Хладнокровно - Анна Видзис. Страница 46

В мою дверь постучали.

— Да?

Я бросаю взгляд. На пороге появляется Уилл с миской в руках. — Я приготовил чипсы, если хочешь. Ты ничего не ела с тех пор, как вернулась, — говорит он, и я замираю от внезапной перемены поведения.

Он говорит со мной и предлагает поесть. Вот это да.

Я знаю, что чипсы — это просто отговорка, потому что, насколько он знает, я могла поесть до того как вернуться сюда, а прошел всего час. Он просто хочет поговорить.

Улыбка тянется к уголкам моих губ, когда я стучу по полу рядом с собой. Ему не нужно повторять дважды. Он садится, протягивая мне миску. Там осталось довольно много чипсов.

Глаза Уилла переходят на мой ноутбук. — Как прошли твои выходные?

Я хмурюсь, бросая на него вопросительный взгляд. Я в замешательстве. Он чертовски сбивает с толку. — Тебя это действительно волнует?

— Я зол, — пробормотал он. — Так зол, что хотел бы…

Убейте меня.

Но он не заканчивает.

— Это не значит, что я не забочусь о твоем благополучии. Я просто ненавижу саму мысль о тебе и о нем.

Я закатываю глаза. — Ты можешь назвать его имя.

— Если я это сделаю, это станет реальностью слишком быстро для меня. Ты и он, — объясняет он.

Я вижу, что он не может принять наши отношения, но есть и что-то еще в его поведении. Тоска. По своему лучшему другу, конечно. Возможно, до этого года я не была частью их круга общения, но я всегда видела, как сильно Уилл и Ксавьер нравятся друг другу. Они очень быстро стали лучшими друзьями. Я помню, как Уилл приезжал к нам после первого месяца в Кембридже, и он не мог перестать говорить о парне, которого он встретил, и о том, какой он потрясающий.

Я не могу сказать то же самое о Ксавьере, потому что он не говорит об этом (сюрприз, сюрприз), но Уилл скучает по нему. Неважно, что случилось, и насколько все плохо между ними. Он — его лучший друг. И я чувствую себя ужасно из-за того, что встала между ними.

— Ну, выходные прошли довольно весело.

— Его семья веселая, не так ли? — Уилл улыбается.

— Они точно интересные. Совсем не похожи на нашу.

— В нашей семье полный бардак. Все делают вид, будто мы играем в какой-то пьесе Шекспира, — признается он. Меня удивляют такие резкие слова. Из нас двоих все всегда больше любили и заботились о нем. — Если я не говорю гадости, Тея, это не значит, что я их не вижу. Я бы хотел, чтобы твои достижения получили большее признание.

— Но ты не можешь—, заканчиваю я. Я наклоняю голову и ложусь на его плечо. — Это не твоя работа, Уилл. Наши родители — взрослые люди. Они должны знать лучше. Кроме того, я ненавижу внимание.

— Тогда ты выбрала очень сомнительного парня для свидания.

Я хихикаю. — Мы находимся на стадии высмеивания, да?

— Это то, с чем я могу справиться прямо сейчас.

Мы сидим так некоторое время и молча едим чипсы. Это хорошо. Комфортно. То, что мне очень нравилось, когда я переехала в Кембридж. Мы были из тех братьев и сестер, которые были близки. Нам нравилось проводить время вместе. Однако мы никогда не были теми, кто раскрывает все секреты или говорит обо всем. Где-то на этом пути мы провели черту.

Теперь я думаю, что мы должны стереть эту черту. Мы взрослые люди и должны быть в состоянии положиться друг на друга. У меня больше нет секретов. Самое время начать начала. Сделать лучше.

— Ты слышал о Лео?

Я знаю, что не должна спрашивать. Ксавьер ничего не говорил о том, знает Уилл или нет, а мне тогда и в голову не пришло спросить. Но выяснение того, знает ли мой брат, может показать, заботится ли Ксавьер о нем так же сильно, как Уилл о нем. И да, мне любопытно.

— Он сказал тебе?

Он знает.

— Его мама рассказала. Тогда у него не было другого выбора, кроме как поделиться этим. Как ты узнал?

