Чары дракона - Керр Катарина. Страница 20

Они покинули гостиницу сразу после захода солнца. Мико нёс фонарь и шёл в нескольких шагах впереди, когда они пробирались по широким, прямым улицам, вдоль которых росли пальмы и жасмин. Они миновали рыночную площадь, где крошечные масляные лампы мерцали, подобно ночным звёздам; затем стали взбираться наверх, на возвышенность, и оказались в богатом районе, где за побелёнными стенами на больших участках земли высились огромные дома. Хотя в свете фонаря было трудно что-либо разглядеть как следует, Родри смог различить изысканные фрески, которые украшали каждую из стен.

В конце концов они остановились возле стены, на которой была изображена сценка из идиллической деревенской жизни, а у нарисованного домика имелась настоящая деревянная дверь. Когда Поммейо крикнул, пожилой раб открыл её и пригласил их внутрь.

Во дворе, посреди спутавшегося жасмина и роз, которые уже отцвели, взлетали и с плеском опадали струи фонтана. Высокие деревянные статуи представляли предков клана. Сам дом был длинным и вытянутым. Перед дверью располагалась пара перекрещённых весел. Дом находился в самой глубине двора. В коридоре за входной дверью гостям низко поклонилась служанка. Она проводила их в большую, светлую комнату с полом, выложенным голубыми и белыми плитками. Стены были расписаны таким образом, что создавали хитрую иллюзию: кругом были ветки, листья и птицы с яркими крыльями, словно помещение располагалось не в доме, а на вершинах деревьев в лесу. Дюжины масляных ламп мерцали в нишах и на полках, их свет отражался от серебряных безделушек и посуды, а также стеклянных ваз с цветами. В одном конце комнаты имелось небольшое возвышение, на котором горой лежали бархатные подушки. Среди них отдыхала одна из самых красивых женщин, которых когда-либо встречал Родри.

Она была невысокой, но стройной; её кожа отливала медью, и этот цвет оттенялся вьющимися чёрными волосами, плотно прилегающими к идеально овальному лицу. Огромные тёмные глаза женщины наблюдали за Поммейо с точно рассчитанным налётом юмора и презрения, в то время как её длинные тонкие пальцы поигрывали шёлковым шарфиком. В свете лампы она выглядела, как девочка, но её движения и выражение прекрасного лица заставили Родри предположить, что ей значительно больше тридцати.

Поммейо ударил Родри кулаком, чтобы заставить его опуститься на колени перед возвышением, после чего завёл долгую, богато уснащённую эпитетами речь, основным смыслом которой было утверждение, что его скромный подарок не стоит её великой красоты. «Значит, это и есть бедная старая вдова?» – подумал Родри. Он стал лучшего мнения о своём временном хозяине. Смеясь себе под нос, Алейна отбросила шарфик в сторону и уселась прямо, чтобы осмотреть Родри.

– О, как мило! Для меня? Тебе не стоило этого делать!

Наглость Поммейо полностью исчезла. Теперь это был просто охваченный любовью человек с глуповатой улыбкой. Поммейо присел на край возвышения. Алейна похлопала Родри по голове, как собаку, и засмеялась, вытягивая свою нежную смуглую руку, чтобы сравнить цвет кожи варвара со своим, потом приказала служанке принести поближе масляную лампу. Они вместе уставились в глаза Родри.

– Посмотри, Диена! – сказала хозяйка. – Они голубые.

Когда Диена захихикала и бросила на него взгляд украдкой, Родри впервые понял, что служанка почти так же хороша, как хозяйка. Более того, он сможет найти некие утешения даже в своём нынешнем рабском состоянии. Алейна повернулась к Поммейо и протянула ему руку для поцелуя – очевидно, подарок имел большой успех.

Мико остался, чтобы разливать вино господам, а Родри последовал за Дисной в огромную кухню, где пол был выложен коричневыми и красными плитками. В одном её конце находилась огромная плита, где трудились три женщины, приготовляя еду. В другом углу стояли многочисленные ёмкости для хранения продуктов – керамические коробки, деревянные бочки. Среди них обнаружился и низкий стол, несколько потрёпанный. При этом выглядел он дорогим – такие имелись в домах многих господ в Дэверри. За столом сидел достойный мужчина лет шестидесяти и мальчик лет двенадцати. Постоянно посмеиваясь, что вызвало резкое замечание старика, Диена объяснила, кто такой Родри. Мужчина встал и слегка улыбнулся ему.

