Системный Экзорцист. RealRPG (СИ) - Панарин Антон. Страница 43

— А че ты тут шныряешь? Светишь трубой своей? Знаешь, чей это район?

Из темной подворотни вырулила подпитая компания из шести человек. Кепки-восьмиклинки, красные точки сигарет, едва освещающие лица, обделенные интеллектом.

— Слышь, босота, пилите отсюда, пока не огребли.

— Уважаемый, чет ты базаришь борзо, не находишь? — четыре щелчка прозвучало в темноте. Уверен, звук выбрасываемых ножей.

— Дерьмо малолетнее. Вы на нары захотели за мокруху?

— Слышь, дядя, ты нас не стращай нарами, у меня половина друзей там. Гони все, что есть, и вали нахер отсюда.

— У меня другое предложение. Вы сами свалите отсюда.

— Схерали? — дерзкий пацан сделал шаг вперед.

Хотел сказать, что у меня друг инквизитор, и, мол, создаст им проблем. Но я понимал две вещи, им на это насрать, меня быстрее поднимут на ножи, чем приедет друг, который создаст эти самые проблемы. А еще мне срочно нужно было выместить на ком-то гнев, разрывающий изнутри.

Подворотню осветили желтые всполохи молний, исходящих от копья, возникшего в моих руках.

Копье дрэнмарских горцев.

Класс — оружие.

Тип — редкий.

Особенности — инкрустирован грозовой камень, позволяющий разить врагов силой молнии.

Вес: 2 килограмма 450 граммов.

Убогие грабители застыли,раззявив рты от испуга, хотя им хватило секунды, чтобы понять, надо валить. За эту секунду я успел плашмя приложить по башке болтливого лезвием копья.

Разряд молнии прошелся по его телу, заставив челюсть сжаться с такой силой, что он перекусил сигарету, заодно раскрошив всю эмаль. Пятерка, взвизгнув, побросала ножи и, разворачиваясь, бросилась наутек. Вот только бежать начали пятеро, а удалось это троим. Еще двоих успел приложить по ноге и спине.

Собрал с земли четыре ножа и кинул в инвентарь. Обыскал малолеток, стал богаче всего на три тысячи. Хватит на шесть поездок в такси. Деньги стремительно таяли, а я только восьмую часть смог осмотреть. Со злости пару раз пробил пыром в морду главарю и, сплюнув, пошел к следующему люку.

Я не понимаю, что ищу. Очередной люк, пустота вокруг, пустота в канализации, поиски инквизиторов тоже равнялись пустоте. Отправился на точку, где ранее заключался пакт. Раскинул восприятие. Странно, никакой демонической энергии не ощущалось, даже остаточной. Следов тоже никаких.

Следующую неделю я ежедневно отметал по две сотни точек, опрашивал неимоверное количество забегаловок. Веру никто не видел. Ни одной зацепки, как будто она растворилась. К концу недели всю канализацию прошерстили от и до. Пусто.

Но идиотизм ситуации заключался в том, что одержимых меньше не становилось! Эта мразь где-то продолжает продавать пакты! Где?! Я уже пролез весь город! Весь! Дважды подрался, видел троих фарцовщиков, распихивающих закладки на детских площадках, но Веры так и не нашел.

За эту неделю я спал часов восемь. Порой начинались галлюцинации от недосыпа. Видел, как Вера сворачивает за угол, бежал за ней, а находил лишь пустоту на улице и в душе. Когда количество звонков от Еремеича достигло сотни, совесть заставила перезвонить ему. Первые пару минут старик просто крыл меня матом.

— Выговорился? — раздраженно спросил у главврача.

— Я тебе выговорюсь, мать твою! Куда ты пропал? Мы уже решили, что ты сдох! — из-за матерной тирады в ультразвуковом диапазоне голос Еремеича начал хрипеть.

— У меня жена пропала.

— Куда пропала?

— А я откуда знаю? — рыкнул в трубку.

— Стас, что случилось?

— Да нихера хорошего, — хотелось бросить трубку, но вместо этого выложил все как есть. Не могли зачать, страдала, переживала, выкидыш, депрессия, продажа души, исчезновение.

— Еб твою мать! Мог позвонить мне и объяснить, я б тебе дал время на поиски, связями моими бы воспользовался, мы ж не чужие, — грозный тон стал извиняющимся.

— Еремеич, я свои связи в инквизиции привлек, нихера они не помогли.

