Расплата - Гришем (Гришэм) Джон. Страница 13

– Мы были словно привидения – днем бродили, как во сне, и страшились ночей. Но находили в себе силы жить. И мама тоже справлялась. Крепилась и сохраняла лицо. Правда?

– Да. Как мы все. Но это было непросто.

– Жизнь казалась адом наяву. Однако мы выстояли. Я был в Вандербилте, когда мать позвонила и сообщила, что отец жив. Что его нашли и спасли. Нам сказали, что он тяжело ранен, но это было не важно. Главное, что жив! Я поспешил домой, и мы отпраздновали это события. Мать была очень счастлива. Я правильно говорю, тетя Флорри?

– Да. Мы ликовали, испытывали почти эйфорию. И это длилось несколько дней. Сам факт, что Пит жив, казался чудом. Затем, прочитав, как жестоко обращались на фронте с военнопленными, стали задаваться тревожным вопросом, насколько серьезны его ранения.

– А теперь о матери. Мы безумно радовались, когда отца отпустили. И когда он вернулся домой героем, она испытала гордость, как никакая женщина в мире. Никто не чувствовал себя счастливее нас, и это было всего год назад. Что же произошло, тетя Флорри?

– Не надейся, что я тебе отвечу. Я не знаю. Первые несколько недель все шло хорошо. Пит выздоравливал и с каждым днем креп. Твои родители радовались, жизнь складывалась как нельзя лучше. Затем все изменилось. Нинева сказала Мариэтте, что они ссорятся, что Лиза ведет себя странно, склонна к приступам плохого настроения и надолго запирается в комнате. Твои родители больше не спали вместе, Пит перебрался в твою спальню. Поскольку предполагалось, что мне об этом неизвестно, я не задавала вопросов. К тому же спрашивать Пита о личном – пустая трата времени. С Лизой я не была близка, и она со мной ничем не делилась. В общем, я блуждала в полной темноте, но, если честно, это не самое худшее место.

Джоэл сделал большой глоток виски.

– А вскоре мать отослали из дома?

– Да.

– Почему, тетя Флорри? Почему мою мать поместили в дом для душевнобольных?

Флорри покачала стакан, долго смотрела, как в нем плещется джин, сделала глоток и, поморщившись, словно выпила что-то отвратительное, поставила на стол.

– Пит решил, что ей требуется помощь, но здесь профессионалов нет, они в Уитфилде, куда Лизу и отправили.

– Так просто? Взяли и увезли?

– Нет, потребовались кое-какие действия. Но давай начистоту, Джоэл, твой отец знако`м с нужными людьми, и Уилбэнксы у него в заднем кармане. Они переговорили с судьей, и тот подписал распоряжение. Твоя мама судебному приказу о помещении в дом для душевнобольных не сопротивлялась. У нее не было выбора: если твой отец что-то от нее требовал, а я не сомневаюсь, он требовал, ей оставалось лишь подчиниться.

– Какой ей поставили диагноз?

– Понятия не имею. Наверное, принадлежность к женскому полу. Не забывай, Джоэл, мы живем в мире мужчин. И если мужу со связями кажется, будто жена не такая, как раньше, подавлена и подвержена колебанию настроения, он может на время избавиться от нее.

– Неужели отец засадил жену в сумасшедший дом только потому, что ему почудилось, что она не такая, как раньше? Она для этого слишком молода. Тут что-то не так, тетя Флорри.

– Я тоже так считаю. Однако меня не посвящали в их споры и ссоры.

Джоэл вернулся к мясу, съел несколько ложек и снова запил виски.

Флорри попыталась, но тщетно, изменить тему беседы:

– Ты все еще встречаешься с той девушкой?

– С какой?

– Довольно. Ответ исчерпывающий. А вообще у тебя есть девушка?

– Постоянной – нет. Я для этого слишком молод, и мне предстоит учиться юриспруденции. Ты сказала по телефону, что разговаривала с Джоном Уилбэнксом. Он взялся защищать отца?

– Да, насколько это возможно. Пит не желает сотрудничать. Уилбэнкс намерен доказать, что имела место самооборона в порыве помутнения рассудка. Говорит, что это единственный способ спасти Питу жизнь. Но твой отец все отвергает – мол, что соображает лучше Уилбэнкса и любого другого адвоката, с чем я спорить не могу.

– Похоже, отец не в своем уме. Ссылка на помутнение рассудка – единственный способ защиты. Вчера я кое-что почитал из юридической литературы.

