Поиск (СИ) - Блейк Анна. Страница 47

— Клан вампира Юлия находится за границами наших земель, моя Жрица.

— Как мы оба умудрились не заметить очевидного? Вампиры могли прийти из внешнего мира! Один клан, два клана, три клана — сколько угодно! Они покусали три десятка воинов! Тридцать воинов, Эрфиан! Включая Белу!

Царсина кивнула на первого воина, стоявшего в паре шагов от нее, рядом со входом в шатер. Вампиры покусали Белу за лицо, но было видно, что убивать его не хотели. Поймав взгляд Эрфиана, эльф с растерянным видом пожал плечами.

— Никто не заметил, как они подходили к реке, — пояснил он. — Наши разведчики четыре раза в сутки обходили всю местность по периметру. И вот… — Первый воин развел руками. — Вампиры Юлия действовали точно. Нападение было спланировано.

— Похоже на то, — согласился Эрфиан. — Воин из твоих отрядов, который помог Юлию это сделать, получил от него достаточно золота.

Эльф сжал руки в кулаки и побледнел, но совладал с собой и промолчал.

— Кто бы это мог быть, первый воин Белу?

Царсина задала этот вопрос спокойным тоном.

— Все они верны мне, моя Жрица.

— У тебя есть время до рассвета, первый воин Белу. Ты должен выяснить, кто из твоих эльфов помогал вампирам. Если ты этого не сделаешь, у меня не останется другого выбора, кроме как возложить ответственность на произошедшее за тебя.

— Моя Жрица немилостива ко мне!..

— Уходи, Белу. Я жду тебя после восхода солнца.

Царсина проводила взглядом эльфа, который скрылся за пологом, и посмотрела на Эрфиана.

— Ты знал о том, что вампир Юлий живет у наших границ?

— Я впервые слышу об этом, моя Жрица. Мы говорим о седом Юлии, которому подарила бессмертие вампирша Адора?

Жрица села на подушки и взяла со стола тонкий серебряный кинжал.

— Адора, — повторила она. — Да. Сейчас она служит в Ордене, не так ли?

— Моя Жрица права. Она оставила сына в северных землях. С тех пор никто о нем не слышал. И я бы сообщил своей Жрице, если бы вампир Юлий решил поселиться возле наших границ.

Царсина повертела кинжал в пальцах и наколола на острие финик.

— Итак, советник Эрфиан, вот что произошло в клане, с которым мы заключили союз. Вампир Юлий привел своих подопечных и напал на подопечных вампира Сафдара, покусав моих воинов. Эльфы живы. Убит только один обращенный.

— Вампир Сафдар.

— Ты прав. Когда всем сообщили, что глава клана мертв, больше никого убивать не потребовалось. Может, вампиры любят охоту, но охотиться друг на друга не хотят, а воевать — тем более. Подумав, они решили, что все к лучшему. Тем более что о Юлии говорят много хорошего.

— За исключением того, что он ненавидит необращенных.

Царсина съела финик и взяла с блюда апельсин.

— Я хочу, чтобы ты объяснил мне, советник Эрфиан. Как вампиры оказались в такой близости от наших границ? Как у них получилось напасть? Ты видишь дальше воинов, твои многочисленные гости приносят нужные сведения.

— У меня нет ответа для моей Жрицы.

— Что слышали твои уши? Куда смотрели твои глаза?

Эрфиан опустил голову.

— Моя Жрица права, порой я бываю чересчур увлечен женой и забываю о своих обязанностях.

Он был уверен в том, что Царсина имеет в виду именно это, но, к его удивлению, Жрица отложила кинжал и села, подперев подбородок кулаком.

— Не говори так, Эрфиан, — сказала она. В ее голосе зазвучали незнакомые ему нотки — неуверенность. — Какой бы огромной ни была моя армия, какой бы тяжелой ни была ответственность, возложенная на меня, мое сердце принадлежит Нориэлю. Твое сердце принадлежит твоей жене. Мы не можем предвидеть всего. Мы не можем знать о том, что нападет на нас завтра, послезавтра, следующей луной, хотя наши разведчики клянутся, что знают все и обо всех. Но мы можем заботиться о тех, кто рядом. Эта забота не бывает чрезмерной.

— Могу ли я узнать, чем вызваны такие слова, моя Жрица?

Царсина взяла кубок с травяным отваром, но отставила его в сторону, не сделав ни глотка.