— Когда я впервые приехал в гости два года назад, это был первый раз, когда Кэмпбеллы присоединились к игре. Было такое напряжение, что Ксавьер просто рассказал мне. Серьезно, Тея. Ты могла бы разрезать это напряжение ножом.

— Он водил меня к тому озеру сегодня. Должно быть, это был ужасающий опыт. Глубокое, холодное, темное. Я была там днем, и мурашки на коже не покидали меня.

— Потому что ты знала, что произошло. Прямо, как у меня, когда я вошел в библиотеку.

Я сглатываю, поднимая на него взгляд. — Ты вернулся туда?

Он кивает. — Один раз, на следующий день. Мне нужно было увидеть это место, когда наступило утро. После того, как мы тогда поссорились и ты ушла, я пошел туда.

— Тебе тоже трудно заснуть?

Уилл выдыхает. — Иногда. В основном я просто игнорирую все и заставляю себя думать, что этого вообще не было. В какой-то момент полиция прекратит поиски, и мы должны вернуться к нормальной жизни.

— Я больше не уверена, что такое норма, — говорю я. — Я бы хотела быть такой, как Ксавьер. Ему просто наплевать на ту ночь.

— Тея, ему на многое наплевать. Вот почему он опасен. И это одна из причин, почему я хочу, чтобы он держался подальше от тебя.

Другая причина в том, что он изменяет.

Уиллу не нужно было этого говорить.

Мне еще предстоит разговор с Ксавьером. Возможно, более эмоциональный. Но одна битва за раз.

— Он сказал мне, что ты угрожал всем не называть мое имя в полиции после того, как избил того парня. Тебе не нужно было этого делать, но спасибо тебе.

— Ты моя сестра. Я ненавижу все, за что ты стоишь в данный момент, но ты застряла со мной, хорошо это или плохо, — говорит он, целуя меня в макушку.

— Он принимает диазепам.

— Я знаю. Я видел.

Он не делает этого при мне, но делает с Уиллом? Почему двойные стандарты? Я не понимаю.

— Ты хочешь знать, что я думаю? — спрашивает он тихим голосом. Как будто кто-то нас подслушивает, а он не хочет, чтобы они слышали.

Я жду, пока он продолжит.

— Я думаю, что он убил Лео. — Один удар сердца. Два. — Он не колеблется, и ему нравится смотреть, как кому-то больно. И именно он лучше всех справляется с ситуацией Сэмюэля. Я думаю, он не пошел за своими родителями, как только Лео упал. Я думаю, он ждал.

Мое сердце учащенно забилось.

Я должна сказать, что он не знает, о чем говорит.

Что это неправда.

Что Ксавьеру было всего девять лет. Он не умел плавать, он не полез в воду и просто побежал за помощью.

Но темная, болезненная правда заключается в том…

Это не звучит нелепо.

Это звучит как возможность.

ГЛАВА 32

Тея

Судьбоносный день наступил быстро. Мы были готовы настолько, насколько это возможно при таких обстоятельствах. Отсутствие Сэмюэля во время инсценированного судебного процесса облегчило нам задачу, наконец-то поставить одну защиту и отталкиваться от нее в случае необходимости. В суде не всегда все идет по плану. Лучше быть подготовленным, чем не замеченным.

Корланд решает, что допрос будем вести я и Офелия, так как мы обе настроены на уголовное право в нашем будущем больше, чем мальчики. Я совсем не против, потому что у меня есть возможность показать себя.

Мы выработали хорошую стратегию.

Что-то в этом деле заставляет меня чувствовать себя защитником. Я всегда вижу несправедливость в мире. Сейчас, изучая право и просматривая сотни дел каждую неделю, как никогда. Я читала все это, но ничто не сравнится с реальным положением вещей. Когда ты сталкиваешься с определенной проблемой и понимаешь, кто эти невежественные люди вокруг тебя. Насколько сломан мир на самом деле. И почти никого это не волнует.

А меня волнует. Особенно этот конкретный случай. Неважно, насколько гипотетическим он является. Хотя вопрос не в этом.

Обвиняемый — двадцатилетний мужчина, Тедди Миллс, у которого есть определенные трудности с обучением и речью. Его обвиняют в убийстве одной из своих соседок. Девушку по имени Малия Эбрей. Некоторые называют это преступлением на почве ненависти, я же называю это просто нелюбовью.