Первый закон. Трилогия: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Аберкромби Джо. Страница 88

– Ладно. Оружие.

Если Черный Доу не хочет, чтобы его видели в темноте, ты никогда его не увидишь. И не услышишь. Однако Ищейка полз между деревьями и знал, что Доу где-то здесь. Когда столько времени сражаешься бок о бок с человеком, ты начинаешь его понимать. Ты можешь думать так же, как он. Доу находился где-то рядом.

У Ищейки была своя задача. Он смотрел на очертания того, кто сидел крайним справа: черный контур спины на фоне костра. На остальных Ищейка пока не обращал внимания, сосредоточившись на своей цели. Если решил идти или если твой вождь решил это за тебя, так иди до конца и не оглядывайся, пока не выполнишь задачу. Если будешь раздумывать, тебя убьют. Так говорил Логен, и Ищейка выучил урок. Только так, и не иначе.

Ищейка подполз ближе, потом еще ближе. Он ощущал на лице тепло костра, чувствовал твердый металл ножа в руке. И, мертвые, как всегда, ему захотелось отлить. До цели остался один шаг. Мальчишка сидел к нему лицом и если бы успел поднять голову от куска мяса, то увидел бы, как Ищейка приближается. Но он был слишком занят едой.

– О! – вскрикнул один из сидевших у костра.

Значит, Доу добрался до него, и с его жертвой покончено. Ищейка прыгнул вперед и ткнул свою мишень сбоку в шею. Тот отклонился назад, хватаясь за свое перерезанное горло, сделал неверный шаг и рухнул на землю. Еще один вскочил, уронив обглоданную баранью ногу, и его грудь пронзила стрела: Молчун выпустил ее из-за реки. На мгновение лицо человека приняло удивленное выражение, потом исказилось гримасой боли, и он упал на колени.

Оставались двое. Парнишка все еще сидел на месте и глядел на Ищейку большими глазами, приоткрыв рот со свисавшим оттуда куском мяса. Последний из людей у костра вскочил, учащенно дыша, с длинным ножом в руке. Должно быть, он вынул его, чтобы резать мясо.

– Брось нож! – взревел Тридуба.

Теперь Ищейка увидел своего вождя: тот шагал к ним, и пламя костра выхватывало металлический обод его здоровенного круглого щита. Человек пошевелил губами, его взгляд метался между Ищейкой и Доу, медленно подбиравшимися к нему с двух сторон. Теперь он увидел и Грозовую Тучу – силуэт великана маячил в тени под деревьями, нечеловечески большой, с огромным широким мечом, поблескивающим на плече. Это зрелище подействовало, и последний противник швырнул свой кинжал в грязь.

Доу прыгнул вперед, схватил его за запястья, крепко скрутил их за спиной и пихнул пленника на колени возле костра. Ищейка проделал то же самое с парнишкой, крепко сжав зубы и не проронив ни слова. Все произошло мгновенно, тихо и спокойно, в точности так, как говорил Тридуба. Руки Ищейки окрасились кровью, но такая уж у них работа, ничего не поделаешь. Остальные понемногу подтягивались. Молчун прошлепал через речку, закидывая лук за плечо. Проходя мимо того, в кого стрелял, он пнул тело ногой, но убитый уже не шевелился.

– Готов, – сказал Молчун.

Форли подошел последним, во все глаза глядя на двоих пленников. Доу рассматривал связанного пленника очень внимательно.

– Я тебя знаю, – проговорил он, и в его голосе звучало удовлетворение. – Гроу Трясина, не так ли? Какая удача! Твое имя уже давно у меня в голове.

Гроу Трясина хмуро уставился в землю. Как показалось Ищейке, он выглядел достаточно жестоким – именно такой, чтобы вешать фермеров, если уж на то пошло.

– Ну да, я Трясина. А ваши имена незачем и спрашивать! Когда узнают, что вы перебили королевских сборщиков, все будете мертвы! Все до единого!

– Черный Доу, так меня называют.

Трясина поднял голову, его рот широко раскрылся.

– Проклятье… – прошептал он.

Парнишка, стоявший на коленях рядом с ним, оглянулся, и его глаза округлились.

– Ты… Черный Доу? – проговорил он. – Не тот Черный Доу, который… Ох, черт!

Доу кивнул, и на его лице появилась зловещая улыбка.

– Гроу Трясина! Тебе пора заплатить за одно небольшое дельце. Я давно думаю о тебе, и вот теперь ты у меня перед глазами. – Он похлопал пленника по щеке. – И в моих руках. Какая удача.

Трясина отодвинулся так далеко, насколько позволяли связывавшие его веревки.