— Понятно. Ты как?

— А ты как думаешь?

— Извини, глупость спросил. Могу чем-то помочь?

— Если б мог, я б тебе первому набрал. — После моих слов Еремеч замялся, неужто неприятный разговор наклевывается? Хотя как будто он до этого был приятным.

— Слушай, меня в министерство раньше времени переводят. Ты когда сможешь выйти? Я тебе передам дела, а ты заодно отвлечешься. Если инквизиторы ее ищут, значит, найдут. Ты-то как помочь тут сможешь?

— Ага, найдут. В крайнем случае нет. Еремеич, я не выйду. Буду дальше искать, делай что хочешь, можешь премии лишать, увольнять, дело твое. Мне семья важнее. Историю мою ты знаешь, потерять еще и жену я не могу.

— Стас, я тебя понимаю. Но и ты меня пойми, не могу я дожидаться, пока у тебя все устаканится. А госпиталю нужен новый главврач. Прими дела и делай дальше что хочешь, — опять этот вкрадчивый голос, ты вообще берега не видишь?

— Старый, ты меня слышишь? Мне похеру на эту должность! В жизни есть вещи и поважнее карьеры. Можешь свой пост хоть Машке отдать, хоть Петровичу, мне насрать.

— Идиот! Я ради тебя стараю...

— Все, давай.

Я бросил трубку. Разговор не приведет ни к чему хорошему, только поругаемся еще сильнее. А я так устал, что нет ни желания, ни возможности вести такие беседы. Надо поспать, иначе я вырублюсь в канализации и утону в сточных водах. Вот уж смерть достойная экзорциста.

Запас наличности таял на глазах, успел десять раз пожалеть о том, что сунул продавщице больше, чем стоил телефон, и порадовался, что ограбил грабителей. В наличии оставалось пятьдесят тысяч, не густо, но на месяц поисков хватит.

Доехал домой. Таксист высадил меня у порога унылого, одинокого, никому не нужного дома. Дома, за который мы еще были должны. Или уже я был должен? Внутрь идти не было никакого желания. Простоял пару минут, пялясь на дверь. Из дома слева вывалился в говнину пьяный Лев Игоревич.

— Здарова, сосед! Как житуха?

Твою мать, мне вот не хватало разговоров с пьянью...

— Нормально, — я шагнул к входной двери, желая закончить не начавшуюся беседу.

— А у меня херово. Как же я теперь без моей Машеньки? Я же теперь совсем один! А-а-а! — дед Лева размазывал сопли по лицу, истошно завывая. Он вызывал одновременно и жалость, и злость! Сука, как будто мне своих проблем мало!

— Соболезную, — сказал я сухо и захлопнул за собой дверь.

Это какой-то нескончаемый кошмар. Зайдя на кухню, вспомнил о записках Веры. Да, с такими мыслями я точно не усну. Открыв настенный шкафчик, взял баночку со снотворным. Выпил двойную дозу. Пока меня не вырубило, закинул шмотки в стирку. О, глаза начинают слипаться. Прощай, прощай проклятый мир.

Как только я коснулся подушки, сознание резко отрубилось. Я жаждал видеть черный экран, который принесет забвение, а увидел все наши ссоры с Верой. Увидел, что это я ее подвел к такому решению. Самое страшное, что мне показали, как она продает душу.

Да, это просто моя фантазия, до жути реалистичная фантазия! Эти сюжеты, зациклившись, проигрывались у меня в голове, пока солнечный луч, продравшийся сквозь веки, не выдернул меня из этого ада. Вскочил с кровати в надежде найти дома Веру. Никого. А в голове пульсирует нарастающая ненависть к себе и миру.

Принял душ, посмотрел в пустой холодильник, а после на свою заросшую морду. Да, борода мне идет как свинье платье. Но бриться не стал, нет времени на эту чушь. Вызвал такси и поехал в центр.

Там был перекресток между Адмиралтейской и Протомирской улицей. На самом перекрестке стоял пятиэтажный дом, из него открывался неплохой вид на четыре люка. Три из которых были в подворотне, один же посреди Адмиралтейской.

План был странный, а точнее, это не план, а действие от безысходности. Обзор на четыре люка дает мне в четыре раза больше шансов заметить апостола, чем покатушки на такси по всему городу. Задача упрощается до «просто ждать». Чего ждать? Да хер его знает. Надеюсь, что пойму.