(Не)любовь (СИ) - Ти Эллин. Страница 30

— Молодой человек, вам нужно будет на перевязки приезжать, — говорит мне медсестра, обрабатывая рану. Все предплечье разорвал, сука… Будет шрам уродский теперь. — И вот лекарство, обезболит и снимет воспаление, нужно следить за раной, рваная и глубокая, может беспокоить.

— Да ладно, — отмахиваюсь. Пофиг, если честно, заживёт. Вымотала меня как-то ситуация эта морально, сижу ни живой, ни мертвый. Хочу, чтобы Дашу уже поскорее отпустили. Не представляю, как она вообще держится после всего, — до свадьбы заживёт.

— Алексей, — звучит сбоку, и я оборачиваюсь на знакомый голос. Папа Даши, — можно на секунду?

Киваю. Ну, сегодня-то точно уже все можно. Тут даже если захочу — разговора не избежать.

Встаю и иду за отцом Даши, отходим на пару метров от лишних ушей. Замечаю, что маньяка наконец-то поднимают с земли и заталкивают в машину. Значит, скоро мне вернут рыжую.

— Во-первых, я хотел сказать спасибо, — говорит неожиданно серьёзно и протягивает мне руку. Левую, кстати, потому что правой моей полный пи… Неудобно, короче, пока, — я даже представить не могу, как могу отблагодарить за спасение своей дочери. Если что-то нужно, или может какая-то сумма…

— Не надо денег, они не все в жизни решают. Куда важнее отношения человеческие. Я помог, потому что не мог не помочь. «Спасибо» будет достаточно.

— Спасибо, Алексей, — повторяет, ещё раз пожимая руку. — Она одна у меня, я даже не знаю, если бы…

— Когда ее отпустят? — перебиваю его. Не хочу слушать плохие предположения, я сам об этом думать не могу перестать.

— Сейчас, она заполняет кое-какие документы, — кивает папа Даши. — Мне нужно будет уехать в полицию, решить несколько вопросов. Вряд ли я смогу до утра вернуться. Я бы хотел попросить, если это возможно… Не бросайте её одну сегодня. Боюсь, это будет для неё слишком сложно.

— Какие вопросы, я и сам не бросил бы её, — отвечаю таким же кивком. — И, если можно, обращайтесь ко мне на «ты». Немного неловко.

— Спасибо, Лёша, — немного улыбается отец Даши, и я вдруг думаю, что с этого момента их отношения должны стать сильно лучше.

Дверь полицейской машины открывается и выходит Даша. Вся в слезах, растерянная и испуганная. Почему такое вообще происходит? Почему такие люди живут в мире? Ещё вчера самая улыбчивая и яркая девчонка во вселенной сегодня похожа на чёрно-белую версию себя.

Отец обнимает ее, говорит, что ему нужно уехать, она кивает, они болтают ещё минуту, и он уезжает, оставляя её одну.

Скорая тоже валит сразу почти, все, кто был здесь, разъезжаются, и под тусклым светом фонарей между домов на глазах у зевак, наблюдающих за всем в окна, остаёмся только мы с Дашей.

— Идём домой, — притягиваю за плечи и целую в затылок. Она дрожит, старается не плакать, смотрит в одну точку. На щеке царапина, тонкая совсем, неглубокая, за пару дней пройдет, но точно знаю, что Дашу она будет беспокоить. Уже беспокоит. Пальцами к лицу тянется, чтобы пощупать, что с ней идиот сделал, но я руку перехватываю и целую ледяные от нервов пальцы.

Она не сопротивляется, идёт смирно за мной, молчит только и дышит тяжело. До завтра пусть плачет, потом буду ее спасать.

Открываю дверь, на пороге Вольт довольный хвостом виляет, хозяйку увидел, счастье у пса. Скачет, лапами стучит, подпрыгивает, и Даша прямо на пол садится, берет на руки щенка и молча позволяет ему облизывать её щеки. И плачет опять.

Заказываю в приложении ужин. Вряд ли она захочет есть, но нужно будет заставить. Иначе ещё хуже будет. Я вообще редко прибегаю к услугам доставки, сам не знаю, по какой причине, но сегодня иначе никак.

— Даш, идём умоемся, — подаю ей рука, когда она уже двадцать минут не встаёт с пола, милуясь с собакой. Молчит до сих пор. — Идём, Даш, умыться надо.

Она не сопротивляется, встаёт, молча идёт, но подходит к раковине с зеркалом, смотрит на себя и снова начинает тяжело дышать. Мудак за все дни, что она ждала подвоха, надломал ей психику. А сегодня добил.

