Стражи волшебных миров (СИ) - Лавров Владимир. Страница 22

Стали думать, кто останется составлять планы лесопосадок, а кто пойдёт с вестями к отцу. По очевидным причинам меня как раненного решили сплавить в замок. Я сопротивлялся, но не очень сильно.

По договорённости с отцом, мы должны были запалить дымный костёр напротив этого пляжа, после чего нас должны были перевезти на лодках. Тут должны были сидеть наблюдатели на такой случай. Но это предполагалось только через неделю. Костёр мы, конечно, запалили, но надежд на него было мало.

Кочевники с интересом смотрели на огромные черепа чудовищ, которые мы привязали на одну из повозок, и цокали языками. Мы проехали к вождю. Вождь затребовал подробного описания ночного приключения. Мы рассказали, вождь переводил окружающим и притворно ужасался. Все остальное демонстрировали чувства вслед за вождём. Меня больше интересовало, что это такое упало с неба. Вождь сказал, что никто из них не видел ничего подобного. Старики говорили, что с неба иногда падают камни, но чтобы такие большие и с таким светом… Такого никто не помнил.

Стали решать, как переправляться через реку. Летом я бы переплыл её за время десятка молитв. Но сейчас вода была слишком холодной, а рука у меня болела всё сильнее. Решили строить плот.

Плот построили наполовину, когда перевозчики всё-таки появились. Они были несколько удивлены нашим сотрудничеством с кочевниками, настолько, что первое время даже боялись приставать к берегу. Мне пришлось несколько раз повторить, кто я такой, и долго уверять их, что всё хорошо и что их не съедят.

Только после этого мы с одним стражником смогли переправиться на другой берег. Вместе с нами шли двое кочевников, они должны были обучать нас их языку и учиться нашему. Лошадям плавание в холодной воде совсем не понравилось, но после того, как мы их растёрли, они нас простили.

Моё появление в замке отец решил обставить по всем правилам королевского приёма. Меня не стали расспрашивать прямо во дворе, сказали идти на кухню и слегка поесть. Во дворе меня встретила только Сигурна, приветствовала легкомысленным подколом: “Привет, отрадник мой, братец названный!”. Я не остался в долгу и приветствовал её титулом “Приветствую Вас, отрада моя, пониженная в должности до уровня симпатии”. Сигурна не обиделась и даже слегка обняла меня, помогая свалиться с лошади. Рука болела, сам я спускался с трудом.

Тем временем отец созвал большинство стражников и самых уважаемых мужиков из села. Только после этого меня пригласили в пиршественный зал.

Отец сидел на возвышении, в мантии из медвежьих шкур. Мама стояла за его креслом, тоже в роскошном платье и меховой накидке. Я никогда не видел её в этом платье. Похоже, для них это просто повод приодеться.

Я по всем правилам вошёл в зал, чеканя шаг, преклонил колено и попросил разрешения доложить результаты разведки. Отец позволил. Меня начинал разбирать смех от всей этой комедии, но я сумел сдержаться и принялся рассказывать основные новости по степени убывания важности: на нас движется огромная орда, надо посылать гонцов к Государю, мы встретили племя кочевников, которое просится стать новыми селянами и воинами на землях за рекой, мы потеряли одного стражника из-за нападения неведомых чудищ, чудища уничтожены в неизвестном количестве, уничтожено несколько крупных чудовищ, черепа доставлены в виде трофеев. На этой точке сюжета стражник, который меня сопровождал, вместе с кочевниками внесли черепа двух чудовищ - бера и человекоподобного.

Черепа двух человекоподобных чудищ, которых мы уничтожили зимой, уже висели на стенах пиршественной залы рядом с головами медведей, лосей и волков. Мне казалось, что отец ими гордился. Но эти черепа… Они произвели на отца Впечатление. Он даже привстал.

При известии об орде охнули все, кто были в зале. При новости о потере стражники тихо заныл его отец, которого тоже пригласили на приём. При виде черепов все охнули ещё раз.

- Сын мой, почему у тебя на руке повязка? - спросил отец.

- Неудачно приземлился, когда прыгал на него. Он оказался очень быстрым, увернулся, зараза, пришлось приземляться на землю, - я кивнул на череп бера.

- А зачем на него прыгать? - удивился папочка.

- У этого чудища раны зарастают сразу после появления. Его бесполезно бить копьём, когда он встаёт на дыбы, как обычных беров. Единственный шанс был прыгнуть ему в рот и держаться до тех пор, пока товарищи не отрубят голову.

- Никогда не слышал о таком способе охоты, - выдохнул отец.

- Мы так на волков охотились в Пфальфене. Меня этому наши охотники научили, - признался я.

Отец только покачал головой и начал держать ответную речь:

- Услышь, сын мой, важные новости…

Смысл отцовской речи сводился к тому, что Государь знает о наступлении кочевников и уже объявил общий сбор всего войска государства. Наше племя было не единственным, кто бежал от нового лидера кочевников. Некоторые прибежали ещё по весенним водам и рухнули к ногам Государя с просьбой о защите. Но наши данные были тоже очень ценными, так как теперь становилось ясно, где именно пойдёт войско вторжения. Ещё отец поблагодарил нас с Сигурном за то, что мы нашли селян для земель за рекой, подтвердил наши обещания кочевникам, и сказал, что отрядит гонца к вождю кочевников с соответствующими приветствиями. (Сигурну благодарность, разумеется, должны были передать письменно). Под конец мне велено было сдать мятые доспехи кузнецу на восстановление, и на этом официальный приём был закончен.

Я уже начал лелеять надежду повстречаться с кроватью, но не тут-то было. Меня взяла в оборот мамочка. Для начала меня оттащили в баню, где содрали доспехи и исподнее. Подсчёт синяков и ссадин дал число в несколько десятков. Святой отец потыкал мою руку, помял опухоль и пришёл к выводу, что перелома нет (было больно). Но руку после мытья всё равно закатали в лубки. Бабки - целительницы из села смазали ушибы и ссадины по всему телу подозрительно пахнущими мазями, после чего только мне было разрешено лечь.

Но и тут спать не пришлось, так как отец погибшего стражника ждал меня, чтобы услышать подробности. Я пересказал, как мог, про встречу с остроухими и то, что рассказал про них вождь кочевников. Рассказал, как тяжело давалась охота на их выродков - убийцы беров и человекоподобного, как боялись их кочевники. Припомнил, что у нас хуторяне тоже не пережили встречи с ними. Кажется, его жажда подробностей была удовлетворена.

Через пару часов я пожалел, что не с кем поговорить. Рука разболелась так, что спать было невозможно. Оказалось, что мамочка ожидала чего-то подобного и упросила одну из целительниц остаться присматривать за мной. Бабка намешала мне каких-то трав в подогретое вино, и только после этого я смог заснуть.

Глава 6. Первый тур Козьего балета.

Отец меня обратно на ту сторону реки не пустил, сказал выздоравливать и строить лесопилку с приводом от ветряка. Такую же, как наша первая, но больше. Вместо меня поехал старший брат, Алесаний, повёз письма вождю и Сигурну.

Сельские мужики активно готовились к войне, все бегали, как ужаленные, и заготавливали разные припасы. Многие участвовали в постройке трёх огромных паромов. Нужно было быть готовыми не только переправлять гражданских кочевников сюда, но и войска Государя туда. Кроме всего прочего, надо было и выращиванием продовольствия заниматься. Откуда в таких условиях можно было взять свободных людей для постройки ветряка, я не представлял. Поначалу мы строили лесопилку вообще вшестером - мои друзья, один однорукий ветеран из числа бывших стражников и только один нормальный мужик из села. Я как инвалид вообще не считался.

Потом строители нашлись. Государь прислал очень умелых мастеровых, которые помогли нашим мужикам и с паромами, и с постройкой ветряка.

Мастеровые меня похвалили, сказали, что видели подобное на северных границах, но всем остальным как-то не хватило упорства построить нечто подобное. Это были какие-то странные мастеровые, вроде бы мужики, но они считались воинами и подчинялись офицерам из числа благородных. Себя они называли “розмыслами” и очень собой гордились, говорили, что без них никакая война невозможна, так как если они мосты или склады в нужных местах не построят, то никакое войско благородных ничего не сделает. Ещё они клялись, что умеют строить укрепления и ломать стены вражеских укреплений, даже каменные. С их помощью я даже смог понять те страницы из книги про военные машины, которые до этого были совсем непонятны. Над книгой розмыслы посмеялись, сказали, что она устарела лет так восемьсот назад.