100 лет тому назад (СИ) - Коткин Андрей. Страница 21

О! Внезапно вспомнилось: через пару-тройку дней после Нового года, +1 к Разуму я все-таки получил. Когда Степке об этом подарке мне от Системы рассказал, она радовалась, кажется, куда больше меня. Замечательная из нее учительница выйдет, искренне переживающая за своих учеников. А, видя такое отношение к себе своего учителя, и ученики будут стараться учиться лучше. Вон, даже я, старый черт в молодом теле, и то расчувствовался и учусь не просто потому что надо, а именно с энтузиазмом. А Степка, между прочим, новую идею для нас с Семеном выдвинула: мы должны попытаться сдать экзамены за всю семилетку экстерном. Семь лет сейчас все среднее школьное образование длится. Даже не представляю, как это можно с нашим проживанием в этакой деревенской глуши устроить, но в целом идея мне нравится.

Дело уже к весне шло, когда отец внезапно огорошил:

— Сашка, я тут со знакомцем поговорил, нам с тобой срочно нужно ехать в Барнаул. Будем там в складчину плуг покупать. Я с остальными Жуковыми в нашей деревне договорился, они тоже поучаствуют деньгами.

— А почему так далеко? В Рубцово же много ближе и там тоже сельско-хозяйственную технику продают.

— В Рубцово ничего своего не производят, туда если перекупы и привезут плуг, он у них минимум вдвое дороже выйдет, чем, если прямо с бывшего завода Алейникова брать. Просто, добрые люди донесли мне, Сашка, что завод этот вот-вот банкротить собираются, вот и распродают со складов произведенное там с уценкой, чтобы быстрее распродать. А плуг по сравнению с нашей сохой, это, Сашка, все равно, что плотник супротив столяра. Два лемеха сразу и глубокая вспашка с отвалом земли. Это ого-го, Сашка, как здорово! Вдвое быстрее и гораздо качественнее пахать сможем.

— А потянет наш Сивка такой плуг-то?

— Хм. Пробовать надо. Но даже если придется одвуконь пахать, все равно выигрыш в трудозатратах хороший выйдет.

В путь за вожделенным плугом мы с родителем выехали с утра, уже на следующий день. День и вечер до этого на готовку продуктов в дорогу потратили. По прикидкам дней пять или шесть у нас должна была занять дорога в одном только направлении, вот и кухарила мать, беззлобно ругая отца, внезапно подкинувшего ей такую работенку. Она вообще в последнее время какая-то ругачая не в меру стала. Та же Дашка, затерроризированная ей, уже сама, едва рассвело, подрывалась курицам корм задавать и яйца у них собирать.

Однако выехали. Коняшка наш, Сивка, сани-дровни, застеленные волчьими шкурами для тепла, — не быстрый транспорт, но другого тут вовсе нет. Первый пункт на нашем пути все то же Рубцово было. Дорога в нашей местности одна единственная в том направлении, мимо все равно не проедешь. Но, вообще, город мы намеревались насквозь проехать, не останавливаясь. Мать моя родом из Захарово была, вот там и собирались на ночь остановиться у ее брата, дяди Сидора. Хоть одну ночь из всех предстоящих нормально, в домашних условиях переночевать.

Дядя Сидор был… громаден. Если я в него вырасту, а пока к этому все идет, придется мне, при жизни в городе, вместо магазинов готовой одежды одеваться исключительно в ателье. Два метра ростом, да еще и вширь необъятный! Но очень добродушный. Едва нас на пороге обнаружил, и разобрался, кто к нему на огонек заглянул, разулыбался, потчевать кинулся. Впрочем, и супруга его, тетя Рая, очень приветливая женщина. А с моими двоюродными сестрами и братом, так мы и вовсе после застолья весь вечер проболтали о всяком, разном. Кстати, оказалось, они все в Рубцовской школе учились, их отец на все будни туда отвозил, а забирал лишь, как вот сейчас, на выходные. И учеба в той школе была совершенно бесплатная, учеников там даже кормили, хоть скудно, но тоже бесплатно. Напрасно, оказывается, я клепал на новую власть, что, в отличие от царской, об обучении умненьких детишек не заботится. Заботится! И критерием, по которому в школу на учебу принимают, именно показатель в Разуме в десять единиц был заявлен. Другое дело, что раньше я сам по этому признаку, до пробуждения памяти из прошлой жизни, не подходил. Хотя,… ладно только я, тупень, но я вообще ни одного ребенка из наших Больших Ебунов не знаю, кого бы родители в эту самую школу отвозили.

