Дело о покушении на Чёрного карлика (СИ) - Куницына Лариса. Страница 16

— Узнал что-нибудь? — спросил Марк, кивнув в ответ на приветствие.

— Кое-что, — Эдам покосился наверх. — Но сначала вам стоит поговорить с господином, который ждёт вас в кабинете.

— Что за господин? — нахмурился Марк.

— Он принёс ваш кинжал.

— Вот как? — барон с любопытством взглянул наверх, а потом поднялся, и прошёл в кабинет.

Там было сумрачно, на столе горели три свечи, вставленные в бронзовый канделябр, и возле него, на краешке стула присел незнакомый человек. Сперва Марк увидел только его чёрные кудрявые волосы, собранные в короткий хвостик на затылке, а когда он поднял голову, увидел, что незнакомец смугл, с резкими чертамилица и живыми тёмными глазами. Одет он был как богатый ремесленник, но на поясе у него висел короткий меч, а плащ перекинут через плечо по моде бретёров и наёмных охранников. Стоило ему подняться и склониться в поклоне, как Марк отметил изящество его движений и манеры, присущие рыцарю, а потом, снова встретившись с ним взглядом, обратил внимание и на то, что черты его лица говорят о благородном происхождении.

— Господин барон, — вежливо произнёс незнакомец, в то время как хозяин прошёл за стол и сел в кресло, — моё имя Николя Лепаж, я сыщик, нанятый гильдией красильщиков для того, чтоб следить за порядком в их квартале.

— А что, у красильщиков столь опасный квартал, что они решили обзавестись собственным сыщиком? — усмехнулся Марк.

— Я всего лишь расследую мелкие дела, кражи, драки и мошенничество, за что мой домовладелец, глава гильдии делает мне скидку на жильё, — пояснил Лепаж. — Я зарабатываю себе на жизнь тем, что пишу для безграмотных ремесленников письма и жалобы и представляю их интересы в различных инстанциях. Я поверенный, но здесь я именно по делу, связанному с поручением моего домовладельца. Я заметил, что у вас красивый кинжал, — неожиданно произнёс он.

Марк опустил взгляд и посмотрел на золочёную рукоятку парадной даги.

— Я редко ношу этот кинжал, — признался он. — Он скорее для парадных выходов, но не могу ж я ходить совсем без кинжала, — он выдвинул ящик стола и достал оттуда длинные узкие ножны, украшенные тонкой вязью орнамента. — Мой секретарь сказал, что вы принесли мой стилет.

Николя кивнул и, извинившись, взял в руки ножны. Осмотрев их, он кивнул.

— Да, похоже, это ваш стилет. Впрочем, я узнал ваш герб на рукоятке, потому и пришёл сюда. А ваш секретарь сообщил мне, что стилет был украден вчера из ваших ножен прямо на улице, о чём вы заявили старосте рынка.

— Это верно. Так, где ж вы нашли мой кинжал, господин Лепаж?

— В нашем квартале. Примерно в полночь служанка в трактире подняла шум. Она кричала, что убили постояльца, снимавшего коморку за кухней. Позвали меня, и я увидел, что этот человек убит, заколот кинжалом.

— Моим? — улыбнулся Марк. — И вы решили, что это сделал я?

— Прежде чем я отвечу, скажите, где вы провели эту ночь?

— В полночь я ещё был в канцелярии военного совета, мы вместе с моим оруженосцем корпели над бумагами, а после отправились во дворец, чтоб поспать несколько часов в одной из гостевых спален, и ещё до третей стражи вернулись к работе.

— Так я и предполагал, — кивнул Николя. — Нет, господин барон, я вовсе не думал, что это сделали вы, а, поговорив с вашими слугами и увидев вас, и вовсе уверился, что вы никак не могли этого сделать. Видите ли, удар был нанесен в бок, судя по направлению удара, убийца — правша, и хоть он профессионал, стилет — явно не его оружие. Ваш стилет, — он вытащил из-за отворота короткой накидки свёрток и, развернув его, достал узкий длинный кинжал с узорчатой рукоятью, — необычен. Как правило, стилетами пользуются женщины и подростки, потому что это лёгкое и острое оружие, но вы — воин, ваш стилет длиннее обычного. Он создан для того, чтоб убивать быстро и наверняка. Его длинный клинок легко проходит между рёбрами и пронзает сердце, и коль именно его вы выбрали для повседневного ношения, то, наверняка умеете им пользоваться. Вы убили бы, нанеся удар в сердце.

— Именно так, — Марк холодно улыбнулся, откинувшись на спинку кресла.

