Дом №65 по улице Железнодорожников (ЛП) - Ли Эдвард. Страница 19

Та часть его мозга, которая уговаривала его войти в дом, теперь исчезла. Теперь был только он. Только Джейк. И все, что он знал, это боль и пытки.

* * *

Хк, хк, хк... хххаак...

Теплые брызги пробудили Аррианну от глубокого сна. Она проснулась лежа на спине, но как только ее глаза открылись и она наклонила подбородок к груди, она застряла в этом положении. Ее тело больше не хотело двигаться, оно окаменело в своем нынешнем положении на матрасе.

Дикки стоял над ней на трех лапах, его раненая нога подгибалась и дрожала. Он скулил, из его оскаленного рта тянулись ленты бело-розовой слюны. Все его тело дрожало, мышцы на ногах напряглись и подергивались, вены вздулись, словно черви, извивающиеся вокруг его придатков.

Затем его живот вздыбился, и шум повторился.

Хк, хк, хк... хк... хххаак...

Еще одна волна тепла плеснула на грудь и живот Аррианны, пробежала по бокам и скользнула в шею, прокатилась по складкам, пока не впиталась в простыни под ней.

Части тела.

Аррианне потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями и понять, что она видит. Волосатые, окровавленные части тела вырывались изо рта Дикки и покрывали ее желчью и слизью. Мохнатые куски. Раздробленные кости. Кровь и мясо.

Руки, ноги, лапы... головы.

Если бы одно из маленьких существ не было целым, она бы никогда не смогла понять, какому животному принадлежали эти части. Существо лежало на боку, по его спине шли длинные черные полосы. У него почти не было шерсти, лишь тонкий слой коричневого цвета покрывал розовую кожу. Оно пищало, извивалось, царапало живот Аррианны своими маленькими коготками.

Это... это детеныш бурундука! О, Господи...

Хк, хк... хххаак...

Еще один розовый, красный и желтый водопад вырвался из горла Дикки, брызнул на ее плоть и покрыл бурундучка пенистой жидкостью. Он визжал, извивался, ползая по животу Аррианны.

Свежая рвота шипела, когда лопались крошечные пузырьки. Дикки кашлял, глубоко и густо, облизывался и скулил. Его тело продолжало содрогаться. Волосы сыпались, как мертвые сосновые иголки, слетая на покрытый рвотой торс Аррианны и застревая там. Крошечные блохи бегали по ее плоти, плавая в этой мерзкой жиже.

Бурундук продолжал пищать, взывая к своей матери. Кричал, что хочет спрятаться в теплом месте.

Когда он пополз дальше по ее телу, он нашел это место.

Неееет! О, Боже... Hет-нет-нет!

Детеныш бурундука прижался к ней. Она поняла это, потому что, когда он входил в нее, его неистовый писк не ослабевал. Его крошечные коготки впились в губы ее "киски", и он без труда поместил свое крошечное тело в новую, теплую дырочку.

Матрас зашевелился, пружины заскрипели. Кто-то только что сел позади нее. Потом чья-то рука запустила ее в волосы, гладя ее, проводя ногтями по коже головы.

Ничего этого не могло быть на самом деле, она знала это. Это было невозможно. Такое возможно только в кошмарах.

Пожалуйста, проснись... проснись, проснись, проснись!

Позади нее раздался низкий, глубокий ворчливый смех. Поглаживания стали более интенсивными, ее потянули за волосы, давя на кожу головы так сильно, что слезились глаза. Рука была влажной, смочив ее волосы, когда он гладил ее.

Она хотела закричать, хотела бежать так быстро, как только могла. Ей нужен был Чак.

Бурундук зарылся в нее еще глубже, теперь все его тело было внутри нее. Она все еще слышала писк, но едва слышно. Когти малыша продолжали копаться в ней, скрести, царапать.

Дикки снова заскулил, протяжно и звонко. Казалось, он хотел слезть с кровати, но не мог, словно его удерживала какая-то невидимая сила.

И тут Аррианна заметила темно-красную эрекцию, торчащую у него между ног. На его конце вились нити матовых волос, и эта чертова штука все росла и росла.

Дикки выгнул спину, переставляя задние лапы.

