Чары дракона - Керр Катарина. Страница 66

– Мы их всех стреножили и привязали. Пока сойдёт. Саламандр помахал ему и, продолжая беседовать с Гвином, широкими шагами прошёл внутрь; за ними следовала Джилл. Родри был обеспокоен тем, какой усталой она выглядит, с тёмными кругами под глазами, и как её шатает при ходьбе. Молодой священник, который представился братом Квинтанно, тоже заметил её состояние.

– Женщина с вами? Она больна?

– Просто очень устала. Мы очень долго ехали верхом, перебираясь через горы.

– Тогда давай отведём её в дом для гостей, где вы все остановитесь, чтобы она поспала. Эван поговорит за всех, он это умеет.

Родри потребовалось мгновение, чтобы понять: Эваном он называет Саламандра. Родри также с некоторым раздражением подумал, что ему на самом деле следовало вспомнить это имя брата раньше.

Хотя Джилл пыталась убеждать их, что с ней все в порядке, и она совсем не устала, она не очень долго возражала и позволила Родри обнять себя и поддерживать всю дорогу, когда они следовали за священником по лабиринту зданий и хижин, разбросанных на огромной территории. Гостевой дом оказался приятным деревянным зданием, побелённым внутри и снаружи, с тремя комнатами и набором кроватей, стульев и низких столиков. В центральной комнате даже имелась полка с десятью пергаментами и аналоем.

– В это время года дом будет в вашем полном распоряжении, – сообщил Квинтанно. – Летом у нас здесь много гостей, а зимой в основном приезжают советоваться по юридическим вопросам. – Он отправился к комоду и стал копаться внутри. – Тут достаточно чистых одеял. Берите что хотите. Позднее можете сходить в нашу баню, если возникнет желание.

– Я хочу этого больше всего на свете, – сказал Родри. – Джилл, а тебе лучше вначале поспать.

– Я разве спорю с тобой, любовь моя? – Она села на край кровати, зевнула и потёрла лицо обеими руками. – Одного одеяла достаточно, спасибо.

Квинтанно проводил Родри до одного из больших домов, заметных с улицы, в типичную бардекианскую комнату для приёмов. Её стены были расписаны сценами с участием богоподобных сущностей, которые основывали города и протягивали пергаменты с законами простирающимся ниц людям. На возвышении из красных и синих плиток, скрестив ноги, сидели Саламандр и Гвин и разговаривали – вернее, говорил один Саламандр. Его собеседником был пожилой человек в длинной красной рясе. Он был очень старым, с совершенно белыми вьющимися волосами, изрезанным морщинами тёмным лицом, но держался он прямо, и его чёрные глаза смотрели властно.

– Это его преосвященство Такитон, – прошептал Квинтанно. – Поклонись, когда приблизишься.

Родри с радостью изобразил самый низкий поклон, на какой только был способен, и был награждён улыбкой. Морщинистая рука махнула, призывая его на возвышение. Родри сел немного позади Саламандра и рядом с Гвином. Тот выглядел, как человек, который намерен не показывать своего ужаса.

– А, Родри, – произнёс Такитон. – Твой брат рассказал мне твою грустную историю.

Поскольку они с Саламандром обсуждали этот рассказ во время путешествия, Родри заранее знал все, что должен говорить.

– Я униженно надеюсь, что у вас найдётся достаточно великодушия, чтобы простить меня за нарушение священных законов ваших островов.

– Прекрасно сказано, но ты не первый, и, несомненно, не последний молодой человек, который готов попытаться получить назад свою свободу. Что беспокоит меня, так это поддельная купчая. – Такитон поднял к этому времени уже значительно потрескавшийся документ из дубильной коры на свет, который падал из высоких окон. – Эван, позднее нам с тобой следует поговорить об этом с глазу на глаз. Но мы можем начать юридическую процедуру освобождения твоего брата из твоего владения прямо сегодня.

– Спасибо, ваше преосвященство, – сказал Саламандр. – Как много времени все это займёт?

– Несколько дней – наиболее вероятно. Архонт все делает по заранее составленному графику. Сейчас все ещё продолжается подготовка к нескольким народным фестивалям, а он должен ими заниматься лично.

