Аламейк: Стрела Судьбы (СИ) - Саммерс Анабелла. Страница 32
–Нам бы следовало взять с неё пример.
–И то верно.
Совершенно обычная девочка стоит напротив этой же стены. Родители поздравляют её с Днём прихода в мир.
–Алатея, милая, ты можешь нарисовать всё, что угодно. Замечательно, правда? Хочешь, мы тебе поможем?
Девочка кивает.
–Что ты хочешь нарисовать?
–Небо. – Робко отвечает ребёнок.
–Голубое небо и облака? На всей стене?
Девочка мотает головой.
–А что же тогда?
–Звёзды.
–Мы можем нарисовать синее небо и оставить пустые места для звёздочек. Ты хочешь сделать так?
Девочка снова отрицательно мотает головой. Озадаченные родители переглядываются и садятся рядом с дочкой на служащий диваном матрац на полу.
–Как же ты хочешь нарисовать звёзды?
–Все звёзды выстраиваются в рисунки. Я хочу зарисовать эти рисунки. Возможно, кто-то пытается разговаривать с нами через них. Вы что, никогда не замечали?
Не замечали?
Замечали…
Эхо момента из раннего детства сменяется другим, словно проигрыватель зажевал плёнку.
Всё та же комната, но на этот раз, стена уже разрисована соединёнными друг с другом точками. Девочка выглядит взрослее, аккуратными движениями они снимает бумагу и кладёт в небольшой деревянный ящичек.
– Теа, что ты делаешь?
– Я подумала, что скоро эта стена понадобится Тигриусу. Мы можем приклеить чистую бумагу через пару сезонов.
– Ты покажешь брату свои открытия, когда он подрастёт?
– Это не открытия, папа. Это детские домыслы. Там ничего нет. Возможно, Тигре удастся узнать больше, чем мне.
– Как ты его назвала?
– Ой, прости. Даже не знаю, почему…
– Это отличное имя! И правда, никакой он пока не Тигриус. Тигра.
Тигра.
Тигра.
– А правда, что где-то есть дома высотой, как все наши постройки вместе взятые?
– Наверное.
– А правда, что где-то есть говорящие игрушки?
– Может быть.
– А правда, что…
– Тигра, оставь Скалу в покое. Он решает арифметические примеры.
– А правда, что где-то есть штучка, которая решает такие предметы за тебя?
– Что? – Сидящий на траве с тетрадью и карандашом подросток резко меняется в лице и откладывает предметы на ближний пень. – Правда что ли есть такая штуковина?
– Конечно, Скала, четырёхлетний брат Теи знает всё на свете! Ты что, головой ударился? Не в обиду тебе, конечно, Тигра. Я вообще удивляюсь, как можно научиться читать в четыре года! Да ещё и выговаривать при этом букву «р»! – Девочка с короткими русыми волосами улыбнулась и продолжила вырезать из толстой ветки некое подобие игрушечного кинжала.
– Мама говорит, я умный не по годам. И скоро буду знать всё на свете.
– Ты правда вычитал, что есть такие штуковины?
– Ага. Вычисляторы.
– Теа, твой брат меня пугает! С ума сойти можно.
– Ничего, Брена, просто сходи в библиотеку. Можешь узнать там много полезного.
Подросток с тетрадью разразился смехом, встал и отряхнулся.
– Ты чего, Ти! Там же книжки без картинок, их надо читать, да ещё и думать! Вот умора! – Высокий парень посадил мальчика себе на плечи и побрёл в сторону низких построек.
– Эй, Скала! Ты чего это сказал такое, дурачина?! Я по-твоему не умная, да? Вернись сюда, сказала, сейчас наваляю! Нет, ну вообще. Ти, ты слышала?!
Ты слышала?
Слышала?
– Ты слышала историю про Золушку?
– Я не знала, что такая жила в поселении, бабушка Труди. Первый раз слышу это имя.
– Ну-ну, милая. Совсем не обязательно, что она жила в поселении. Она жила давным-давно и совсем в другом месте.
– А есть и другие места?
– Конечно. Покуда есть истории о других местах, есть и сами эти «места». Пока о них говорят и помнят, они существуют. В общем, давным-давно в…
Такой знакомый силуэт, такой успокаивающий голос… Кто они? Где я? Кто я?
