Нарушенная клятва (ЛП) - Ларк Софи. Страница 17

Я слышу, как беговые дорожки продолжают жужжать на максимальной скорости, но перед глазами мелькают белые искры. Рэйлан хватает свою бутылку с водой и брызгает мне в лицо холодной водой.

— Ты с ума сошла? — говорит он.

— Отстань, — отталкиваю я его. — Я в порядке.

Я не знаю, почему я злюсь на него. Может быть, потому что я проиграла. Может быть, потому что мне стыдно за то, что я вот так почти потеряла сознание.

— Что, черт возьми, с тобой не так? — говорит он.

— Ты меня гонял, — огрызаюсь я.

Моя голова раскалывается, и мне одновременно слишком жарко и слишком холодно. Я чувствую, как пот стекает по моей груди, хотя я уже не бегу.

— Ты скорее убьешь себя, чем позволишь мне победить? — говорит Рэйлан. Его улыбка исчезла. Он выглядит по-настоящему взбешенным.

— Просто оставь меня в покое, — говорю я, поднимаясь на ноги. Я планирую убежать от него, но мои ноги слишком шатаются, и я чуть не падаю снова.

Рэйлан хватает меня за руку.

— Успокойся и восстанови дыхание.

Я знаю, что это хороший совет, но меня бесит то, что он думает, будто знает, что для меня лучше.

— Не указывай мне, что делать! — кричу я, отдергивая от него руку.

Слава богу, мы единственные люди в зале. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то еще стал свидетелем того, какой засранкой я себя сейчас веду.

— В чем твоя проблема? — требует Рэйлан. — Я здесь только для того, чтобы помочь тебе.

— Мне не нужна твоя помощь!

— Как же не нужна.

Он не отпускает мою руку, и это меня очень злит. Я сильно пихаю его в грудь, чувствуя, какой он горячий от бега.

Рэйлан снова дергает меня назад. Когда я пытаюсь отпихнуть его еще раз, он хватает меня за лицо и целует. Это грубый поцелуй, его черная щетина царапает мое лицо. Он жесткий, и я чувствую вкус соли его пота.

Я отстраняюсь от него и бью его по лицу.

— Не смей, блять, целовать меня! — кричу я.

Голубые глаза Рэйлана пылают, и он выглядит совсем не так, как обычно. Теперь он волк, оскаленные зубы и жесткая челюсть. Он хватает меня за хвост и целует снова, еще крепче.

Затем он отпускает меня, и мы отстраняемся, смотрим друг на друга и громко пыхтим. Мое сердце бьется о ребра, как будто я все еще на беговой дорожке. Я практически слышу, как он делает тоже самое. Мы оба знаем, что перешли черту. На самом деле мы перепрыгнули черту обеими ногами.

Я не могу смотреть ему в глаза.

Я беру свою бутылку с водой и полотенце и иду обратно к лифтам.

Рэйлан следует за мной, отставая на пять футов.

Неважно, какое безумие только что произошло между нами, он не перестанет меня охранять. Ни на секунду.

Мы вместе заходим в лифт, молчаливые и неловкие.

Я думаю о дюжине вещей, которые должна сказать. Но никак не могу решить, извиниться или накричать на него еще раз.

Поэтому я просто молчу.

Мы едем обратно на двадцать восьмой этаж и заходим в мою квартиру. Я сразу направляюсь в свою комнату, а Рэйлан остается в гостиной и спит один на диване.

10. Рэйлан

Я не знаю, что за хрень вчера произошла.

Я никогда в жизни так себя не вел. Меня воспитывали, как джентльмена, а не для того, чтобы хватать девушку и целовать ее, как дикий бандит.

Может, это был адреналин от гонки с Рионой. Или тот факт, что мы находились в постоянной близости последние восемь дней. Или то, что она умудряется проникать мне под кожу таким образом, который я не совсем понимаю.

Я не знаю, что в ней такого. У меня всегда было стремление преодолевать трудности. А Риона — это постоянный вызов. Она волевая и упрямая, как черт. Твердо решила, что я не произвожу на нее впечатления. Намерена всегда поступать по-своему, невзирая на последствия.

Может, мне вообще не стоило с ней гоняться. Я знаю, насколько она конкурентоспособна. Но, черт возьми, я тоже! Я думал, это будет весело. Потом я увидел, как серьезно она к этому относится. И, наверное, я понял, что я тоже чертовски серьезно к этому отношусь.

