Системный Экзорцист. RealRPG (СИ) - Панарин Антон. Страница 37

Я с ним был согласен, это непосильный подвиг. Подвиг, в котором нужно не расклеиться самому, чтобы Вера могла на меня положиться, и не дать натворить глупостей ей самой.

Пару дней провели дома. Она смотрела в одну точку, практически не ела, даже не разговаривала. На третий день произошел какой-то сдвиг, согласилась съездить за город покормить уток. Гуляли у озера, швыряя земноводным хлеб. Увидев утят, разрыдалась.

В последующие дни места выбирал аккуратнее. Недели нам не хватило, позвонил Еремеичу и взял отпуск еще на семь дней. Посетили психолога, диагностировал депрессию, гений херов. За что только деньги ему заплатили? При этом от этих копаний легче ей не стало.

Посетили могилу ее родителей. Попросила оставить ее одну. Около часа наблюдал издалека, как она сидит и смотрит на их памятники. Уж не знаю, о чем она разговаривала с усопшими, но это помогло. Через пару дней я даже снова увидел ее улыбку, да и ночью она больше не плакала.

К концу моего отпуска Верка вернулась в норму и даже решила выйти на работу. Чудо, что ее не уволили из-за такого длительного отсутствия. Вроде бы все пришло в норму. Днем работа, вечером разговоры за ужином и сериалец в обнимку.

В госпитале дела тоже пошли в гору. Петровича выписали из реанимации, и уже неделю он занимался обучением молодой крови. Костя начал встречаться с практиканткой Дашей, но это, разумеется, секрет, которого «никто не знал».

Честно говоря, вернуться на работу было как бальзам на душу. Здесь ты всегда чем-то занят, нет времени для темных мыслей. А дома как в тюрьме. Она тоскует, ты не можешь ей ничем помочь, а сам пытаешься сдерживать внутри копящуюся скорбь. Как будто филиал ада выбрался из подвала и распространился на весь дом.

Кстати, давно я Чертилу не выпускал на волю. Он там жив еще? Или сдох от голода? За эти дни Мишку я не видел, только созванивались пару раз. Поведал ему все как есть. Да, друг у меня тот еще мастер утешения: «Ну ты это, держись там. Я хрен его че еще сказать. С таким не сталкивался. Помощь нужна какая?» — а чем тут поможешь? Вылечит только время.

Хорошо, что на работе время шло гораздо быстрее. Наступила весна, о той боли больше не вспоминали. Тема была как будто под запретом. Практиканты набирались опыта, Еремеич навострил лыжи в министерство. Юлька нашла новый объект для своих посягательств, хотя томные взгляды в меня порой летели.

И вроде бы все начало налаживаться, но в пятницу вечером, возвращаясь домой, застал соседа Льва Игоревича пьяным в кашу. Оказалось, его жена, Мария Павловна, умерла. Вот он точно мог бы понять наши с Веркой эмоции. Дед ревел в голос, сидя у себя на веранде.

Завел старика в дом, накачал успокоительными и уложил спать. Пусть проспится, а завтра думает, что делать со своим горем. На всякий случай позвонил с его телефона детям. По двум номерам никто не взял трубку, а на третьем ответили: «Не звони сюда, старый козел!» Вот тебе и эталон для подражания. А внешне казалось, что все хорошо.

Вернувшись домой, встретил зареванную Веранику. Ничего не наладилось, это был фасад благополучия, прямо как у соседей слева.

— Стас, миленький, давай все бросим и уедем отсюда! Это место как будто проклято. Все, за что беремся, рушится. Давай переедем к морю, ты обещал, ну пожалуйста.

Слезы, истерики, как я от всего этого устал. Это опустошает душу, хочется просто уснуть и забыться. Но это не мой путь. Я выбрал борьбу во что бы то не стало. И сейчас, когда у меня есть толковые практиканты, чьими руками я могу изменить мир, отступать не вариант.

— Вера. Успокойся. У нас были счастливые годы, прямо здесь. Куча счастливых моментов, все наши друзья здесь, работа, меня скоро повысят, и мы закроем ипотеку, продадим дом и переедем в район получше, подальше от этих воспоминаний.