– Я думал, ты уже в аду, Черный Доу, мерзкий ублюдок!

– Твоя правда, но это всего лишь к северу от гор. У нас есть к тебе несколько вопросов, Трясина, прежде чем ты получишь то, чего заслуживаешь. Кто твой король? И что именно вы для него собираете?

– Пошел ты со своими вопросами!

Тридуба довольно сильно ударил его по голове сбоку. Голова Гроу дернулась в сторону, и Доу врезал ему с другой. Так продолжалось до тех пор, пока пленник не созрел, чтобы заговорить.

– С кем вы здесь воюете? – спросил его Тридуба.

– Мы не воюем! – сплюнул Трясина через выбитые зубы. – А вы, ублюдки, все до единого покойники! Вы ведь не знаете, что здесь произошло, правда?

Ищейка нахмурился. Ему не понравилось, как это прозвучало: так, будто многое изменилось, пока их не было. А перемены, на его памяти, всегда приводили к худшему.

– Спрашивать буду я, – сказал Тридуба. – А ты напряги свой крохотный умишко и отвечай на мои вопросы. Кто еще сражается? Кто не встал на колени перед Бетодом?

Трясина рассмеялся, несмотря на то что был связан.

– Никого не осталось! Война закончена! Бетод теперь король Севера! Все преклонили перед ним колени…

– Только не мы, – прогремел Тул Дуру, наклоняясь к нему. – А как насчет Старика Йоля?

– Он мертв!

– А Сайвинг? А Гремучая Шея?

– Мертвы оба, долбаные вы недоумки! Теперь сражения только на юге! Бетод объявил войну Союзу! Вот как! И мы им задаем перцу!

Ищейка не верил своим ушам. Король? Никогда прежде на Севере не было короля. На Севере нет нужды в короле, и Бетод – последний, кого он сам бы выбрал на царство. А война с Союзом? Что за глупая затея! Южан не перебьешь, их слишком много.

– Если здесь не война, – спросил Ищейка, – почему вы убиваете людей?

– Пошел ты!

Тул сильно ударил Гроу по лицу, и тот упал на спину. Доу еще разок пнул пленника ногой, потом снова поставил на колени.

– За что вы убили тех людей? – спросил Тул.

– Налоги! – выкрикнул Трясина. Из его носа сочилась струйка крови.

– Налоги? – переспросил Ищейка.

Очень странное слово. Он с трудом понимал, что это значит.

– Они не хотели платить!

– Налоги кому? – спросил Доу.

– Бетоду, кому же еще? Он забрал себе эту землю. Разбил все кланы и забрал ее себе! Люди должны платить! А мы собираем дань!

– Налоги, вот как? Какая-то долбаная придумка южан наверняка! А если они не могут платить? – спросил Ищейка, ощущая тошноту в желудке. – Тогда вы их вешаете, что ли?

– Если они не платят, мы можем делать с ними все, что нам нравится!

– Что вам нравится? – Тул ухватил его за шею и сдавил огромными ручищами, так что глаза Трясины полезли на лоб. – Что вам нравится? А вам нравится их вешать?

– Хватит, Грозовая Туча! – сказал Доу, отдирая здоровенные пальцы Тула от шеи пленника и отпихивая великана в сторону. – Хватит, верзила, это занятие не для тебя – убивать связанного. Для такой работы вы как раз и таскаете с собой меня.

Он похлопал Тула по груди, вытаскивая свою секиру.

Трясина кое-как справился с удушьем.

– Грозовая Туча? – прохрипел он, оглядывая их по очереди. – Значит, вы все здесь, так? Ты – Тридуба, вон Молчун, а это Слабейший! Значит, вы не преклонили колени? Тем лучше для вас, черт вас дери! Где Девятипалый, а? – насмешливо спросил Трясина. – Где Девять Смертей?

Доу повернулся к нему, проведя большим пальцем по лезвию секиры.

– Он вернулся в грязь, и ты сейчас присоединишься к нему. Мы слышали достаточно.

– Дай мне встать, ублюдок! – крикнул Трясина, сражаясь со своими путами. – Ты не лучше, чем я, Черный Доу! Ты убил больше людей, чем чума! Дай мне встать и дай мне какой-нибудь клинок! Ну, давай! Боишься сразиться со мной, трус? Боишься дать мне шанс, да?

– Это ты зовешь меня трусом? – прорычал Доу. – Ты, который убил детей просто ради забавы? У тебя был клинок, и ты сам бросил его! У тебя был шанс, и ты им не воспользовался. Такие, как ты, ничего больше и не заслуживают! Если тебе есть что сказать, говори сейчас.