Дом с привидениями (антология) - Агеев Леонид. Страница 118

Лаура поспешно включила автоматы безопасности, проверила, надежно ли они охраняют процесс, и возвратилась к хроноустановке. Надо было успокоиться и разобраться в происшествии. Одно ясно: кто-то ночью пробрался в лабораторию и безобразно хулиганил. Кто это был? Для чего ему понадобилось так опасно вмешиваться в работу механизмов? И как он мог проникнуть в закрытую лабораторию? Замки настроены на ее личный шифр, так она сама захотела, и директор Берроуз дал согласие. Она никому не сообщала шифра, замки не повреждены — никто не мог проникнуть в генераторную! Лаура потянула носом воздух. Вот откуда ощущение чужого присутствия! Чудовищная интенсивность генераторов воздействовала на воздух: ночью, вероятно, в лаборатории было так мало чистого кислорода, что вряд ли хватило бы для нормального дыхания. С шести часов, когда прекратилось возмутительное озорство, воздух постепенно освежился.

На стене засветился стереовизор. Матвей Чернов, словоохотливый заместитель малоречивого директора, дружески ухмылялся с экрана.

— Что случилось, друг Лаура? У вас такой вид, словно вы лицом к лицу столкнулись с ужасным привидением!

Лаура постаралась не показать волнения:

— Привидение в лаборатории одно — вы сами на экране. Но ваше явление не ужасает, не думайте о себе столь высоко!

Чернов захохотал. Отповеди Лауры не сердили, а радовали его. Он был любителем острых слов.

— Знаете, почему я соединился с вами, Лаура? Ночью ваша лаборатория чрезмерно потребляла энергию. Вот я и подумал: не случилось ли чего чрезвычайного? У нас порядок такой: если предусматривается повышенное требование на энергию, нужно извещать заранее. Так все-таки произошло что-нибудь?

— Да, произошло, — сказала Лаура. — Но я еще не понимаю, что именно. Когда разберусь, сообщу. Надеюсь, вы дадите мне поразмыслить. Не хочу необоснованных выводов.

— Поразмышляйте, поразмышляйте, торопить не будем! — Чернов опять засмеялся. Ему доставляло очевидное удовольствие, что в лаборатории совершилось что-то чрезвычайное и что новая сотрудница, такая иронически самоуверенная, а к тому же излишне для нормальной женщины красивая, вдруг растерялась. То ли в насмешку, то ли чтобы что-нибудь определенное высказать, он добавил: — И подумайте о проклятых призраках! “Шестерка” дом с привидениями! Фантомы в хронофизике — по-моему, неплохая научная тема, а?

Стереовизор погас. Лаура, уставясь глазами в стол, не двигалась. Объяснить ночное происшествие кознями привидений всего легче. Но тогда надо дознаваться, откуда берутся привидения? В физику вторгается мистика. А не лежит ли в основе ночной мистики рядовая мистификация? Может быть, сам Матвей Чернов сыграл роль призрака-любителя? От такого шутника можно многого ожидать! Но зачем ему пугать новую сотрудницу? И ведь это не простое озорство — лаборатория была на грани гибели! Ни один ученый не позволит себе такой опасной проказы, а Чернов хоть и шутник на словах, но серьезный работник в науке, иначе его не поставили бы в заместители директора уникального института. И она не сообщала ему шифра замков, он не мог ночью войти в лабораторию!

Что-то надавило на плечо Лауры. Она обернулась и закричала. Отбросив стул, она метнулась к стене. К Лауре тянулась человеческая рука. Она висела одна и судорожно подергивалась — отделенная от тела, чуть лишь выше локтя видная, костлявая, без мяса, она не походила на часть скелета слишком расплывчатой и зыбкой с краев была эта рука. Призрачная рука пыталась схватить Лауру, когда она вскочила. Пальцы два раза сжались и разжались, рука стала вдруг змеей извиваться и пропадать. Ужас сдавил горло Лауре, она уже не могла кричать, только молча глядела, прижавшись телом к стене, как тускнела висевшая в воздухе призрачная рука. Видение стерлось, ничего уже не напоминало о призраке, а Лаура все не могла отойти от стены. И когда она пыталась сделать шаг к столу, ноги почти не держали. Опираясь обеими руками на стену, она медленно передвигалась к столу, потом оперлась на него и упала в кресло.

