Аламейк: Стрела Судьбы (СИ) - Саммерс Анабелла. Страница 11

Жители не ходят в музей, чтобы поглазеть на экспонаты и прикоснуться к истории. Нет, жители вообще не ходят в музей. Они только приносят туда редкие находки, а семья библиотекарей (по совместительству хранители музея) содержат всё в надлежащем виде. Я была просто счастлива, услышать, что проведу несколько часов в этом чудесном месте и полакомлюсь вкуснейшими плюшками! То, что нужно, чтобы забыть о вчерашних кошмарах.

Я улыбнулась Ментору в ответ, и она поспешила поделиться новостью с Тигрой. В коридоре я немного обдумала предстоящее животноводство и успела пожалеть, что их с литературой нельзя поменять местами. «Убить пересмешника» Харпер Ли я прочитала года три назад и мне бы не составило труда написать хорошую работу по прочитанному. Лидия, скорее всего, поделит материал на несколько занятий, но животноводство все-таки никак меня не радовало.

В классе все уже сидели на своих местах, только Лидия задерживалась. Спасибо Брене, за то, что избавила меня от судьбы «толкателя» и села слева от Скалы. Я примостилась справа и стала очень медленно доставать бумагу и карандаш, словно в моей затасканной папке могло оказаться что-то еще. Буквально через пару секунд вошла Ментор и резким кивком приказала начать работу.

Разные породы свиней из разных неведанных местностей никак не лезли мне в голову, тем более что неловкая ситуация с моими друзьями усугубляла усваивание материала. Скала не отпускал шуточек по поводу описаний и изображений животных, как он делал каждый день до этого. Спустя замечательнейшие и самые познавательные два часа изучения свиней, я раньше всех сдала Лидии работу и вышла в коридор. Все поняли, куда я пошла, такое происходило раз в несколько недель, да и мало кто мне завидовал. Перспектива чихать от пыльных книг никого не прельщала.

Я еще немного повозмущалась тому, что наши свиньи не делятся ни на какие породы и к чему было всё это читать, но решила, что никто не испортит мне оставшейся части дня. По отполированным доскам пола главного зала плавали разноцветные лучи, струящиеся словно бы прямо из поднебесной. Тигра и пара других ребят уже активно стирали пыль с открытых книг и перекладывали их из одной высокой стопки в другую. Было так дивно видеть своего младшего брата смеющимся с другими детьми! Я видимо так глупо улыбалась, что сразу же заслужила от Ивоны липкую от меда булочку. Наш Пасечник – двоюродный брат Плуга, поэтому и у нас дома есть маленькая баночка лакомства.

– Пойдём за мной,– сказала женщина, унося с собой маленькую ароматную корзинку.

Я последовала в общий коридор, повернула направо и проскользнула в приоткрытую дверь музея, украшенную неким подобием гобелена с цветочной композицией.

Внутри было темно, но пара факелов зажглась тут же, как мы вошли. Прим - единственный сын Ивоны отличался длинными рыжими волосами. Ему не приходилось тяжело работать в поле, и он мог себе позволить некоторые вольности. Он старше меня лет на семь, худой как жердь, в отличие от матери, и очень ловко стреляет из лука во время праздников. В свободное от обычной работы время парень читает рабочим вслух, за что пользуется у ремесленников некоторой популярностью.

– А вот и Теа! Ты не поверишь, что я нашёл! – Прим широко улыбнулся.

– Какой-то новый экспонат? – Ивона сняла салфетку с корзинки, кивнула несколько раз и, пользуясь отличной акустикой, сказала:

– Я пойду. Сами знаете, малых нельзя оставлять без присмотра надолго.

Прим, видимо, совсем не обратил на это внимания и забегал по небольшой комнатке, как пчелой ужаленный. Я побоялась, как бы он случаем не снёс стоящие на тумбах-постаментах «сокровища». Здесь были и батарейки, и какие-то толстые бумажки с надписями «кукурузные хлопья», «орео», «наушники», осколки красивой посуды, что-то, что в книгах называется «клавиатурой» и даже баночки из-под мифических шампуней.

– Я пока не знаю, к какому роду экспонатов можно «это» отнести...

– А где ты «это» нашёл?