— Кроме того, придя к вам, я расспросил прислугу, и мне сказали, что ваша правая ладонь сильно повреждена, я вижу у вас на руке повязку. Дага висит у вассправа, как и положено кинжалу для левой руки, с другой стороны от меча. Она сейчас куда больше подходит вам, учитывая, что вы можете действовать только левой рукой. Тому, кто украл и использовал ваш стилет, не повезло. Если б он стащил вашу дагу и убил ею, всё выглядело бы куда правдоподобней.

— Но удар нанесён правой рукой, — напомнил Марк. — К тому же я редко её ношу и на ней нет моего герба.

— Я пришёл не для того, чтоб обвинять вас, ваша светлость, — почтительно произнёс Лепаж, — я хочу разобраться, почему ваш кинжал оказался в боку человека, убитого в нашем трактире. Надеюсь, это поможет мне найти убийцу. Ну и, конечно, я хочу вернуть вам ваш стилет. Надеюсь, если он понадобится мне для того, чтоб предъявить суду, вы предоставите его.

— Безусловно, — кивнул Марк. — Могу я узнать, кто был убит?

— Некто Артузо Монтефьоре, ветеран, — Николя настороженно взглянул на Марка. — Вы знаете его?

— Я его ищу, — помрачнев, ответил тот. — И он нужен был мне живым. Его уже сейчас по моему приказу разыскивают сыщики тайной полиции. Значит, он мёртв.

— Мертвее и быть не может. А зачем его разыскивают?

— Он подозревается в серьёзном преступлении, и я веду расследование этого дела.

— Могу я узнать, что это за преступление? — осторожно спросил Николя, и заметил, что взгляд его собеседника стал подозрительным.

— Это тайное расследование, господин Лепаж. И поскольку убийство связано с ним, впредь и его расследовать будет тайная полиция.

Николя вздохнул.

— Я могу быть полезен, ваша светлость, — произнёс он. — Я понимаю, что вы меня не знаете, и у вас нет причин доверять мне, но меня хорошо знает господин Тома. Он уже несколько раз обращался ко мне за помощью, и остался вполне доволен. Я неплохо образован и к тому же наблюдателен.

— Я заметил это, — кивнул Марк, впав в мрачную задумчивость. — Что ж, господин Лепаж, тогда ступайте к Тома и расскажите ему о смерти Артузо Монтефьоре. Передайте, что я поручаю это расследование ему, а он может перепоручить его, кому сочтёт нужным, хоть вам. Я хочу знать, что там произошло и, кто убил этого мерзавца.

Лепаж кивнул и поднялся, но уходить не торопился.

— Что ещё? — спросил Марк, взглянув на него.

— Меня кое-что смутило, ваша светлость. Дело в том, что служанка не так просто среди ночи заглянула в каморку к мужчине, она сказала, что прибирала на кухне, и вдруг кто-то постучал в окно и крикнул, что у постояльца что-то происходит. Она крепкая женщина, к тому же неробкого десятка. Ей уже приходилось унимать его буйство и выгонять шумевших собутыльников, потому она и отправилась к нему одна.

— То есть кто-то хотел, чтоб его обнаружили там именно в полночь?

— Быть может, преступник надеялся, что она застанет в этот час не только труп, но и кого-то, на кого можно было бы списать это убийство?

Марк хмуро взглянул на него.

— Вы хотите сказать, что там мог оказаться я? С чего бы? Я не получал… — он вдруг осёкся и поспешно расстегнул подсумок, чтоб достать нераспечатанные письма, которые забрал со своего стола в Серой башне.

Быстро перебрав их, он увидел небольшой серый треугольник из грубой бумаги. Открыв его, он прочёл: «Раскаяние жжёт мне душу. Я хочу поведать миру о преступлениях Дэвре и его сообщника. Жду вас в полночь в трактире на улице красильщиков, комната за кухней, вход под лестницей. Приходите один. Артузо Монтефьоре». Марк задумался, забыв о стоявшем возле его стола Лепаже. В записке не было никакого обращения или адреса. Скорее всего, кто-то принёс записку к воротам и просил привратника передать её барону де Сегюру. Однако если б он пришёл туда, то записку можно было бы счесть перехваченной, а он явился, чтоб заткнуть рот Артузо, слишком много знавшему. Тот, кто стучал в окно спальни, видимо, полагал, что он уже вошёл в каморку и нашёл труп. Конечно, если б он вовремя прочёл эту записку, то явился бы на встречу, но чёрта с два бы он пошёл туда один, особенно после кражи стилета!