В этом воспоминании её глаза закрыты. Она только слышит разговор двух людей. Но теперь их отчего-то видно на одной из плёнок. С десяток самодельных спальных мешков на полу библиотеки. Все крепко спят, за исключением пары, а может и тройки людей.
– Ты спишь?
– Нет, а ты?
– Не могу заснуть. Да и как тут заснёшь, когда ничего не помнишь. Думаешь, мы друзья?
– Конечно, друзья, Бритый. Иначе быть не может. Я тебя не знаю, но отчего-то проникся к тебе. Это не просто так.
– Вот оно как. Тогда ты будешь Рапунцель.
– Шутить вздумал, болван? Это бабское имя! Свою подружку так называй! – Хриплым от смеха голосом ответил второй.
– Она мне не подружка.
– Дудки! Я же вижу, как вы друг на друга смотрите.
– Может и смотрим, и что? Я знаю, что мы здесь не за этим. Я знаю, что нам надо кого-то или что-то найти. Это всё, что я знаю.
– Найдём, Бритый. Обязательно найдём. Давай спать, брат.
– Давай спать.
Пузырь не лопается и не растворяется в темноте, его просто нет. Изображение исчезает в один миг и вязкую, тёплую, охраняющую Алатею Гал субстанцию пронизывает смертельный холод.
Всё замерзает. Нет ни завывающих ветров, ни белых ледяных хлопьев, лишь колючий, сковывающий мороз.
Что было правдой, а что вымыслом? Кто я такая, зачем я здесь? Где это – здесь? Где…
Горло и нос пробивает поток тёплого воздуха, я снова дышу и чувствую. Моё тело прорывает упругую плёнку, разуму удаётся вырваться из плена необъяснимого. Я всё так же ощущаю руками металлический пол кузова, я знаю, кто я и что происходило со мной сегодня. Единственное, чему у меня нет объяснения – это пребывание в «небытии». Почему мы не врезались во что-то твёрдое? Почему мы прошли сквозь какую-то плёнку и остались живы? Остались ли мы живы?
– Ти! Ти! Открой глаза! Теа!
Меня зовёт Тигра. Не смотря на сковывающий, как пару секунд назад лёд, страх, я понимаю, что мне нужно открыть глаза, ведь меня зовёт мой живой младший брат.
Раз, два, три.
Я увидела перед собой лицо мамы, она гладила мои мокрые щёки и вторила Тигре, прося меня очнуться. Отец помог мне подняться на ноги, и теперь мне предстояло увидеть то, что изменило моё представление о вещах навсегда. Все эти крамольные фразочки типа «Один момент может изменить всю жизнь» слились воедино и стали самой настоящей правдой. Я и представить не могла, что существует то, что никак не может уложиться в моей голове, то, чего там никогда не было, то, чего я не воспринимала.
Теперь и навсегда я разделилась на прошлое и настоящее. Там, за границей, до того, как грузовик пересёк поляну, осталась совсем другая Алатея Гал. Я не видела её с тех пор, на протяжении огромного количества сезонов. Новая же Алатея, прошедшая сквозь барьер неизведанного, стояла сейчас вместе со своей семьей, другом Примом и Чужаком в кузове грузовика, косо припаркованного в помещении с огромной высоты потолками. В будущем, она узнает, что это место называется «парковкой», но тогда голова кружилась так сильно, что не было сил даже стоять.
О дивный новый мир.
3
Хотела бы я сказать, что принятие новой окружающей действительности далось мне также легко, как и Приму, но не могу. Он мне всегда казался похожим на хамелеона. В любом случае, ему легче приспосабливаться к новым условиям. Я же, не успев толком разглядеть окружающих нас людей в белых накидках и десяток других железных повозок, прилюдно избавилась от содержимого своего желудка прямо в ближайший угол. От стыда и плохого самочувствия мне хотелось вернуться к тому необъяснимо успокаивающему состоянию нирваны, или же просто накрыться тяжёлым одеялом и уснуть. В голове не укладывалось, что же это за место?
Вперёд вышла совершенно обычная женщина, отличающаяся только странным для «новой» меня нарядом – белой накидкой на пуговицах поверх обычной одежды.