, мы сможем узнать многое, просто задав этому Родри правильные вопросы. Может, у него и не будет желания отвечать, но у нас имеются способы обращаться с норовистыми упрямцами.

– Определённо, такие способы у вас есть, – Барума был теперь дико напуган, но знал, что должен говорить правду, Так лучше, чем если бы хозяин выяснил её сам – немного позднее. – Но Родри не сможет ничего сказать. Старец приказал мне очистить его память.

Хозяин резко развернулся и уставился прямо на него. Свет от лампы падал на капюшон под углом, и у Барумы создавалось впечатление, что Главный Ястреб прищурился, а его рот исказила ухмылка. Вот сейчас обнаружить страх или начать пресмыкаться было бы фатальным.

– Конечно, я следовал полученным приказам. Как жаль, что вы не выступили с этим предложением раньше.

– И мне жаль, – тон хозяина был скорее ироническим, чем злым, и Баруме стало легче дышать. – Не думаю, что есть способ восстановить его память, не так ли?

– Нет, таких не существует. Ни один человек не может снять заговор, который я на него наложил. Неважно, сколько проживёт Родри, – он никогда ничего не вспомнит, даже собственное имя.

– Жаль. Нам придётся работать без этого.

– Дайте подумать. Человек, который называл себя Меррик, все ещё в Элдисе, не так ли?

– Да, и также очень хорошо работает, судя по последнему письму.

– А мы, по крайней мере, знаем, что Родри – из Аберуина.

– Знаешь ли, друг мой, мы с тобой, вероятно, сможем очень хорошо работать вместе. Ты умеешь соображать, и это мне нравится. Черт бы побрал эту зиму! Теперь несколько месяцев не будет ни одного корабля, на котором можно переплыть через море, и это означает, что до весны мы не получим от Меррика никаких вестей. Но в любом случае, что ты думаешь о сделке со мной?

Поскольку слишком быстрый ответ был бы подозрительным, Барума погрузился в демонстративные размышления. В конце концов, напомнил он себе, поддержка Старца представлялась только гипотетической, в то время как предложение Главного Ястреба было очень и очень реальным.

– Я думаю, это критический поворот в моей судьбе и я был бы дураком, если бы решил от него отказаться. – «А также мертвецом», добавил он про себя. – Как мы закрепим наш договор?

– Как и всегда закрепляются такие сделки, друг мой, – кровью.

– Очень хорошо, – хотя Барума похолодел, его голос оставался спокойным. – В любой момент, когда бы вы ни захотели.

Караван Зандара пробирался через горную местность, направляясь на юго-запад вдоль главного горного хребта острова. По обеим сторонам пыльной дороги в долинах тянулись поля с темно-зеленой растительностью, которые пересекались небольшими ирригационными канавами, где блестела вода. Когда караван проходил мимо, фермеры разгибали спины, потягивались и смотрели на длинную цепь мулов и лошадей. Талиэйсин ехал в пыли, в конце каравана, и глазел на фермеров с завистью. Пусть они роются в земле, они – свободные люди. К полудню караван подошёл к реке, или если говорить точнее, – к широкому глубокому ущелью, усыпанному камнями и поросшему невысокими кустарниками, где по середине небольшим, грязноватым потоком протекала вода. В этом потоке стояло большое деревянное водяное колесо с вёдрами по всему ободу. Когда, обливаясь потом на солнце, два раба поворачивали рычаг под кнутом надсмотрщика, ведра опускались вниз, зачерпывали воду, несли ценную влагу вверх и выливали её в деревянный кульверт – водопропускную трубу на сваях, которая вела к основной ирригационной канаве у края ущелья. Вид шрамов на спинах рабов напомнил Талиэйсину о том, как ему повезло.