Браслет Тигрицы (СИ) - Ларина София Александровна. Страница 13

⁃ Я забыла сумочку в баре! — вспоминает неожиданно, — Там ключи, телефон…

⁃ Твой отец дома, — перебиваю, ее панику.

⁃ Что? — Алина прищуривает глаза. — Тимур что происходит? — ее голос глохнет под конец.

Прижимаю к себе малышку, ощущая нарастающую истерику. Пытаюсь снова успокоить. Не так все должно было произойти. Она очень эмоционально реагирует на все.

— Алина, пожалуйста, успокойся и дыши… — смотрю в ее глаза. — Дыши девочка моя…

— Боже, мне плохо. Мне нечем дышать… — Алина вырывается из моих рук. — Я…я… — она не успевает договорить… теряет сознание.

Глава 8

Алина

Это все сон. Сон. Потому что так не бывает в реальности. Недолжна я так реагировать на человека, которого знаю всего два дня. Недолжна.

Кто он такой? Откуда так много знает обо мене? Что вообще происходит?

В груди щемит, в голове каша, тело вообще живет своей жизнью. Внутри меня явно что-то пытается вырваться. Ощущаю, будто внутри кто-то долбится, просит выпустить наружу.

Вспоминаю свое подростковое время, со мной уже было что-то подобное. Я помню как мое тело, будто что-то атаковало. Это причиняло мне боль.

Но я ничего не понимаю! Что же со мной происходит? Кто внутри меня?

Плачу…

Мне больно…

Мне не хватает воздуха.

Вдруг слышу голоса. Голоса папы и Тимура. Они спорят. Нахожу в себе силы и открываю глаза.

Я дома, в гостиной на диване. На лбу мокрое полотенце. Скидываю его и натыкаюсь на два испуганных взгляда.

⁃ Алина, ты как? — папа осторожно присел передо мной на корточки.

⁃ Что происходит? Почету ты здесь? — он не говорил, что приедет… и он явно знает Тимура.

⁃ Алина, — папа гладит меня по щеке, — я должен тебе кое-что рассказать… — его лицо стало серьёзным. Перевожу взгляд на Тимура, он стоит, облокотившись на стену, руки в карманах, а пристальный взгляд заставляет поежиться.

⁃ Что рассказать? — перевожу взгляд на оцта. — Со мной что-то не так?

⁃ Алина, мы не просто люди… — хмурится, ⁃ Мы оборотни…

Что? Как? Разве так может быть?

⁃ Какие нафиг оборотни? — мои губы дрожат, а слезы стекают по щекам. Волна паники неадекватно быстро нарастает. «Я не верю… это шутка?».

— Нет! — мотаю головой.

Я. Обычный. Человек. Что за бред папа несёт?

— Нет! Этого не может быть! — возмущаюсь, хмурясь.

— Смотри! — папа протягивает руку, и вместо ногтей на его пальцах появляются когти, огромные когти. И рука в мгновение ока, становится мохнатой. «Что это такое? Мне страшно!»

⁃ Оборотни? — переспрашиваю, давясь собственным воздухом, — мы что волки?

⁃ Нет, Алина, мы не волки… мы тигры!

Мне дурно, к горлу подкатывает тошнота.

— Тигры… — пытаюсь переварить, — Игры, тигры, тииигрыы… — начинаю ходить туда, сюда.

— Это сон? — спрашиваю останавливаясь. — Я просто сплю… — успокаиваю себя. — Тигры… надо же выдумали! — усмехаюсь. — Нет, ну ладно волки, в фильмах там, в сказках… — смеяться начинаю. Понимаю что это явно не нормальный смех — он ведь истерический. «Да, я точно схожу с ума…»

⁃ Егор, мне нужно снять браслет. — Тимур отрывается от стены.

«Браслет!» Я смотрю на запястье и вдруг замираю, вспомнив слова папы. Когда он его мне принес, сказал… «Никогда не снимай его, даже в душе».

⁃ Уходи! — командует Тимур. — Все будет хорошо, я сумею ее сдержать.

Кого сдержать? Почему ему нужно уйти? Я что опасна? Что значит сдержать?

Вижу, как папа идет к выходу. Сижу в полнейшем оцепенении, не имея возможность сдвинуться. «Как так папа оставляет меня наедине с Тимуром? Почему он послушно выходит, закрывая за собой дверь?»

«Максим… где ты? Ты мне так нужен. Мне нужно успокоиться…» Плачу внутри.

Слезы текут по щекам. Руки трясутся… тело дрожит.

Неожиданно запах Тимура начинает обволакивать меня и мое сознание. Он совсем рядом. Встаёт передо мной на колени, тянется к руке. Теперь я считаю свое нытье глупостью. Я спокойна.