Аргументы бессмысленны, она их не слышит. Эмоции закрыли дорожку для логики, осталась только боль, рвущая ее изнутри. Как невовремя умерла Мария Павловна. И без того расшатанная психика пошла в пляс. Мрак.

Все выходные реанимировал Верку. Прогулки, кино, кафе, даже в театр сходили на совершенно тупую для меня постановку, но ей понравилось. Вроде бы удалось вернуть ее в бодрое расположение духа, но надолго ли?

В понедельник я, пробираясь через километровые лужи, попал на работу. Но протрудился недолго. Позвонил Миша с крайне интригующим предложением.

— Стасян, поздравь меня. Мы поймали придурка, который на St.tube вел канал по демонологии.

— Херасе. А как вы его взяли?

— Донос поступил, таких и раньше было навалом. Идиоты в сети любят друг на друга стучать без причин. Но сейчас это точно он, peccatorem36. Мы его взяли во время стрима. Хочешь поприсутствовать на допросе?

— Будет интересно. Выезжаю.

Глава 17

Шанс выдался уникальный. Допросом подобных «блогеров» и выбором меры наказания обычно занималась канцелярия. Тут, видимо, инквизиторы решили все взять в свои руки, по крайней мере, выбить первичную информацию, а потом уже отдать его канцелярским крысам.

По пробкам добрался к зданию храма. Огромное строение высотой в сорок этажей. Офисные помещения, специально отведенные места для богослужений, складов, алхимических лабораторий, артефактория. Это была святая святых нашего государства.

Даже здесь прослеживалась ранговость служителей порядка. Первые десять этажей были отведены экзорцистам, с одиннадцатого по двадцатый этаж отданы паладинам, с двадцать первого по тридцатый инквизиторам.

С тридцать первого по тридцать девятый занимало министерство, тут и будет скоро восседать Еремеич. Последний этаж занимал Солнцеликий вместе с магистрами трех орденов.

Храм являл собой неприступную крепость. Штурмовать которую стал бы только идиот. Мне кажется, что, даже вторгнись в Арбен все демоны разом, храм бы устоял. Как минимум смог бы держать оборону долгие годы.

У входа смолил самокрутку Джавелин. Обменялись кивками, и я ускорил шаг, прячась от него в здании, не хватало еще зависнуть на пару часов, слушая нескончаемые байки. На ресепшене показал значок и меня пропустили к лифтам. Клац, и я уже поднимаюсь на двадцать третий.

Вышел из лифта и тут же наткнулся на кирпичную морду:

— Пропуск.

— Э-э-э, я экзорцист, меня пригласили.

— Пропуск.

— Мужик, меня пригласили поприсутствовать на допросе. Вызовите старшего инквизитора...

— Пропуск.

Да-а-а, разговор имеет смысл, когда говоришь с человеком разумным. А это попугай какой-то. Достал телефон и набрал Мише, взывая о помощи. Через пять минут друг неспешно подошел к охране и подтвердил, что я гость.

— Мишань, а он еще какие-то слова знает, кроме «пропуск»?

— Степаныч? Конечно, знает. Его любимые слова «обед» и «зарплата». Ты вовремя приехал, этого блогера сраного как раз отвели в допросную, работать с ним будет Храмовник Ирэн. Мы встанем за стеклом, можно только слушать. Никаких вопросов, обсуждений, и уж тем более никто не должен знать о том, что он скажет.

Пройдя по длинному коридору, свернули налево, куча белоснежных закрытых дверей, в одну из них мы и вошли. Темное помещение едва окутывалось светом, льющимся из-за четырехметрового окна, занимавшего всю стену.

За окном сидел мужик лет тридцати, руки и ноги прикованы цепями, под подбородком виднеется стальной ошейник. Пленник выглядел как кукла, совершенно безэмоционален, вид скучающий, всклокоченные волосы и оранжевая роба заключенного — это все, за что мог зацепиться глаз.

Когда в камеру вошел Храмовник, обстановка немного поменялась.

— Денис Валентинович? — спросил Ирэн, подняв глаза от папки с бумагами. Густые брови делали взгляд храмовника каким-то давящим.

— Он самый, — пленник горделиво откинулся на спинку стула, задрав нос.

— Вы обвиняетесь в незаконном распространении информации о способах призыва демонов.

— О, как интересно, а есть и законные способы? У вас монополия?

— Здесь вопросы задаю я.