– Я...я ничего не искал. – Прим, наконец, остановился над письменным столиком в углу комнаты. – Вот оно! – Он держал обеими руками неровный кусочек какой-то странной дощечки.

– Как это не искал?

– Возможно, тебе это покажется странным. Потому что мне так и показалось! Когда вчера вечером улеглась вся эта кутерьма с бешеной собакой, я вспомнил, что, убегая, не погасил факелы. А ты знаешь, что у нас такого рода предметы, как там говорится...на вес золота! Дверь, конечно же, я даже не прикрыл, а когда вернулся – она была плотно захлопнута. На полу, около постамента с ботинком я заметил эту странную дощечку. Посмотри, что здесь написано!

Эта дощечка не была грязной, а текст был виден совершенно чётко. Было похоже на то, что она является кусочком какой-то мозаики, будто кто-то разломал целое на части, и это – одна из них. По размеру дощечка была немного больше широкой ладони Прима, а единственное что я разобрала – это нарисованный натянутый лук со стрелой. Пять строчек непонятного текста заставили меня прищуриться, будто это могло сделать прочтение хоть немного легче. Но тщетно. Я не знала этих чётких линий, точек и завитушек, у нас никогда не было книг о разных языках. Они разве что вскользь упоминались в нескольких из них, но ровным счетом ничего не значили.

– Прости, но я не понимаю. –Давай же, Прим, удиви меня!

– Вот именно! Я тоже не знаю этого языка. Откуда, откуда эта дощечка могла здесь взяться? – Я хоть и не так ярко показывала своё удивление, но была искренне обескуражена.

– Может быть, кто-то инкогнито подкинул тебе её? Нашёл у себя в подвале, например, но не хотел расспросов, зная, как серьезно ты относишься к своей работе. – Прим поднял правую бровь вверх и вопросительно хмыкнул.

– Ты бы мучал беднягу своими расспросами несколько часов!

– А-а-а. Вот ты о чём. Нет, это маловероятно. В это время все были заняты работой, а потом из-за шума с Мастером быстренько разбежались по домам. Именно поэтому я не хочу, чтобы об этом знал кто-то ещё, понимаешь? – Я поджала губы и отрицательно замотала головой.

– Не очень.

– Люди либо обвинят меня в подделке, либо в воровстве, либо...либо...либо начнут тешить себя призрачными надеждами о спасении. – На последних словах Прим заговорил совсем тихо, что показывало насколько сильно он расстроился. Я понимала, что ему нужно было с кем-то поделиться, а лучшей кандидатуры он найти не мог. Я не тешила своё самолюбие, нет, просто приняла это как данное. Пока я помогала ему с некоторой перестановкой и прятанием дощечки за скользящим булыжником, мы обсудили странный случай с деревом, собакой и даже ветром. Как бы я не хотела убежать от разговоров и даже мыслей об этом, я понимала, что в нашем поселении этого просто не получится.

Прим, почти весь вчерашний день провёл в библиотеке, поэтому не заметил никаких порывов ветра, но мне поверил на слово. Он определенно решил соединить всё произошедшее в одну большую странность и пришёл к нескольким выводам. Либо кто-то очень смышлёный в поселении сошёл с ума и теперь пакостит жителям, либо к нам проникла какая-то загадочная инфекция, что, в общем-то, одно и тоже, потому что никто никогда не сходил с ума, и только это могло послужить рычагом.

Я подумала, что в теории это возможно. А потом подумала, что в теории, возможно все, что написано в наших книгах и вспомнила «Войну Миров» Герберта Уэлса. И совершенно зря вспомнила, потому что даже сейчас у меня перед глазами стоят нарисованные моим воображением образы беснующихся марсиан.

Когда я вернулась в главный зал, Тигра уже снова сидел один и читал «Маленького принца». Мне так хотелось оставить его читать в своё удовольствие, но я не могла перечить графику. Кто-то резко похлопал меня по спине – это был Ник. Ребята возвращались с литературы и находились, на удивление, в приподнятом настроении.

– Ти! Вот ты где! Наши вчерашние планы переносятся.

– Планы? – Точно, мы же хотели час до полевых работ провести на опушке. Весь день с ног на голову перевернулся. – На когда?