Худший из миров. Книга 9 (СИ) - Софроний Валерий Иванович. Страница 47

— Там сейчас весело, — пояснил Виктор, всучив свежую газету патрону и ушел сквозь зев портала.

— Олежка, пожалуйста больше не провоцируй лучников со стены. Ну хочется тебе посидеть тихо и мирно, посиди где-нибудь в сторонке. Подальше.

Татарин закончил говорить и отправился следом. Аврора, же, попросту поцеловала “ужасного”, улыбнулась и проследовала за парочкой. Олег Евгеньевич с грустью вздохнул, глядя на исчезающий образ Авроры, и направился прочь, куда-то в центр лагеря.

Поведение местных не пришлось по душе «ужасному», и он сделал соответствующие выводы. На этот раз стульчик был выставлен посреди палаточного городка. Олег уселся на него, попросил малую запалить светляка и с интересом раскрыл последний номер «Вестника Другого мира». Виктор не зря всучил газету своему патрону, новостей было много, и наш герой на добрый час погрузился в изучение печатного издания.

Доблестные акулы пера, со всей свойственной им «деликатностью», в очередной раз, прошлись острым словом по персоне «великого и ужасного». Некогда серьезное издание превратилось в сборник криминальных анекдотов. Журналюги, оттачивая мастерство, оттаптывались на персоне Олега Евгеньевича, обвиняя его если не во всем, то очень во многом. Так, например, наш герой узнал, что похитил какую-то девицу в землях северной Одонии. Барышня оказалась весьма непростого происхождения, едва ли не родственница императора, и в заключение острослов рассуждал на предмет мотива: чего же «такого» затребует отвергнутый богами беглый каторжник за ее свободу и честь.

Далее шли криминальные сводки, в которых журналюги бодро описывали различного рода происшествия, непременно приплетая «ужасного» к минувшим событиям. Складывалось стойкое впечатление, что Олег Евгеньевич Бендер приложил свою коварную руку вообще ко всему происходящему в этом мире. Он был виноват во всем и повсеместно: кошка бросила котят — виноват «великий и ужасный», где-то кто-то кого-то зарезал — так это по науськиванию беглого каторжанина 666, а если ты сам по дурости ударился мизинчиком о край тумбочки, то и тут себя винить не спеши, возможно, эту самую тумбочку таким неловким образом установили приспешники про́клятого богами Командора.

— Офигеть! С кем я связалась? — иронично выдала малая, дочитывая статью, — И когда ты только все это сотворить успеваешь?

— И не спрашивай, — спокойно произнес Олег и переключился на следующую статью.

На сей раз, под перо очередной акулы этого самого пера попала ситуация в несчастном угнетенном злобными тварями лесном крае. Где, без зазрения совести, резвился сам проклятый богами «Великий и ужасный». Писака в красках расписал о сложном положении обороняющихся, об их несгибаемой воле и о страданиях жителей города. Поведал во всей красе о диком ночном ужасе, что наполняет страхом город в ночную пору, и о демонически вопящей банши Авроре.

По бедняжке Авроре журналист прошелся катком, описывая с пристрастием ее вокальные способности. Множество красочных эпитетов без сомнения и страха использовалось в статье, а самыми безобидными из них были «горлопанка» и «безумная ведьма».

— Эту статью леди Авроре лучше не показывать, — дочитав, авторитетно заявила Фэйфэй, — Надо же такое написать: «крик обезумевшей обезьяны».

— Пожалуй, нужно убрать эту газету с глаз долой, — и в подтверждение слов наш герой свернул образчик и упрятал его в пространственный карман, — Запомни, мы с тобой никогда не читали эту газету.

— Агась, — согласилась малая.

Так как газета довольно быстро закончилась, то, в остальном, этот день, а, вернее, вечер обещал быть скучным. Сегодня наш герой был в лагере за старшего, хотя делать было откровенно нечего. Август несколько раз пробовал подобраться к Олегу, дабы перекинутся парою слов, но перед ним непременно появлялся шершень, не позволяя дойти всего пяток шагов, и подопечный Татарина, осознавая, что находится под пристальным контролем, уходил прочь. Копернику было не до Олега — его в первую очередь интересовал строевой лес и именно им он и занимался. Архэя со своим моряком сорвались обратно в Эленсию, оставив пленного эльфа на попечение Аспирина и Бачу. В общем: скука, рутина и обыденность. Но в какой-то момент все поменялось.