— Мне снятся янтарные сны. Их видела моя мать, их вижу и я.

— Что приснилось моей Жрице?

— Тьма.

Хозяйка шатра спрятала лицо в ладонях и просидела без движения пару долгих минут. Эрфиан ждал, не решаясь нарушить молчание.

— Прости, — заговорила Жрица. — Я привыкла верить им, но все говорят, что женщинам янтарные сны лгут. Они бывают тревожными… я просыпаюсь посреди ночи и не могу уснуть. А если чувствую, что это правда — и это обычно оказывается правдой — то не сплю до утра.

— Тьма ждет всех нас, моя Жрица.

— Я хочу жить в том мире, где светит солнце. В том мире, где ждут мать с отцом. Но, говорят, воины уходят во тьму. Это то, что они заслужили. Если это правда, Эрфиан, то моя мать живет во тьме.

— Сегодня мысли моей Жрицы мрачны.

Царсина покачала головой, снова взяла кинжал и недочищенный апельсин.

— Белу рассказал не все. Он говорил с Юлием. Они побеседовали мирно, вампир угостил его вином и помог воинам залечить раны. Юлий сказал, что не имеет ничего против янтарных Жрецов, не собирается нападать, но не будет заключать союзов. Ни при каких условиях. Ему не нужны деньги. Ему наплевать на замки. Он равнодушен к благовониям и к дорогим винам.

— Что я могу предложить вампиру Юлию для того, чтобы он сказал мне «да», моя Жрица?

— Земли. Слуг. Предлагай все, что сочтешь нужным. Нам необходим этот союз. Теперь речь идет о защите эльфов, а не о защите вампиров и торговле со Сновидцами. Возьми с собой Гриаллу. Юлий любит красивых женщин. А ты сможешь подловить его в тот момент, когда он увлечется ей и даст слабину. Ведь она согласится?

— Думаю, что да, моя Жрица. Она ни разу не бывала в вампирских кланах.

— Выходите как можно раньше. Завтра вечером.

Сегодня в деревне было слишком тихо — никаких предрассветных звуков, голосов вернувшихся воинов или проснувшихся раньше всех слуг. Еще рано… можно подремать до рассвета. Эрфиан лежал, прислушиваясь и пытаясь понять, что пугает его в этой тишине. Она была не такой, как обычно, но голос внутри, который говорил об опасности и никогда не ошибался, молчал. За пологом спальни ходила служанка.

— Ты спишь, мой свет? — обратился Эрфиан к жене. — Мне неспокойно.

Ответа не последовало. Это его не удивило — Гриалла любила притворяться спящей. Притворство это давалось ей с трудом — она держала глаза крепко зажмуренными, но не могла сдержать улыбки.

— Ты здорова, мой свет? — снова заговорил Эрфиан — и понял, что показалось ему таким неправильным и зловещим в предутренней тишине. Он не слышал дыхания жены. Звука, к которому так привык — и который казался самым мирным, самым постоянным в двух мирах.

Эрфиан сел и наклонился к лицу Гриаллы. Она лежала на спине, прикрыв глаза, и улыбалась. То была незнакомая ему улыбка — слишком расслабленная, слишком чужая. Улыбка существа, получившего долгожданное избавление от боли или душевных страданий, мучавших его целую вечность. Черты лица Гриаллы стали мягче и тоньше, волосы золотой волной рассыпались по подушке, и несколько прядей запутались в ожерелье.

Мир, который еще мгновение назад был гармоничным и целостным, разлетелся на осколки, лишился красок, звуков и запахов, погрузившись в первозданную тьму. Эрфиан протянул руку и прикоснулся к губам жены. Еще вчера он целовал их, а теперь они были холодны, как лед. Еще вчера он в стотысячный раз благодарил богов за то, что те подарили ему дорогой подарок, и был уверен, что его никто не отберет.

— Ты встретилась с ним, мой свет? — Эрфиан слышал свой голос со стороны. Он казался незнакомым и чужим. Все тело, даже мысли стали незнакомыми и чужими. Он осознавал, что прижимает руку Гриаллы к щеке, понимал, что плачет, но чувствовал себя так, словно находится глубоко под водой, где движения становятся невыносимо медленными, а время останавливается. — С демоном из снов? Я знаю, он не был чудовищем. Может быть, это юный очаровательный эльф, теперь вы навсегда вместе. Или же это твоя мать. Пусть она обнимает тебя и защищает от всего, от чего не смог защитить я.