Дай мне шанс (СИ) - Токарева Алена. Страница 15

После праздников началась зимняя сессия, потом студенческие каникулы, когда многие разъехались, кто куда. Ничего не подозревающие Макс и Ольга несколько раз звонили и приглашали Лену с собой — то за город, то в театр, то на выставку, но она каждый раз отказывалась.

— Ты что, болеешь? — удивилась Ольга. — Голос у тебя какой-то странный…

— Нормальный у меня голос… — сухо проговорила Лена.

— А почему не идёшь с нами? — подруга была озадачена.

— У меня свои планы… — уклончиво ответила та.

Она старалась пореже встречаться с друзьями, чтобы окончательно прийти в себя. Но вот как дальше строить с ними отношения, девушка не представляла. Было очевидно, что прошлой лёгкости и непринуждённости в общении уже не будет. Впервые Лена отчётливо ощутила, что жизнь течёт, и что все они стоят на пороге больших перемен.

Глава 11

Антон

То ли «воспитательный момент» Саныча подействовал, то ли всё-таки разум возобладал, но с тех пор Георгий немного присмирел. Он, конечно, попивал, но гораздо реже и, что называется, с оглядкой. Дети — ни-ни! Ни при каких обстоятельствах они не должны видеть пьяного папашу — так решил для себя Георгий, и, если ему уж очень хотелось «принять на грудь», он отправлялся к Любе и оставался там, пока не придёт в себя. Тем более что Люба окончательно перебралась в дом своего сожителя и взяла в руки всё хозяйство.

— А что, — делилась она за чашкой чая со своей приятельницей Зинаидой — такой же одинокой горемыкой не первой молодости, — Жорка, конечно, пьёт, но сейчас намного меньше. Глядишь, и совсем перестанет. Он ведь теперь ужасно боится, что детей отберут. Вот и старается соблюдать себя.

Приятельница презрительно хмыкнула, хотя в глубине души завидовала Любе, потому что у той появилась семья — пусть не своя, но всё-таки. И Жорка, когда не пьёт, мужик вполне приличный. А ей, Зинаиде, никак не везёт. Она и за собой следит, и старается одеваться по-современному, и требований каких-то заоблачных у неё нет, а не удерживаются мужики рядом с ней, хоть плачь! Один-два раза повстречаются и исчезают, словно их и не было. А годы-то идут… Их, можно сказать, совсем не осталось, годочков-то женских… Тут каждому будешь рад. А Любаня и красотой, мягко говоря, не блещет (огромная баба, будто слон!), и умишком не вышла, а поди ж ты! Теперь вроде как жена и мать. Неофициальная, правда, но это, в общем-то, в их возрасте неважно. Жорка не спешит узаконить с ней отношения — не может забыть свою Наденьку и никого не мыслит на её месте. Ну да ладно. И так сойдёт.

— Люба, мне кажется, не стоит сходиться с алкоголиком, — поджала губы Зинаида.

— А у тебя и такого нет! — без обиняков заявила та и хитро прищурилась. — Завидуешь, что ли?

— Я?! — Зинаида чуть не подскочила на месте, так как Любаня попала прямо «в десятку». — Чему же тут завидовать? Мужик пьёт и детишек куча…

— Завидуешь, завидуешь, я же вижу… — при всей своей ограниченности Люба отличалась хорошо развитой женской интуицией. — Ой, Антошка идёт!

Она в окно увидела, что возвращается Антон. Подскочила и, насколько позволяла её грузная фигура, поспешила ему навстречу.

— Здравствуй, сынок! — Люба обняла его и прижала к своей необъятной груди.

Антон поморщился, но «сынка» стерпел.

— Ну как вы тут? — спросил он, слегка отстраняясь.

— Всё у нас хорошо! — поспешно отрапортовала Люба. — Валюшка поправилась, уже в школу ходит… И Юлька тоже…

— А отец где? — осторожно спросил Антон.

— Да у меня… — неохотно сообщила она. — Отсыпается, видно… Но он теперь при девчонках ни капли в рот не берёт! И, вообще, стал меньше пить…

— Приятно слышать… — Антон прошёлся по комнате.

Оказывается, он так соскучился по дому! Всё знакомое, всё родное…

Зинаида, отодвинув чашку, с жадным любопытством впитывала подробности чужой жизни. Люба, заметив её интерес, нахмурилась и без церемоний заявила:

— Зин, ты домой иди, ладно? А то мне некогда.