— Я схожу с ума! — сказала она вслух, голоса хватило лишь на прерывистый шепот. — Мне видится то, чего нет!

Но плечо сохраняло боль от сжатия костлявых пальцев, боль была реальной, а не призрачной. Лаура тряслась, ужас не отпускал. Из лаборатории надо было спешно бежать, только на открытом воздухе, меж старых деревьев сада она справится с потрясением. Лаура встала и снова упала. Я еще минутку посижу, сказала себе Лаура, только минутку, а потом уйду.

Она оперлась руками о стол, чтобы помочь себе встать, пусть ослабеет дрожь в ногах.

И в этот момент опять появилась призрачная рука. Она поплыла в воздухе, медленно приближалась к Лауре, растопыря зыбкие фаланги пальцев, нацеливалась схватить не то за плечо, не то за горло. Отчаянный крик вырвался из груди Лауры. К ней вдруг возвратилась сила. Лаура хлестко ударила по призрачной руке. Не переставая кричать, Лаура кинулась к выходу. К дому из сада бежали Ростислав Берроуз и его заместитель. Она упала им на руки.

— Что с вами? Что с вами? — спрашивал испуганный Чернов. — Мы услышали по стереовизору ваш крик и поспешили сюда. Скажите же, что случилось?

— На меня напала рука скелета! — прошептала Лаура и потеряла сознание.

5

Она сидела в кресле, еще не оправясь от потрясения, а они в два голоса рассказывали, что произошло за те три часа, когда ее никак не могли привести в сознание. Собственно, рассказывал один заместитель директора, директор только поддакивал. Главным событием трех часов ее обморока было именно то, что ее не могли привести в сознание. Они уже опасались за ее жизнь, хотя прогноз медицинского автомата обещал быстрое восстановление здоровья. Они оба, директор и заместитель, облазили всю “шестерку”, но и следа от привидения не осталось. Призрачная рука сгинула. Правда, не совсем бесследно: фотоавтомат около хроноустановки зафиксировал туманный силуэт, — возможно, ту самую проклятую руку, ухватившую ее за плечо. Она может сличить снимок с виденным. Вот он, глядите, друг Лаура!

Лишь при очень большом или очень болезненном воображении можно было отождествить страшную картину зыбкой костистой руки, хищно потянувшейся к Лауре, с извилистым туманным облачком, повисшим на отлично переданном фоне хроноустановки. Лаура увидела и себя — кусочек правого плеча, волосы, упавшие на шею: сама она тоже вышла отлично. Лаура твердо знала, что никогда не страдала душевным расстройством и не брала силой воображения. Сознание отказывалось отождествить увиденную жуткую картину и невыразительную фотографию.

— Больше снимков нет? — спросила она.

— Только один, — ответил Чернов. — Вы так стремительно бросились к стене, что ударили по фотоавтомату и отключили его.

Директор заметил:

— Вы не находите, дорогая Лаура, что изображения призраков, которые я вам показывал, гораздо, так сказать, физичней, чем этот. В смысле вещественности привидения.

— Нахожу, — ответила она. — Даже добавлю: на ваших снимках я видела почти отчетливый целый человеческий скелет. Была, правда, и одна рука, нажимающая на кнопку пускателя, но и она получилась много рельефней, чем в моем случае. Вы, наверное, делаете отсюда вывод, что я чрезмерно преувеличила явившееся мне видение. У страха глаза велики, так?

— В “шестерке” творится что-то странное, — мягко сказал директор. Мы предупреждали вас об этом. Но согласитесь…

— Не соглашусь! Мой вывод покажется вам странным, вы, уверена, не ожидаете его от меня. Изощренная техника, считаете вы, может творить то, что обыденному разуму покажется волшебством и чарами. Я правильно излагаю вашу гипотезу, друг Ростислав? Так вот, я переменила свое отношение к ней. Теперь я иду дальше вас. Теперь я убеждена, что в лаборатории обитают призраки. И что эти призраки связаны с тематикой тех работ, которые вел Герд Семеняка. И что они сегодня ночью пытались воздействовать на процесс в хроноустановке, чуть не доведя до взрыва генераторов. И что нападение костлявой руки преследовало эту же цель: заставить меня изменить процесс.