Эта любовь причиняет боль (ЛП) - "Nikita". Страница 35

Возможно, мне следовало спросить себя, почему его не волнует то, что она делает, но эта мысль никогда не приходила мне в голову.

Она по-прежнему смотрела на меня с ненавистью, и с годами ее ненависть выросла в десять раз. Тем временем мой отец смотрел на меня с некоторым блеском в глазах. Он выглядел так, как будто хотел сожрать меня. Это вызывало у меня озноб в большинстве дней, и когда он был дома, я старалась держаться от него как можно дальше, будучи невидимой.

Теперь, когда я стала старше, я поняла, что он смотрел на меня так, как не подобает отцу смотреть на свою дочь. Он посмотрел на меня с желанием.

Когда его поведение изменилось, и он усвоил свои вредные привычки, тогда же изменилось и его отношение ко мне. Он всегда злился и кричал на меня за все, и все, что я когда-либо делала, не было для него достаточно хорошим. Он эмоционально подавлял меня, и моя мать делала то же самое, дразня меня и говоря, что я больше не маленькая принцесса папы, а просто еще одна глупая девчонка.

Она даже с большим удовольствием сообщила мне, что мое время скоро придет. Что часы уже тикают. Я не знала, что она имела в виду, но я не позволила ее словам повлиять на меня, потому что я давно перестала нуждаться в ее одобрении.

Вещи не становились физическими до моего четырнадцатого дня рождения. Я помню, как проснулся утром в день своего рождения и не почувствовал ничего близкого к возбуждению. Все, что я чувствовала, это ужасную лужу внизу живота, когда я проснулся.

Я проснулся от кошмара, где я видел все в ярких цветах. Этот сон казался таким реальным, я была в агонии и боли, и я не понимала, что было причиной этого, но на заднем плане я слышала, как моя мать кудахчет, как одна из тех ведьм, которые почти всегда появляются во всех диснеевских фильмах. Это был самый странный кошмар, который у меня когда-либо был, и мое подсознание говорило мне бежать и никогда не оглядываться назад. Не имея ни малейшего представления, что делать с таким сном, я просто продолжала свой день как обычно. Я встала, оделась и собралась в школу, как и в любой другой день.

Я и не подозревала, что именно тогда все действительно изменится к худшему, и моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Когда в тот день занятия закончились, я разговаривала с Заком на улице, ожидая, пока мой отец придет и заберет меня. Мы смеялись, и я помню, что чувствовала себя такой счастливой, когда он разговаривал со мной, потому что я была в него влюблена. Это был первый раз, когда он заговорил со мной, и я была вне себя от волнения, хотя и пыталась обуздать его, потому что не хотела, чтобы он подумал, что я сумасшедшая.

Когда мой отец подъехал к школе, я поднял глаза и сразу же увидел, как изменилось выражение его лица, что заставило мое собственное измениться, потому что я поняла, что что-то не так. Его взгляд остановился на том месте, где Зак держал меня за руку, и я быстро отпустила его, попрощавшись и сказав, что увижу его на следующий день, прежде чем помчаться, чтобы сесть в машину.

Когда я села в машину, атмосфера была наполнена напряжением, и я могла видеть, как его челюсть дергалась от едва сдерживаемого гнева на лице, а его рука так крепко сжимала руль, что его рука побелела. Он ничего не сказал, просто вылетел из ада, как летучая мышь, и помчался всю дорогу домой, даже не обращая внимания на правила дорожного движения, так сильно давя на газ, что я подумала, не пытается ли он убить нас, безрассудно ведя машину.

Когда он припарковался перед нашим домом, я вышла, по-прежнему ничего не сказав, потому что он, казалось, все еще был в настроении, и я подумала, что лучше держать рот на замке, чтобы избежать конфликта, особенно когда он был в таком бешенстве.

Как только я поднялась по лестнице и вошла в фойе, я услышала его прямо позади себя. У меня даже не было времени спросить его, что случилось, потому что он схватил меня за шею сзади и сжал так сильно, что я захныкала.

— Ты делаешь мне больно, папа! Именно тогда он начал кричать на меня и называть меня маленькой шлюхой.

— Кто был тот маленький придурок с тобой перед школой? Ты его трахнула? он так кричал, что даже не дал мне возможности ответить, потому что начал тащить меня из комнаты.

Что это был за вопрос? Разве мне не разрешалось иметь друзей? Только потому, что ты говорил с кем-то, это означало, что ты трахнула их? У него точно где-то болтается. Почему он заботится обо мне, когда он должен заботиться о моей маме, которая, вероятно, трахалась с ним?

— Это просто мой друг из класса, — говорю я, но он сейчас так зол, что даже не слушает меня.

Мы прошли мимо моей матери на выходе из фойе, и она просто смотрит на меня, ухмыляясь. Она выглядит чертовски высоко, и Боже, как я ее ненавидела. Не думаю, что мне когда-либо еще так сильно хотелось ударить кого-нибудь по лицу. Она даже не делала ничего, чтобы помочь мне.

Отец все тащил меня за собой, и тут я увидела, что мы спускаемся в подвал. В подвале только одна стена была заполнена вином, а остальная часть комнаты была пуста. Это был не обычный винный погреб, потому что посреди комнаты стояло несколько столов и стульев. Интересно, для чего он их использовал, потому что это были не обычные столы или стулья, а металлические.

Здесь было немного холодно, и я почувствовал, как по телу побежали мурашки. Как только мы вошли туда, он так сильно оттолкнул меня, что мое тело врезалось прямо в край стола. Мое бедро ударилось о его край, и мгновенная боль пронзила мои кости, когда он повторил — ну, не повторил, потому что, блядь, выкрикнул это — свой вопрос мне. Я попятилась от стола и от него, но он, казалось, не заметил, потому что был слишком занят, позволив своему гневу поглотить его.

— Ты его трахнула!!! Когда я не ответила ему достаточно быстро, он еще больше разозлился. — Ответь мне!! И прежде, чем я успела произнести хотя бы слово, он подошел ко мне и так сильно ударил меня по лицу, что все мое тело скрутилось, и я упала на пол от его удара.

Черт, это дерьмо было таким твердым, что разорвало мне губы, а по подбородку капала кровь. Это ошеломило меня, когда я сидела с ладонью на лице, а другой рукой вытирал кровь с подбородка. Это был первый раз, когда он приложил ко мне руку с такой грубой силой, и я не знала, что с этим делать.

— Нет, я этого не делала! Я закричала ему в ответ, потому что сейчас мои эмоции вышли из-под контроля из-за всплеска адреналина, вызванного этой пощечиной.

— О, так ты думаешь, что теперь можешь возражать мне? Ты глупая маленькая шлюха?!

— Я не шлюха, как твоя ебаная дура-жена! И это было худшее, что я могла ему сказать, потому что его гнев поднялся еще на одну ступеньку.

Он подошел ко мне и поднял меня с пола за шею. Он сжал меня так сильно, что я почувствовала, как мне перекрыли воздух. Я схватила его руки за шею и попыталась оторвать их от себя, но это было бесполезно. Я даже пыталась вцепиться в них, но, черт возьми, он был сильнее меня.

Когда я увидела точки в своем видении, он отпустил мою шею, и я подумала, что, может быть, все кончено, но он просто схватил меня за руки и связал их веревками прямо над моей головой. Хм, раньше я их даже не замечала.

Как только он крепко закрепил их, он сорвал с меня одежду, прежде чем снять ремень со своих штанов. Как только его ремень был снят, он сложил его пополам и снова повернулся ко мне лицом. Он не мог не смотреть на мое обнаженное тело, и мне хотелось спрятаться от его блуждающих глаз.

— Что я говорил тебе о разговорах с мальчиками и о том, как позволять им прикасаться к тебе? Тебе нравится быть маленькой шлюхой?

— Папа, клянусь, я ничего не делала! Мы только что говорили о школе!!

— Я, блядь, сказал тебе, что имею право требовать твоей девственности. Ничей чужой! Тебе повезло, что время еще не пришло, потому что ты бы уже попробовала мой член. Я наконец-то понял, что такое девственность и вся эта чушь, которую он мне изливал с тех пор, как мне исполнилось восемь лет, спасибо тебе, интернет. Я имею в виду, что каждый подросток начинает интересоваться этими вещами, и он говорил мне эту фразу столько раз, что я должна была понять, что он имел в виду.