Ну, теперь я чувствую себя, как лошадиная задница.

Она была права, дав мне пощечину, я заслужил это.

Я прекрасно знаю, что у нее есть парень.

Но он мне не нравится. Я понимаю, что он симпатичный, модный хирург и все такое. На бумаге он хорошо подходит Рионе. Но ей не нужен кто-то чопорный и правильный, как он.

Ей нужен кто-то, кто может заставить ее смеяться. Кто поможет ей немного расслабиться. А не кто-то, кто будет еще больше ее подстегивать.

Наверное, это звучит так, будто я описываю себя, это не так. Я знаю, что я ей тоже не подхожу. Мы бы, наверное, убили бы друг друга. К тому же мой образ жизни не оставляет места для романтики.

Никакой романтики — просто много опыта.

Я видел много уродства, жадности и насилия.

Но я видел и прекрасные вещи. Я видел, как солнце садится над водопадом Виктория. Я ездил на верблюдах по песчаным дюнам, которые больше любой океанской волны. Я пролетел на вертолете над вулканом за полдня до его извержения. И гулял по пляжам с черным песком, которые выглядят, как инопланетная планета.

Я веду список лучших мест. Может быть, для того, чтобы когда-нибудь показать их кому-нибудь другому. А может, просто чтобы не забыть их.

Я слышу, как Риона принимает душ и готовится ко дню. Я иду и делаю тоже самое, чтобы ей не пришлось ждать меня.

На душ у меня уходит гораздо меньше времени. Наверное, потому что у меня нет двух футов огненно-рыжих волос. Я готовлюсь, потом варю яйца и намазываю тосты. И я делаю кофе очень крепким, потому что знаю, что Риона любит именно такой. Это предложение мира. Но я догадываюсь, что для того, чтобы ее остудить, понадобится гораздо больше, чем кофе и хороший ночной отдых.

Конечно, она выходит из своей комнаты, даже не взглянув на меня. Она наливает себе кружку кофе и не обращает внимания на яйцо-пашот, которое я красиво разложил для нее на кусочке тоста с маслом.

— Доброе утро, — говорю я ей.

— Доброе утро, — холодно отвечает она.

— О вчерашнем…

— Мы не должны говорить об этом, — перебивает она.

— Я и не пытаюсь об этом говорить, — упорствую я. — Я просто хотел сказать… Мне жаль.

Ее зеленые глаза смотрят на меня всего секунду, потом снова отводятся. Я не могу сказать, злится ли она, смущается или еще что. Может быть, просто удивлена, что я извинился.

— Просто… давай оставим это, — говорит она. — Все это было неловко.

— Хорошо, — говорю я.

Риона берет пальто, и мы спускаемся в подземный гараж. Я тщательно осматриваю машину, в том числе заглядываю под машину на предмет нежелательных дополнений, прежде чем мы выезжаем. Когда мы едем по улице, я вижу, что день сегодня отвратительный. Холодно, ветрено и серо, как шифер. Мелкие кусочки снега хлещут по лобовому стеклу, мелкие и твердые, как песок.

Я был в слишком жарких местах слишком долго. Мне чертовски холодно, даже с включенным отоплением в машине.

— Я не могу в это поверить, — говорю я Рионе. — После всего того, что я слышал о чикагских зимах…

Риона слегка фыркает.

— Сейчас только ноябрь, — говорит она. — Будет намного хуже.

— Как может быть хуже?

— Просто подожди.

Мы проехали четыре квартала до офиса Рионы. Держу пари, она рада, что мы одолжили внедорожник Данте. Это была бы не очень приятная прогулка.

Обычно я был бы джентльменом и высадил бы ее прямо перед зданием, пока я ищу парковку, но мы должны всегда держаться вместе. Особенно теперь, когда я знаю, что Джинн, видимо, такой неумолимый ублюдок.

Мы с Рионой паркуемся в полуквартале от здания, а затем бежим к двойным стеклянным дверям.

По сравнению с тем, что снаружи, внутри офисного здания тепло и приятно. Я чувствую запах кофе и свежих булочек из кафе на первом этаже.

Я провожаю Риону до самого ее кабинета. Большинство людей на ее этаже уже привыкли видеть меня. Особенно помощница Люси, она слегка улыбается и машет мне рукой.