– Так помоги Уилбэнксу, он нуждается в помощи!

– Я написал ему письмо и завтра хочу встретиться с ним.

– Неудачная мысль, Джоэл. Сомневаюсь, что по воскресеньям он работает, а тебе в городе лучше не показываться. Твой отец рассердится, если узнает, что ты приехал. Мой тебе совет: скройся из города так же по-тихому, как просочился, и не появляйся до тех пор, пока отец не даст «добро».

– Я хотел бы поговорить с Бафордом и выяснить, что с урожаем.

– Ты не фермер и помочь ничем не можешь. У Бафорда все под контролем, он отчитывается передо мной. А я планирую сходить в тюрьму и передать его информацию Питу. Урожай обещает быть обильным, так что не вмешивайся и не порть ситуацию. Кроме того, Бафорд доложит Питу, что ты в городе. Неудачная мысль.

Джоэл натянуто засмеялся, в первый раз с тех пор, как явился к тете, глотнул виски и отодвинул миску.

– Половину не доел, – заметила Флорри. – Тебе нужно лучше питаться. Когда-нибудь ты наберешь вес и придешь в норму. А сейчас, смотри, какой тощий.

– В последние дни пропал аппетит. И тому есть причины. Не возражаешь, если я закурю?

Флорри кивнула:

– Но только на крыльце.

Джоэл вышел из дома, а она убрала со стола, обновила напиток в стакане, подбросила полено в печь в кабинете и, ожидая племянника, опустилась в свое любимое кресло. Джоэл вернулся, взял фляжку с виски, присоединился к тете и сел на потертый кожаный диван.

Флорри прокашлялась и начала:

– Поскольку мы заговорили о хлопке, тебе следует кое о чем узнать. Это никакой не секрет, раз в суде есть регистрационная запись. Примерно месяц назад твой отец нанял юриста из Тупело и официально перевел владение фермой совместно на тебя и на Стеллу. Моя земля остается моей и не задействована в операции. Об этом в прошлую среду мне сообщил Джон Уилбэнкс в своем кабинете. Конечно, вы со Стеллой в любом случае когда-нибудь унаследовали бы ферму.

Удивленный и смущенный Джоэл задумался.

– Почему отец так поступил?

– Потому что имел возможность. С точки зрения Уилбэнкса, шаг неблагоразумный. Перевел свои активы, желая защитить от родных человека, которого собирался убить. Просто и ясно. Но тем самым преподнес подарок обвинителю. Окружной прокурор станет доказывать суду, что убийство было спланировано. Пит все предусмотрел.

– Земля теперь в безопасности?

– Уилбэнкс так не считает, но мы не обсуждали подробности. Говорили на следующий день после трагедии. Не могли оправиться от потрясения. Впрочем, сейчас тоже.

– Уилбэнкс полагает, что родные Белла станут претендовать на землю?

– Подразумевает, но прямо не сказал. Это тебе предмет для изучения, коль скоро ты нашел дорогу в юридическую библиотеку.

– Семье требуется постоянный адвокат. – Джоэл допил содержимое фляги.

Флорри смотрела на племянника и любовалась им. Он воплощал ее генеалогическую линию, ее любимых Бэннингов – высокий, с темными глазами и густыми волосами. А вот Стелла была копией Лизы – и по внешности, и по темпераменту. Джоэл горевал, и Флорри переживала вместе с ним. Его счастливая, беззаботная жизнь сделала крутой поворот, и Джоэл ничего не мог поделать, чтобы изменить курс.

– А мама может вернуться домой? – тихо спросил он. – Отец поместил ее в дом для душевнобольных, но теперь его влияние существенно снизилось. Есть шанс, что ее отпустят?

– Не знаю. Раньше Пит раз в месяц ездил в Уитфилд повидаться с ней, но особенно не распространялся. Только упоминал, что улучшения не наступает.

– Как может наступить улучшение, если человек в сумасшедшем доме?

– Вопрос не по адресу.

– А почему я не могу ее навестить?

– Отец запретил.

– Я не могу повидаться с отцом и не могу навестить мать. В общем, я потерял обоих родителей.

– Да, дорогой. Мне очень жаль.

Они долго смотрели на огонь и молчали. Дрова шипели и потрескивали, пламя угасало. На кожаный диван прыгнула кошка и посмотрела на Джоэла так, словно он вторгся на чужую территорию. Вскоре он тихо произнес: