Рука и сердце Ее Высочества (СИ) - Франкон Аманда. Страница 27

Уняв не к месту разбушевавшееся воображение, я огляделся. Трое нападавших лежали без сознания, ещё с одним тихо беседовал тот шпион, что минуту назад передал мне письмо. Я подошёл к ним и уловил конец разговора.

– Он обещал нам титулы, власть, славу, – пыхтел слуга, голова которого казалась крошечной на фоне горы мускулов.

– Идиоты, – выругался шпион и быстрым движением руки приложил здоровяка лбом о стену.

Повестись на такие обещания действительно могли лишь полные тупицы. Аристократия ни за что не расстанется со своими должностями при дворе. Они скорее свергнут короля, чем позволят каким-то безродным выскочкам занять хоть одно из их мест. Да и, полагаю, Лайонэл даже не стал бы пытаться вытаскивать этих оборванцев в высшее общество – просто казнил бы как лишних свидетелей.

– Хорошо, Ваше Высочество. Вы крайне убедительны, – с раздражением согласился принц Базиль.

Как только Лучиана отвернулась от принца, он стянул сапог и принялся нянчить проткнутую ногу. Её Высочество протянула мне бумаги и коротко приказала надёжно их спрятать. Впрочем, в дополнительных инструкциях я не нуждался. А вот Лучиане помощь определённо требовалась: чем дальше она отходила от несостоявшегося насильника, тем сильнее дрожала. Я опустил взгляд и только сейчас осознал, насколько ей холодно стоять в тонких чулках на каменном полу в подземелье. Недолго думая, без позволения подхватил принцессу на руки и вынес из этого отвратительного места.

Глава 14

Лучиана

Я всё ещё дрожала, когда граф опустил меня в глубокое кресло. Из последних сил сдерживая слезы, я подтянула замёрзшие ноги под подол и обхватила руками плечи. В следующую минуту на меня опустилось пушистое одеяло, а граф Наварро направился к двери.

– Подождите! – выкрикнула я, плотнее кутаясь в одеяло.

– Я хотел позвать горничных, – растерянно глядя на меня, пояснил Армандо.

– Не надо. Лучше достаньте вино, оно в шкафу рядом с вами. И бокалы.

Граф быстро нашёл бутылку, стоящую за несколькими чистыми холстами, и ловко её откупорил. Налил нам обоим, но, сделав пару успокаивающих глотков, я заметила, что он не пьёт. Лишь сидит, задумчиво разглядывая блики слабого света на стенке бокала.

– Думаю, среди придворных я смогу направить слухи в безопасное русло. Пусть лучше говорят о том, как вы героически сопротивлялись, чем о возможных последствиях это ситуации. Но перед Его Величеством вам нужно будет объясниться, – наконец сказал он.

– Я всё ещё не понимаю, почему отец не рассказал мне, кто из принцев Базиль должен был приехать, – пробормотала я. При малейшем воспоминании о Лайонэле меня снова начинала бить крупная дрожь.

– Вы можете об этом спросить, – граф почти равнодушно пожал плечами.

Глядя на него, я вспомнила слова Изабеллы. Но сейчас как никогда сильно казалось, что она ошибается. Либо у графа отменное самообладание.

– Да… Надо поскорее со всем этим закончить. Тем более, что выбора у меня не осталось. Лайонэл интриган, Бранн не может, да и не захочет, особенно теперь, принять корону. Остаётся только Карим… – я поднесла бокал ко рту и с удивлением обнаружила, что он уже опустел, а по телу разлилась приятная слабость. Я нечасто пила крепкие вина, так что алкоголь быстро дал о себе знать.

– Карим, который распродаст половину границы. Он уже отдал во владения Базиль большой кусок личных территорий, часть денег пустил на новые заводы, но куда делись остальные – не знают даже его министры. Я опасаюсь, что и наша страна превратится в товар, – с неожиданной жесткостью сказал граф, отставляя пустой бокал.

Его самоуверенность и рассуждения – в общем-то верные – меня отчего-то разозлили. Раздражал сам факт того, что я изначально верного выбора просто не существует.

– И что, по-вашему, мне вообще теперь замуж не выходить? Просто так взять и отменить обещание перед народом? Или может, раз подходящих кандидатов нет, вы сами женитесь на мне?! А что – вы отлично разбираетесь в нашей политике и культуре, и даже на турнире победили! Просто идеальный король! – последнюю фразу я сказала с лёгким сарказмом.

Граф Наварро повернулся ко мне с ироничной улыбкой.

– Ваше Высочество, если я правильно понял, вы только сделали мне предложение руки и сердца? – спросил он, внимательно глядя мне в глаза.

Только теперь до меня дошло, что именно я высказала вслух. Сердце грохотало в груди, плечи дрожали – теперь уже не от холода, а тело хранило память о тепле сильных рук, которые несли меня через тёмный потайной ход. Разум кричал о том, что стоило бы заткнуться или отшутиться, но странная удаль одержала верх.

– Да, вы поняли верно, – со смехом и вызовом ответила я.

Ожидала насмешки или серьёзной лекции о политике и правилах, но граф Наварро молча поднялся и подошёл ко мне. Я удивлённо вжалась в кресло, одеяло выпало из рук и укатилось куда-то на пол. Армандо встал на одно колено, склонил голову, а потом поднял на меня взгляд, в котором читалась такая дикая боль, что мне стало не до веселья.

– Ваше Высочество… Лучиана. Я люблю вас, и с равным удовольствием пойду по вашему приказу и под венец, и на плаху. Если вы говорите серьёзно, я готов рискнуть и репутацией, и жизнью, и просить у Короля вашей руки. Если нет – не терзайте понапрасну моё сердце, и прошу, давайте навсегда забудем этот разговор.

Я замерла в попытках придумать достойный ответ, но подходящие слова всё никак не приходили на ум. Вместо ответа я наклонилась к лицу графа и едва ощутимо коснулась губами его губ. Хотела отстраниться, но он мягко притянул меня к себе и углубил поцелуй.

В этот момент я забыла обо всём на свете: и долг, и ужасны сегодняшнего дня мгновенно стёрлись из памяти. Остался только океан неизведанных, новых для меня эмоций.

Когда граф отстранился, я выдохнула и, глядя в омуты бездонных глаз, сказала:

– Я тоже люблю вас, граф, и тоже готова рискнуть.

Откинувшись на спинку кресла, я на миг прикрыла глаза, а потом потянулась к бутылке и сама наполнила бокал.

– У нас есть шанс. Если я полностью объясню отцу ситуацию, быть может, он согласится. К тому же, он хорошо знает вас, и… – я вынырнула из череды планов, которые уже один за другим проносились в воображении, заметив, что Армандо всё ещё стоит у моих ног, пряча лицо в пышном подоле юбки.

Я осторожно коснулась жёстких чёрных волос, и лишь после этого он поднял голову.

– Ваш отец, быть может, и одобрит, но что скажут дворяне? – спросил он, поднимаясь с колен.

– Те самые дворяне, которые в десятки раз беднее вас? Которые бледнеют от одного вашего взгляда? Быть может, они скажут, что стоит внимательнее относиться к тем, кто получил титул за чиновничью службу. В вас ведь течет королевская кровь, вы знаете местные порядки. Думаю, многие из придворных вздохнули бы с облегчением, стань вы королем. Но вот удастся ли убедить отца… – протянула я, из-под опущенных ресниц наблюдая, как граф подходит к мольберту, поднимает кисть, которую я обронила, когда один из слуг Лайонэла зажал мне рот, и внимательно рассматривает картину.

– Если… всё получится, то я хочу, чтобы эта картина стала вашим свадебным подарком мне, – тихо сказал Армандо.

Армандо

Я шёл по коридорам дворца, почти ничего вокруг не замечая.

Два дня назад мы с принцессой написали королю два письма, в которых постарались как можно полнее объяснить ситуацию Его Величеству. Вчера прибыл гонец с приказом для меня – срочно явиться во дворец. Лучиане было велено остаться в замке и чем-нибудь занять принцев.

Я верхом добрался до дворца в столице, и теперь приближался к кабинету монарха. С каждым шагом наша с Лучианой идея казалась мне всё глупее и глупее, но вспоминая вчерашний вечер, когда она рисовала, я сидел рядом и потягивал вино, и мы обсуждали современную поэзию, я ощущал непривычное тепло и уют, готов был провести так же каждый вечер оставшейся жизни. Ради этого рискнуть стоило.