– Моё имя Порто, и, насколько мне известно, в Дэверри меня называли бы камерарием. Здесь меня называют варреко. Никогда не забывай об этом.

– Да, господин. – Родри почувствовал властность в голосе мужчины и понял: он в самом деле обладает властью. – Меня зовут Родри.

– Хорошо. Условие простое. Ты не доставляешь мне проблем – у тебя самого нет проблем. Понял?

– Да.

– Очень хорошо. Ну, нам давно требовался в штат ещё один мужчина. Пойдём со мной.

Они поднялись по узкой, петляющей лестнице на верхний этаж, расположенный прямо под крышей, где сильно чувствовалась дневная жара, которую здесь ещё не сменила прохлада, хотя на улице уже посвежело. Было душно. С одной стороны холла располагалась женская комната, с другой – мужская, где стояло четыре узких койки, приделанных к стене. Одеяла лежали только на двух, но Порто порылся в деревянном сундуке, достал ещё пару одеял и бросил их на одну из пустующих. Его жесты, да и обстановка были странно знакомы, и Родри стал пытаться вспомнить, где он мог видеть нечто подобное. Ему чудилось, что он уже оказывался в подобном месте – в прошлой жизни. Наконец он потряс головой и сдался, поняв, что ответа ему не найти. Порто странно смотрел на него.

– Тебе нехорошо?

– Прости. Это просто жара. Я к ней ещё не приспособился.

– Жара? – Старик улыбнулся. – Сейчас почти зима, парень. Подожди лета, если хочешь узнать, что такое настоящая жара.

Родри провёл оставшуюся часть вечера в кухне. После того, как еду подали, вначале Алейне и Поммейо, затем и рабам, он носил воду из колодца, а затем помогал чистить котлы под внимательным взглядом поварихи. Родри сразу же понял, что Винсима являлась ещё одним средоточием власти среди рабов. Это была женщина лет пятидесяти с такой тёмной кожей, что она даже мерцала чёрным отливом. Винсима была высокой, широкобёдрой, с достойными воина мускулами на руках. Да и реакции у неё оказались соответствующими. Однажды, когда молоденький мальчик сделал наглое замечание, она так сильно стукнула его по лбу деревянной ложкой, что он закричал от боли. Взгляд, брошенный на Родри, подсказал ему, что он окажется следующим, если не станет в точности выполнять её указания или позволит себе какую-нибудь наглость.

После того, как работа была закончена, все устроились вокруг стола, чтобы обсудить события прошедшего дня. Время от времени звонил маленький колокол, вызывая Диену. Она носила господам то вино, то тарелку со сладостями. Когда возвращалась, докладывала о том, что делается у хозяйки. Было очевидно: никто из рабов не хочет, чтобы Алейна выходила замуж за Поммейо. После того, как Родри пришлось терпеть его несколько дней, он с ними согласился. Постепенно Родри узнал имена всех слуг и стал разбираться в иерархии среди них. Наверху иерархической лестницы стояли Порто и Винсима. Определённой независимостью пользовалась Диена, которой благоволила хозяйка. В самом низу – носильщики паланкина, четверо молодых людей, которые жили в сарае за домом и которых кормили, как собак. Родри был поражён, узнав, что мальчик, Сион, – личный раб Порто, которого Порто купил на чаевые. Сион выполнял работы, которые не любил сам Порто, вроде чистки огромной коллекции серебряных фигурок госпожи. Как один раб может владеть другим? Это обстоятельство находилось вне пределов понимания Родри, но из разговора следовало что наместничество, как оно называлось, – совершенно нормальное явление и не является редкостью.

Родри был пока что неизвестной величиной в этом хитросплетённом положении вещей. Несколько раз он замечал, как Порто изучает его, несомненно, раздумывая, окажется ли новый раб хорошим работником или же будет доставлять неприятности. И в этой оценке что-то казалось странно знакомым, настолько знакомым, что Родри долго думал об этом, когда пытался заснуть на своей узкой кровати. Внезапно обрывок памяти поднялся на поверхность, а вместе с ним полился поток информации. Капитаны боевых отрядов смотрели на него точно таким же взглядом, когда он, дома, в Дэверри, был одним из воинов – серебряных кинжалов. Он смог вспомнить несколько лиц, несколько имён, даже несколько данов, где останавливался на короткое время. От всего этого он так разволновался, что ему не удавалось заснуть полночи.