Та с сожалением встала из-за стола. Но делать было нечего.

— Ты-то как, сынок? — торопливо спросила Люба, когда за подругой закрылась дверь. — Давай я тебя сейчас покормлю!

Она засуетилась, загремела кастрюлями и посудой. Казалось, не знала, куда его усадить и как ублажить.

— Да всё нормально, тёть Люб, — улыбнулся Антон.

Этот отпуск, который организовал ему Саныч, пошёл на пользу. Парень посвежел, ещё больше раздался в плечах и, казалось, стал выше ростом.

— Антоша! Антоша! — на него с обеих сторон с радостным визгом набросились сестрёнки.

Антон, как и раньше, подхватил их и закружил. И девчонки залились счастливым смехом.

День пошёл за днём. Жизнь, похоже, стала налаживаться. Отец почти не пил и даже стал приносить домой зарплату. Люба исправно вела хозяйство, много времени проводила с Юлей и Валей, и у Антона, к его удивлению и радости, даже появилось свободное время. Он, конечно, работал в огороде — как же без этого? И у сестёр частенько проверял уроки. Но готовка-стирка теперь были в ведении Любы, и подрабатывать домашние ему категорически запретили.

— Учись, сынок, а деньги — это моя забота! — с важным видом заявил Георгий.

Конечно, его зарплаты сторожа не хватало, и он подрядился помогать бригаде строителей. Те частным образом занимались возведением небольших коттеджей, на которые в последнее время повысился спрос. Строители, наслышанные о пагубном пристрастии Георгия, сначала не хотели брать его в бригаду, но он их клятвенно заверил, что «с этим делом завязал», и они его приняли.

— Ну, Жора, смотри, хоть раз сорвёшься — вылетишь с треском! — предупредил бригадир.

И Георгий изо всех сил старался держаться. Изредка он позволял себе «расслабиться», но только в редкие выходные.

Антон рьяно взялся на учёбу (ведь он её основательно подзапустил!), а также теперь много времени уделял тренировкам по плаванию. И результат не замедлил сказаться — парень резко пошёл в гору. Тот скрытый потенциал, о котором твердил ему Саныч, стал активно проявляться. Антон выиграл несколько соревнований в своей возрастной категории — одно из них даже областного уровня — и на него обратили внимание.

— Молодец, Антоха, так держать! — радостно потирал руки Саныч. — Окончишь школу — поедешь в Москву поступать в Университет физической культуры!

— В Москву?! — удивлению парня не было предела. — Да кому я там нужен, в Москве-то?

— Очень даже нужен! — горячо заверил его тренер. — Можно сказать, именно там твоё место!

Антон с сомнением смотрел на Саныча.

— Ты, Антоха, главное, продолжай тренировки, а в школе налегай на биологию и русский язык… У меня в Университете человечек есть, мой старый знакомый… Думаю, он поможет тебе поступить на бюджетный.

— Да ну, дядя Миша! Ничего не выйдет.

— Выйдет, даже не сомневайся, — Саныч был непреклонен. — Кому как не тебе там учиться! Ты — талантище, Антоха, помни об этом!

Парень недоверчиво покачал головой, но оптимизм тренера постепенно передался и ему. «А вдруг и, правда, получится? — мелькнула шальная мысль, и от подобной перспективы захватило дух. — А если, действительно, во мне что-то есть? Ведь Саныч зря говорить не станет…» И воодушевлённый Антон стал готовиться уже прицельно, ведь его будущее обретало вполне конкретные очертания.

Однажды он по обыкновению копался в огороде. Теперь занимался этим гораздо реже, но всё равно время от времени приходилось помогать домашним. Выдёргивать сорняки в полном одиночестве было скучновато. И — вот странно — не раздавались привычные «Антошка-картошка!», «Антошка-поварёшка!». Антон бросил взгляд в сторону абрикосового дерева, но никого там не увидел. «Куда это Наташка запропастилась?» — подумал он.

— Сосед! — вдруг раздался вкрадчивый женский голос.

Антон обернулся и увидел Наташкину мать Людмилу. Та в коротком едва застёгнутом халатике пристально смотрела на него и кокетливо наматывала на палец прядь волос. У парня почему-то сразу вспотели ладони, и он поспешно отвернулся.