Когда Родри посмотрел на Саламандра, то увидел, как брат согласно кивнул и вежливо улыбнулся, но Гвин напрягся ещё сильнее, чем прежде и даже сжал кулаки на коленях так, что побелели костяшки. Родри и сам ощутил холодок: враги совсем близко, а они застряли здесь и вынуждены сидеть в этом храме и ждать, когда их настигнут.

День за днём, ночь за ночью ветер двеомера дул ровно и постоянно. В симфонии поскрипывающих канатов и стонущих парусов «Надёжный доход» шёл прямо и уверенно, как банкир за долгом, пересекая Южное море по направлению к порту Сурат. Через несколько дней моряки, и воины Невина, которых он взял из Аберуина, перестали шутить насчёт своей удачи и сделались неестественно тихими. Они занимались своей работой, почти не разговаривая, однако шептались друг с другом, когда полагали, что их никто не видит. Время от времени Невин замечал, как кто-то из них смотрит в его сторону с выражением благоговения и ужаса. Он всегда мягко улыбался в ответ и игнорировал то, как люди знаками пытались оградить себя от колдовства всякий раз, когда он сталкивался с ними лицом к лицу. Поскольку судно было относительно небольшим и узким, и встречались они с Невином часто, то у моряков и воинов, вероятно, уже болели пальцы, которые они все время держали скрещёнными. Что касается Перрина, то он вообще не заметил странного ветра и просто лежал в трюме и стонал между короткими периодами сна.

К концу второй недели Невин проснулся однажды утром и услышал, как над кораблём кричат чайки: С обоих бортов проплывали ошмётки бурых водорослей. На носу Элейно и первый помощник смотрели прямо вперёд и обсуждали, что делать, когда они доберутся до порта. При виде Невина первый помощник вытянулся по стойке смирно и слегка побледнел.

– Предполагаю, этот ветер слишком силён для того, чтобы войти в гавань, – сказал Невин.

– Да, – кивнул Элейно. – Хотя не сомневаюсь, в нужный момент он ослабнет. Мы увидим землю примерно через полчаса и ещё через полчаса должны заходить в порт.

– В таком случае я займусь делом.

Пробормотав себе под нос извинения, первый помощник убежал.

– Тебе ещё когда-нибудь удастся собрать экипаж? – спросил Невин. – Я имею в виду – после того, как рассказ о колдовском ветре распространится по портам?

– Хороший вопрос. Я неплохо плачу и всегда был известен как справедливый человек с широкими взглядами, а это что-нибудь да значит. А ты уверен, что хочешь причалить в Сурате? Это один из самых ходовых портов на островах и наиболее вероятно, что наши враги за ним наблюдают.

– Может и так, а может, и нет. Они бы на моем месте украдкой пробрались в какой-нибудь маленький порт, и не исключено, что мы их обманем, войдя в крупный, причём уверенно и не скрываясь. На самом деле, это ничего не значит. Они в любом случае вскоре узнают о моем появлении на островах, что бы я ни предпринимал.

К полудню Невин мог видеть белые скалы Суртинны, которые резко и чётко выделялись в ярком свете. Он сел на ящик на носу, представил горящую пентаграмму и призвал Королей Стихии Воздуха. Они прибыли с порывом ветра, проявили благородство и заметили, что он ещё раз может заставить ветер служить своим целям, когда захочет вернуть Дракона Аберуина домой. Невин поблагодарил их от чистого сердца, как один принц других. Спустя несколько мгновений ток воздуха ослаб, и тёмная полоса порывистого ветра, внутри которой они следовали много дней, исчезла. Когда они обогнули мыс и направились в порт, их подгонял обычный морской бриз, приятный и свежий. Сурат растянулся за широким и мелким заливом и лежал, как изумруд на белом золоте песчаного пляжа. При виде его моряки принялись орать от радости и облегчения.

Невин встал и направился в центр судна, где нашёл поджидающего его Амира. Молодой воин улыбался так широко, что его лицо едва не трескалось от улыбки.

– Кажется, ты, парень, рад ступить на берег, – заметил Невин.

– Мы все рады, мой господин, и я могу повторить это дважды. Мы все упаковали. Я хотел спросить вас: хотите ли вы, чтобы пленника привели из трюма?