⁃ Алина, доверься мне! — бархатный голос продолжает успокаивать, тем временем, как его руки умело расстегивают мой браслет. — Все будет хорошо, ты сейчас все поймёшь… сама. Просто глубоко дыши… — советует спокойно.

Как только браслет слетает с руки, я тут же начинаю чувствовать сильное головокружение. Зажмуриваю глаза инстинктивно. В сознании будто туман.

Вдруг начинаю ощущать ноющую боль, зарождающуюся в районе позвоночника. Пока не особа беспокоюсь по этому поводу. Терпимо. Но как только боль в мгновения ока распространяется по всему телу… Я не выдерживаю и сгибаюсь пополам.

Больно так, как будто мою душу рвет на части, кричать хочется. Закрываю лицо ладошками, пытаюсь пережить.

Боль держит, не отпускает, душу заламывает…

Что внутри меня? Почему так больно?

Вдруг все резко стихает, и мне удается сделать глазок свежего воздуха. Однако он не приносит ожидаемого эффекта, наоборот… тело начинает бросать то в жар, то в холод. Непроизвольно выдыхаю рваный стон из груди, и в этот момент будто приходит озарение…

Все становится ясно как божий день. Складываются все пазы в моей голове. Мой мозг осознает нечто необыкновенное и таинственное. Я начинаю понимать, кто я есть на самом деле. Ощущаю зверя внутри себя — она просыпается, потягивается после сна, разминая свои косточки. В голове ее вижу.

Как то смотрит дико, прищуривается. Мне же от этого не по себе становится.

Чувствую, как тело потихоньку привыкает к ней, чего не скажешь про разум. Он будто блокирует ее, будто боится делить с ней сознание. Я определенно ощущаю ее силу. Она рычит, просится на волю. Что-то я начинаю нервничать…

— Алина, прими ее… — просит Тимур.

— Я не хочу! — мотаю головой, — Боюсь! — признаюсь честно.

Ловлю себя на мысли, что больше не плачу. Я затаилась в ожидании дальнейшего изменения, ведь оно должно как то проявиться? Ну не знаю… там клыки вырасти, когти отрасти…. Не нахожу ни малейшего намёка на свои предположения, спокойно выдыхаю. Пытаюсь понять, чего она хочет, стараюсь привыкнуть к ней. «Боже, почему она так смотрит?»

Тигрица ходит, будто в клетке туда, сюда. Она явно не уравновешена. Я бы сказала, она агрессивна. Пытаюсь понять причину ее поведения. Чем недовольна? Испепеляет меня взглядом….

— Алина, посмотри на меня! — просит Тимур и я лишь сейчас обращаю на него внимание. — Я чувствую тигрицу! — сообщает кивая, — Она сейчас, злится на то, что ты ее не впускала в свою жизнь. — Тимур берет мои руки, целует их. — Ты должна успокоить ее.

— Как?

— Открой ей свое сознание, поделись воспоминаниями, они важны для нее. Она поймет… — его ласковый голос расслабляет.

Ладно.

Мысленно пытаюсь приоткрыть ее клетку, подружиться с ней, поговорить, объяснить, что я ничего о ней не знала. Говорю, что очень сожалею, из-за того что не могла чувствовать ее раньше. Она постепенно прислушивается и наконец дрожь в теле спадает.

— Вот так, молодец! — радуется Тимур. — Давай теперь я познакомлюсь с ней! — Тимур заглядывает в мои глаза, словно проваливается в них. Я же понять не могу, как он ее увидит. В моей голове она как проекция.

— Алина, вдохни полной грудью… вдохни мой запах, — он тянет меня в свои объятия.

Боже, они такие нежные… такие теплые… мне хорошо в кольце его рук. Вдыхаю его запах на шее, и мои легкие тут же пронзает боль. Словно иголками колют. Замираю. Неожиданно по телу бежит волна приятной дрожи. Горло сушит от страшной жажды, но не вода мне нужна сейчас — он. Низ живота саднит, мучает и мне хочется унять эту сладкую боль. Мои глаза начинают слезиться, потом и вовсе гореть. Я точно знаю, что смотрю глазами зверя. Взгляд такой четкий, что режет глаза.

Тигрица моментально уловила взгляд Тимура, и одобрительно рыкнула. Завиляла хвостом, улеглась на спину и начала выгибаться, демонстрируя свою гибкость и изящность. Она его манит, возбуждает. Я бы сказала, влюбляет. Она хочет его, жаждет зверя.

Глаза Тимура сияют ярко желтым цветом, опасно как-то, в них можно сгореть. Но меня завораживает это сияние, подчиняет.