Мезальянс - Томас Кэрри. Страница 13

Спустя четверть часа Синтия спала в гостиной на кушетке, завернувшись в халат и включив обогреватель на полную мощность. Прошло, казалось, всего пять минут, когда будильник взорвался пронзительной трелью, заставив ее вскочить. Полусонная, спотыкаясь, побрела она в кухню, налила воды и вошла в спальню. Реджиналд крепко спал. В слабом свете ночника она с облегчением увидела, что на лбу его нет пота, да и постель не казалась влажной.

– Реджиналд. – Она легко прикоснулась к его руке.

Длинные темные ресницы чуть заметно дрогнули, потом приоткрылись глаза, еще ничего не понимающие, а в следующую секунду они зажглись страстным огнем, сильные руки обхватили Синтию и притянули на кровать. И в то же мгновение он навалился на нее всем телом, накрыв губы своим жадным, ищущим ртом и одарив поцелуем, лишившим ее способности думать и рассуждать и, главное, желания сопротивляться.

Горячий язык раздвинул ее мягкие, податливые губы, скользнул в рот и начал ласкать его, пока Реджиналд поспешно срывал с себя одежду. Затем он развязал пояс и раздвинул полы ее халата, ощутив шелковистую гладкость живота, изумительные округлости нежной груди, а потом твердость мгновенно напрягшихся сосков. Синтия задохнулась от пронзившего ее ощущения ожидания и неистового стремления к этому прижавшемуся к ней телу. Ласки опытных рук стали настойчивее, они искали и находили эрогенные зоны, о которых она даже не подозревала. Когда пальцы скользнули ниже, раздвинули ее ноги, Синтия вскрикнула и выгнулась.

Не в силах больше сдерживаться, Реджиналд уверенным толчком вошел в нее. Она застонала от невыносимого наслаждения, и он начал двигаться сильно, мощно, пылко, настойчиво, заставляя отвечать ее с не меньшим жаром, с равной по силе страстью. Синтия забыла обо всем на свете, остался только он, единственный и необходимый в эти мгновения. И она вцепилась в него с силой утопающего, хватающегося за соломинку, пока оргазм не потряс ее с неведомой прежде силой. Она закричала, содрогаясь и прижимаясь к нему, упиваясь им и замирая от наслаждения. Он ответил ей удовлетворенным стоном и упал обессиленный...

Синтия лежала, едва дыша под его тяжестью, пока не перестала дрожать от пережитого возбуждения и удивительных ощущений. Тогда, собравшись с силами, она уперлась руками в его плечи и столкнула с себя обмякшее тело. Он перекатился на спину и потянул ее за собой, но она отпрянула. Синтия встала на трясущиеся ноги, выдернула запутавшуюся полу халата, не глядя, нащупала таблетки и подала их вместе со стаканом. Затем выскочила за дверь и бросилась к ближайшей ванной.

Тяжело дыша, она села на край ванны, запустив руки в спутанные волосы. Ей надо было успокоиться, осмыслить то, что произошло, решить, что делать дальше. Вместо этого она начала смеяться, сначала тихо, потом громче, громче. Когда Реджиналд забарабанил в дверь ванной, она еще не пришла в себя.

– Впусти меня! – кричал он. – Синтия, сейчас же впусти меня! Успокойся и открой дверь, иначе я выломаю ее!

Его голос совершил чудо с ее истерикой – как ведро ледяной воды, выплеснутое на мартовских котов. Синтия открыла замок, повернулась к раковине и начала пригоршнями бросать прохладную воду в лицо. Она почувствовала на плечах его руки – они развернули ее, вытерли ей лицо и заставили поднять голову. Их взгляды наконец встретились.

Реджиналд выглядел по-прежнему изможденным, но не таким больным, как раньше. Удивительно эффективное средство для борьбы с гриппом... Как это врачи не додумались рекомендовать его своим пациентам? Синтия чуть было не улыбнулась этой мысли.

– Знаешь, какая была моя первая реакция?

От звука ее голоса он дернулся, как от удара.

– Отвращение? Ненависть? Презрение?

– Нет, к сожалению нет, и ты мог бы заметить, это ведь было очевидно. Нет, Реджиналд Кормакс, я человек земной, практичный, и первая моя мысль была о деньгах. Потому что я не смогу больше работать у тебя. В моей нынешней ситуации это неутешительная новость.

Он недоверчиво уставился на нее.

– Ты серьезно? Да? Ты думаешь о деньгах? Сейчас? Я-то решил, что у тебя истерика, потому что я изнасиловал тебя...

– Я знаю так же хорошо, как и ты, что произошедшее между нами было чем угодно, только не изнасилованием. Слишком уж очевидна была моя ответная реакция. Нет-нет, какое уж там насилие. И кроме того, я всегда считала, что насильник одержим гневом, а не похотью.

– Ох, Синтия, я даже не знаю, что сказать. – Кормакс запустил трясущиеся руки в волосы и с отчаянием посмотрел на нее. – Если бы от извинений был хоть какой-то прок, я бы ползал сейчас у тебя в ногах. Ты снилась мне, потом я проснулся, а ты здесь, рядом... Сначала я не совсем соображал, что делаю... Нет, – прервал он себя, – не буду лгать. Как только я ощутил тебя в своих объятиях, то понял, что уже не выпущу, даже если разверзнется земля и мы провалимся в преисподнюю...

– Может, это антибиотики так странно действуют? – Синтия сверкнула глазами, когда новая мысль пришла ей в голову. – Кстати, ты сейчас их выпил?

– Конечно нет, – возмущенно ответил Кормакс. – Я слишком беспокоился о тебе.

– Тогда будь добр, пожалуйста, пойди и выпей сейчас.

– Ты пойдешь вместе со мной? Поговорить?

Синтия почувствовала, что гнев испарился, оставив ее обессиленной и равнодушной.

– Ладно, – безучастно произнесла она. – Только после горячей ванны.

Прошло немало времени, прежде чем она, должным образом одетая и почти успокоившаяся, была в силах снова встретиться лицом к лицу с Реджиналдом.

– Я принял таблетки, – быстро сказал он, как только Синтия появилась в его спальне.

– Это хорошо. – Она села на стул, предварительно отодвинув его на безопасное расстояние от кровати, и сложила руки на груди. – Так о чем мы будем разговаривать?

– Во-первых, Синтия, я все-таки хочу извиниться. Клянусь, принуждение женщин к сексу не входит в число моих обычных занятий. – Он сел, глядя в ее огромные голубые глаза.

Она горько усмехнулась.

– О, не стоит извиняться. Ты не принуждал меня, скорее просто застал врасплох. – Подумав хорошенько, Синтия прибавила: – Это было не только полнейшей неожиданностью, но и откровением. – Она смущенно улыбнулась. – Я никогда раньше не испытывала оргазма.

Кормакс от изумления широко открыл глаза и рот, отказываясь верить услышанному.

– Ты... ты это серьезно? Никогда раньше?!

– Нет. Я всегда притворялась.

– Но ведь он не мог не заметить... Я имею в виду...

– Я догадалась, что ты имеешь в виду. – Синтия пожала плечами. – Если Дэвид и замечал, то никак на это не реагировал.

Реджиналд недоверчиво потряс головой.

– Черт, чем больше узнаю об этом парне, тем меньше понимаю, как ты могла выносить его хоть один день.

Она уныло вздохнула и отвела взгляд.

– Что бы я там ни чувствовала сначала, оно очень быстро закончилось. Пшик – и испарилось... Недели через две... Но на работе все уже знали, что мы живем вместе, купили дом сообща. Мне было стыдно... стыдно признаваться, насколько я ошиблась. Родители хотели, чтобы я вышла за другого.

– А Дэвид влез между вами? – Это был полувопрос-полуутверждение.

– Да, некоторым образом. Хотя, честно говоря, отношения с Батчем всегда казались мне какими-то пресными, будто мы женаты уже лет десять и давно привыкли друг к другу. Он ветеринар во Фрипорте, очень педантичный и довольно скучный, хотя, безусловно, порядочный молодой человек. Потом я уехала в Чикаго и встретила там Дэвида. По сравнению с Батчем он был как гроза в знойный день – полный живительной новизны, энергии. Совершенная противоположность моему ветеринару. Он преследовал меня день и ночь, домогаясь взаимности. К сожалению, я скоро поняла, что взаимности он ждал только от моих сбережений. – Она грустно усмехнулась. – Не везет мне с мужчинами...

Реджиналд спустил ноги, сел на краю кровати, дотянулся до руки Синтии.

– Не бойся, я не собираюсь снова на тебя набрасываться. Послушай, Синтия, давай я сразу кое-что проясню. Что касается меня, то тебе не о чем волноваться.