— Вы это, там поосторожнее, по пути-то. — Напутствовал он нас утром, и сам запрягая в сани свою лошадь. Понедельник, детей в Рубцово, в школу, везти надо. — Конец зимы приближается. Волки у нас лютуют, спасу нет. Ночью лучше вообще по тракту не ездить, во избежание, так сказать.

Дальнейший наш путь до самого Барнаула был скучным и унылым, даже вспомнить особо нечего, снежная белизна с редкими темными пятнами проезжаемых деревень. Хорошо, хоть эти самые деревни все же были. И располагались они так, что для санного путешествия в самый раз выходило. Самим поесть и обогреться, Сивку обиходить, да и ночь переночевать, пусть на полу или даже в неотапливаемых сенях, под кучей шкур, но все не под открытым небом. Змеиногорский тракт, однако, специально так изначально закладывалось.

И вот он, цель нашего путешествия, Барнаул. Вроде как, центральный город всего Алтайского края, а внешне лично меня не слишком впечатлил. Я, помня о городах из прошлой жизни, ожидал много большего. Хотя бы домов многоэтажных из кирпича или заводских корпусов. А тут сплошное деревянное зодчество. Хотя, не спорю, некоторые дома в центре даже башенками изукрашены. А, нет, вон церковь каменная встретилась, не все тут деревянное.

По расспросам прохожих добрались, наконец, и до бывшего завода Алейникова. Как-то подозрительно заброшенным тот завод выглядит. Следов вокруг немного, люди тоже всего лишь единичные мелькают. Но все же мелькают. Одного выцепили, расспросили, тот рукой махнул:

— Склады готовой продукции вон там, видите барак? Но сомневаюсь, чтобы там какая-то распродажа была, не слышал я о таком.

Все же отправились в указанном направлении. Зря что-ли чуть не неделю пилили сюда? Хотя, очень похоже, что именно зря. Совершенно безлюдное место. Но, правда, ступеньки от снега почищены, люди в это здание все же наведываются.

Подошли, постучались в закрытую дверь. Ну, так, скорее для очистки совести. И, на удивление, дверь ту нам очень быстро открыли. Узнав о нашей надобности, сухой старичок с очень неприятным, каким-то воровским взглядом только, молча, рукой махнул, приглашая следовать за ним.

— Вот, Архипыч, еще одни, девятые, стало быть. За плугом приехали. — Отрекомендовал он нас сидевшему в маленькой комнатушке за самоваром мужику. — Есть у тебя еще такой товар?

— Есть, как не быть. Только, мил человеки, это, я вам скажу, ныне вовсе не заводской товар. Завод уже с полгода, как закрылся. А я здешний истопник, все заводское готовое железо еще тогда же со склада выкупил. Теперь, если пожелаете, вы можете плуг у меня покупать.

— И дорого просишь, уже поняв, что в пролете, и распродажи не будет, поинтересовался отец.

— Так десять миллионов, если в совзнаках. Ну, или двести двадцать рубликов, если золотом решите расплачиваться.

— Эк. Дорого! — Принялся торговаться родитель. — У нас и денег-то таких нет.

На самом деле, в моем Личном Кармане деньги запрошенные местным истопником, как раз, таки имелись. Правда, в виде сборной солянки: часть в совзнаках, которые день ото дня имели склонность все дешеветь, но часть в царском серебре и золоте, напротив со временем только набиравшем покупательную способность. Но, в самом деле, дороговато что-то выходит, в том же Рубцово цены лишь на чуть-чуть выше окажутся.

Все же сторговались. За плуг придется выложить все пять миллионов шестьсот тысяч совзнаков, что у нас в наличии имелись, и еще шесть золотых десятирублевиков с ликом последнего российского императора. Договорившись о цене, Архипыч, крупный чернобородый детина, повел нас куда-то на улицу. Так и направились: он пешком впереди, а мы за ним на санях. Впрочем, добирались совсем недолго. И из зоны заводских построек не выехали. В самом деле, кочегарка! Не очень высокая кирпичная труба позади и почерневший от копоти снег вокруг довольно большого одноэтажного здания на это ясно указывали.