— Наклонись и умойся, — говорю чуть строже, пытаясь отвлечь от всего дерьма. — Давай, ледяной водой, быстро. Или я тебя под душ засуну.

— Ты точно Чудовище, — совершенно неожиданно для меня говорит Даша и даже негромко хихикает. Совсем чуть-чуть. Еле слышно, но так замечательно, но страх сразу проходит. Справимся. Все быстро придет в норму, я уверен.

Подаю Даше полотенце и сразу поворчиваю лицом к себе. Нечего ей сейчас в зеркало смотреть, начнет по поводу царапины загоняться.

— Ну ты как? — спрашиваю, убирая мокрые волосы со щек.

— В порядке. Просто в шоке, если честно. Болит? — спрашивает, опуская взгляд на мою забинтованную руку.

— Терпимо, — на самом деле терпимо. Обкололи, когда шили, не чувствую пока толком. — Рапунцель, ты знала его? — я не могу не спросить.

— Это мой одноклассник, Костя. Был влюблен в меня с восьмого класса, до самого выпускного прохода не давал, не знала уже, как его отшить. Даже под подъездом пару раз ночевал лет в пятнадцать, думал, я так смогу в него влюбиться.

— И что ему надо было? Понял, что не разлюбил? А в маньяки чё подался?

— Неа, — Даша усмехается странно и поднимает взгляд на меня. — Отомстить хотел. За то, что я ему сердце разбила и опозорила его перед всем классом, когда он мне встречаться предложил, а я отказала. Три года план мести вынашивал, прикинь? Следил периодически.

— Он больной, — говорю, точно уверенный в своих словах. Здоровый человек не пойдет на такое. Это просто какой-то кошмар. Нарочно не придумаешь. Почему люди такие… люди. Хочу быть Вольтом, честное слово.

— Наверное, — пожимает плечами, — в любом случае я рада, что это всё закончилось.

— Ты главное не бойся больше ничего, — целую в лоб и снова обнимаю. — Все правда закончилось.

— Я побаиваюсь одна спать, — доверчиво шепчет мне в грудь рыжик.

В любой другой ситуации я бы обязательно пошутил. Как-нибудь смешно и пошло. Но сейчас реально не до этого.

— Посплю с тобой, не волнуйся. Со мной не страшно?

— С тобой — нет, — бормочет и обнимает меня крепче.

Мы справимся.

Глава 27. Лёша

Дашка сопит на моей груди, отрубилась быстро, после того, как заставил ее поесть. Не сопротивлялась почти, кстати, значит точно все нормально будет. Уснула на моем плече и с Вольтом на руках. Собаку в постель тащить, конечно, идея не из лучших, но сегодня я не собираюсь читать нотации по этому поводу. Если ей так будет спокойнее — пусть.

А мне уснуть не выходит. И не потому что думаю обо всем, о том, какой мудак этот её одноклассник, я и днём об этом подумать успею. Я, блядь, представить не могу, как теперь буду играть. Уколы отходят, рука болит пиздецки, кровь проступает через повязку. Мне вообще повезло, что в скорой врач был, который раньше хирургом работал, а потом психанул, как сам рассказал, и ушел оттуда. А то бы пришлось ещё в больничку ехать шить. Хотя и так туда кататься придется, перевязки, карту завести, бумажки, что в скорой написали, отдать. Не было печали. Утром поеду в спорткомплекс сдаваться, потом в больничку. Почти уверен, что Даша попросится со мной, чтобы потом к Владимиру заехать. У нее большое доброе сердце, она наверняка будет переживать о нем, навещать. Ещё и скажет, что сама виновата. Дурочка. Нет ничьей вины, кроме помешанного урода.

Я, кстати, задумался, и понял, что нанять охранника была очень хорошая идея. Как бы мы с Дашей оба на это не психовали — это было умно. Во-первых, без Владимира он мог давно к рыжей подобраться. А во-вторых, Володя хоть и попал в больницу, но работу свою выполнил — Дашу защитил. Первый удар на себя принял. Иначе стукнул бы маньяк Рапунцель по голове, и все, пиши пропало. Не факт, что её черепушка выдержала бы. И я рядом постоянно быть не мог, да и с какой стати-то?

План с признанием во влюбленности отваливается на неопределенный срок, потому что шокировать Дашу ещё и этим очень нелогично. Плюс ко всему она может сказать, что ей это неинтересно, а я пока не готов, чтобы она уходила. По-человечески хочу помочь ей пережить всё произошедшее дерьмо.