Подъемный мост, что защищал горожан от гнусных захватчиков, с лязгом начал опускаться, и Олег Евгеньевич ощутил какой-то прилив бодрости.

— Аснодей, давай надерем несколько задниц! — бодро распорядился Олег, направляясь к опускающемуся мосту.

Провиде́ние и на этот раз сыграло с «ужасным» злую шутку. Драки опять не получилось. Ворота открылись, и навстречу нашему герою вышли горожане. Измученные и поседевшие, разумные тащили за собой связанного короля и его свиту. Городские стражи протащили шесть связанных персон по доскам моста и словно мешки с картошкой бросили их к ногам Олега Евгеньевича.

— Мы выполнили твою волю, — тяжело дыша, произнес начальник городской стражи, — Вся городская знать тут.

Поседевший орк, наряженный в кольчугу городского стража, с опаской глядел на тщедушного человечка, Аснодей даже почувствовал в нем жажду крови, о чем, в свою очередь, дал знать хозяину. В этот момент «ужас всех окрестных земель» стоял от защитника города, в буквальном смысле, в паре шагов, и положить конец кошмару можно было одним резким движением.

— Даже не думай об этом! — дерзко произнес Олег, глядя в глаза орку, — Я адепт Тимиса, и эта глупая попытка только усугубит положение горожан.

Два существа, уставились друг другу в глаза, и какое-то время играли в гляделки. В какой-то момент стражник принял для себя окончательное решение и отвел глаза в сторону. Ударная перчатка перестала колоть ладонь, и наш герой приступил к ревизии новых пленников. Таковых приволокли шестеро: массивного полуогра, человеческую женщину, нагессу всю увешанную драгоценностями, самого короля и парочку дроу: худосочных мужчину и женщину. Все представители знати были заботливо связаны, а в их рты были воткнуты кляпы.

«Великий и ужасный» рассматривал пленников с какой-то обреченностью, нет, он, конечно, выдвигал требования сдать городскую знать, но исполнение требуемого в настолько скорые планы не входило. Словно ощутив мысли нашего героя, не пойми откуда появилась Пиратка, а вернее, Настя. Фея приземлилась на левое плечо и принялась что-то нашептывать в ухо. Перед защитниками города возникла хрестоматийная картина черта и ангела на плечах. На левом плече стояла одна из фей в облегающем костюмчике, на втором же восседала Фэйфэй в легком белом платьице, закинув ногу на ногу. Олег Евгеньевич внимательно выслушал малявку в облегающем костюме. Дослушав пиксию, «великий и ужасный» кивнул, видимо, с чем-то соглашаясь, и, еще раз оглядев окружающих, громко произнес:

— Вы меня порадовали, жители королевства Ранкам. Вы выполнили мою волю! И я вас пощажу! С сегодняшнего дня вы можете не опасаться за свои жизни, разумеется, если будете выполнять мою волю! — как-то особенно зло ухмыльнулся наш герой, — Сегодня вы все вернетесь каждый в свой дом и до утра будете ждать! Не вздумайте покидать стены родных домов! Любой, кто до утра выйдет на улицы города будет убит! Вас прикончат джины или гнумплены! А теперь ты, — Олег указал пальцем на городского стража, — Назови мне свое имя!

— Майер Хитрый, — немного нехотя ответил глава городской стражи.

— Ты, Майер, сейчас проводишь этих господ в городские казематы, у вас ведь есть такие? — немного засомневавшись, уточнил Наш герой.

— Имеются, — холодно подтвердил глава городской стражи.

— Так вот, — продолжил раздавать ЦУ наш герой, — Проводишь этих супчиков в казематы и до утра будешь их охранять. Завтра сутра я решу, что с ними делать, а вы, дорогие жители города, приобретете свободу! — Олег глянул назад, где плотной толпой стояли джины и гнумплены, готовые кинуться на защитников города и, приметив Августа, махнул тому рукой.

— Чем могу быть полезен? — вежливо, осторожно косясь на пару шершней, зависших над головами человека, поинтересовался пожилой джин.