Малыш бурундука зарылся так глубоко, как только мог, а затем начал грызть окружающие стенки плоти.

Рука теперь была усеяна когтями, с каждым движением сдирая слои плоти со скальпа.

Дикки неловко начал сутулиться. Поскольку Аррианна лежала на спине, он не мог найти правильный угол, чтобы войти в нее, но горячий, красный, покрытый волосами член вонзался в ее живот, сбивая куски пушистой плоти на матрас.

Дикки начал пыхтеть, наваливаясь, толкаясь и балансируя на трех ногах. Он не переставал скулить. Слюна стекала с его рта и капала на грудь Аррианны.

Пес снова переместился, пытаясь опустить свое тело. Он все еще не мог найти угол, чтобы трахнуть ее, но когда он навалился на ее живот, теперь уже упираясь ей в пупок, его мохнатая мошонка раскачивалась и шлепалась о ее пизду.

Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп...

Малыш бурундука в ответ на толчки стал проталкиваться глубже, извиваться и царапаться. Казалось, что он пророс шипами по всему телу и крутится на месте, раздирая ее изнутри.

Затем хныканье Дикки перешло в крик, а язык пса высунулся изо рта.

Горячие брызги ударили ей в живот и грудь, некоторые брызги попали на подбородок и губы. Рука, яростно ласкавшая ее голову, переместилась к ее рту, раздвинула губы и зубы. Дикки выплескивал свое семя горячими струями, его капли попадали ей в рот, покрывая язык соленым привкусом бисквитного теста.

Когда Дикки кончил, его ноги затряслись так сильно, что он упал с кровати назад, приземлившись с грохотом.

Рагу из жидкостей и кусочков застыло на ее плоти, прилипло к ней, как застывающее желе. Ей хотелось плакать, хотелось свернуться калачиком и умереть. Ад не может быть настолько плохим.

Что я сделала, чтобы заслужить это? Почему это происходит со мной?

Бурундук снова зашевелился, и она почувствовала, как он ползет обратно. Каждый шаг был чистой агонией. Она знала, что он высунул голову, потому что раздался еще один писк.

А затем раздалось низкое рычание.

Бурундук снова быстро вошел в нее, издавая истошные вопли и царапаясь.

Дикки высунул морду вперед, проник в Аррианну и стал прогрызать себе путь все глубже и глубже, отчаянно пытаясь добраться до пушистого лакомства внутри.

Рука снова легла ей на голову, поглаживая. Когда раздался еще один смешок, Аррианна почувствовала, что ее рассудок раскололся пополам.

Шэйн МакКензи и Рэт Джеймс Уайт

Глава 10

Чак заехал на подъездную дорожку и покачал головой. Он провел рукой по волосам и попытался подавить чувство вины, которое копилось в нем всю дорогу домой. Вся эта выходка с Флавией была таким глупым детским бредом, и теперь, когда его разум не был замутнен спермой, он мог ясно это видеть.

Я полный кретин.

Слова Флавии не переставали звучать в его голове. Я буду встречаться с тобой. А если нет? Ты все равно увидишь меня.

Он знал, что эта сумасшедшая сука пойдет на такое безумное дерьмо. Если она появится у него дома, он может просто убить ее.

- Ну что, ты готов осмотреть свои новые апартаменты?

Он посмотрел на щенка, свернувшегося в клубок на пассажирском сиденье. Это была импульсивная покупка. Мексиканская пара в старом побитом пикапе продавала их на обочине дороги. Мужчина держал картонную табличку с неправильно написанными словами: "CЧЕНКИ ПРАДАЮТСЯ".

Мужчина сказал Чаку, что собаки - золотистые ретриверы, но он очень сомневался, что они породистые. Не то, чтобы это имело значение. Маленький ублюдок был милым, как игрушка, и Чак знал, что Аррианна влюбится в него, как только увидит.

Щенок скулил, пряча мордочку за крошечными лапками.

- Иди сюда, малыш. Давай познакомим тебя с хозяйкой.

Чак вылез из машины со щенком под мышкой, его раненая рука бесполезно болталась, а другой он держал портфель. Он надеялся, что не выглядит слишком виноватым. Все оправдания, которые он придумывал по дороге, казались ему чертовски подозрительными.