Председатель 3 (СИ) - Нот Вай. Страница 13

Но в правлении долго никто не отвечал, так, что я уже успел понервничать, а заодно понял, как меня достало то, что у нас в колхозе всего один телефон на деревню. Пора это менять.

В конце концов, я всё-таки дозвонился, но решил заодно, раз уж я в остаюсь Калуге, заехать к телефонистам и всё разузнать. Тем более, что столбы ЛЭП у нас есть, можно и зимой провода протянуть, ведь копать ничего не надо.

Для начала стоит обеспечить связью всех важных людей колхоза, с которыми мне часто приходится взаимодействовать. Парторг, комсорг, агрономы, заведующие овцефермой и молочной фермой, ветеринары, зоотехник и так далее. А потом в идеале нужно вообще всем желающим колхозникам телефоны установить.

Да, возвращаясь к моим утренним размышлениям, молодёжь двадцать первого века тут бы точно завыла. Они-то и рождаются уже, можно сказать, с со сматрфоном в руках. А тут такое.

На следующий день Кандренков всё-таки приехал к обеду, и я сумел с ним встретиться. Он внимательно выслушал мой рассказ, особенно ту часть, в которой я красочно описал состояние котельной и протянул:

— Да... все бы чиновники были такие же активные и неравнодушные как вы, Сан Саныч. Но имеем, то что имеем. Будем разбираться.

Глава 7

Уже днём я в составе комиссии снова вернулся в Козельский район, хотя большого шума поднимать не стали, но местным чиновникам устроили небольшую выволочку. Так что деньги на ремонт больницы сразу откуда-то появились.

Причём не только на котельную, но и на всё остальное. Как выяснилось, там в одном крыле ещё и крыша протекала, поэтому его практически не использовали.

И, хотя с этой больницей ситуация обещала выправиться в скором времени, мне всё равно почему-то стало грустно.

Я всё прокручивал в голове слова заведующей о том, что в этом посёлке остались практически одни старики. Это хорошо накладывалось на мой опыт в России будущего, где тоже хватает таких вот почти заброшенных умирающих поселений.

И мне не хотелось думать, что всё, что я сейчас делаю, тоже пропадёт зря, что Новый Путь точно также угаснет со временем. Нет уж. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы доверенный мне колхоз и в будущем процветал. Да и, раз уж я теперь депутат, то и об остальных своих избирателях должен позаботиться.

С такими мыслями я и вернулся в Новый Путь.

Правда перед этим снова пришлось заехать в Калугу, чтобы окончательно договориться с телефонистами, а заодно пробежаться по магазинам с рассчётом найти пару презентов для Лукиной. Всё же она за моим Рексом приглядывает. Да и, чего скрывать, мне просто будет приятно что-то ей подарить.

К подарку я подошёл со всей ответственностью и, вспомнив, что она интересуется космосом, купил для неё книгу «Час Быка» Ефремова, она как раз впервые вышла в 1970м году, для этого времени ещё свежак, а вдобавок в другом магазине выбрал красивую медную заколку в форме листа с дерева. Уверен, на её длинных волосах она будет отлично смотреться.

В общем, не удивительно, что после приезда я первым делом ринулся искать именно Марию, и мне повезло застать её одну в ветеринарном кабинете.

— Вы вернулись, — улыбнулась она мне, — Рекс скучал.

— Спасибо, что за ним присмотрели. И что вообще постоянно следите за его здоровьем, хотя это не входит в ваши прямые рабочие обязанности.

— Ой, да разве можно иначе? — засмущалась она.

— Позвольте вас отблагодарить, — я с заговорщицким видом достал из-за пазухи сверток (заколку и книгу, завёрнутые в платок) и протянул ей, — возьмите.

И без того огромные глаза Марии как будто ещё сильнее расширились от удивления и чуть ли не от испуга. Она активно замахала головой и руками.

— Нет-нет. Я не могу. Я же не ради подарков, а просто потому что хотела...

— Ну вот и я просто хочу сделать вам приятно. Берите, — не терпящим возражений голосом сказал я, — и открывайте скорее. Хочу увидеть, угадал ли.

Поняв, что спорить бесполезно, Мария приняла подарок со смущённым «спасибо» и развернула платок.

— Какая красивая... — она сразу взяла в руки заколку и начала её завороженно рассматривать, — я таких не ещё не видела, наверное новинка... и книга тоже, — она раскрыла её и внимательно просмотрела первые страницы, — аннотация очень интересная. Не терпится начать. Вот только... мне, правда, так неловко это принимать.

— Мария Никаноровна, — строго ответил я, — вы обидеть меня хотите?

— Вовсе нет, — с жаром возразила она, а затем решительно схватила заколку и нацепила её на волосы, а потом схватила книгу и прижала её к сердцу, — сегодня же начну читать. Спасибо.

Она была в этот момент такой милой, что я не выдержал и заулыбался во весь рот.

— Вот так и надо принимать подарки, — похвалил её я, — а если захотите обсудить книгу, то я к вашим услугам. Я её уже прочитал.

— И когда вы только всё успеваете? — удивилась она. — всё время ведь в работе, сама вижу.

— Это вы потому удивляетесь, Мария Никаноровна, что сами всё время работаете, а отдыхать не умеете. Вечно вас уговаривать приходится. А хороший отдых он и в работе помогает, — снова отчитал я её за излишний трудоголизм.

Честно сказать, меня это и правда волновало. Так и угробить себя недолго. Да и не признаваться же, что сам я читал эту книгу ещё в прошлой жизни

— Люба, ну почему ты мне постоянно отказываешь, — канючил Ягодецкий с максимально обиженным видом, ужиная дома вместе с Астафьевой.

— Да потому что все твои предложения отдают каким-то неуместным авантюризмом, — серьёзно отвечала женщина, уплетая жареную картошку и запивая молоком, — ну сам подумай. Какой лес зимой? Ты ещё и уйти вглубь хочешь. Замёрзнем только. А то и диких зверей встретим.

— Но там лучшие места для фото, — возразил он, — да и на замёрзшем озере отлично бы получилось.

— Я не умею кататься на коньках, — невозмутимо отбрила его Любовь.

— Так я научил бы! На худой конец, ты бы меня сфотографировала.

— Ах, опять? — возмутилась Астафьева, — я тебя и так чуть ли не каждый день фотографирую. Ты почти всю зарплату на плёнку спускаешь! И ещё у меня выпрашиваешь.

— Но тебе ведь нравится, — обиделся Митя.

— Нравится, но меру знать надо, — поучительным тоном ответила она.

Какое-то время они ели в тишине, но Ягодецкий снова не удержался и выдвинул новое предложение.

— Ну ладно. Улица тебе не нравится, но почему не сделать снимки рядом с твоей этой машиной, ЭВМ. Ну и в теплице тоже.

— Так это рабочее место, да и люди вокруг всегда. Разве что... — она задумалась, — ну тогда надо прямо сегодня и идти. Ночью. Я одна дежурю. Редко такое бывает.

— Вот так бы сразу! — оживился Митя, выпрыгнув из-за стола, — я сейчас мигом всё приготовлю и пойдём!

— Ох уж эти мужчины, — наблюдая за ним еле слышно пробормотала себе под нос Астафьева, — всё равно что дети малые.

А уже через час они и правда были в комнате с ЭВМ, где Любовь Алексеевна следила за показаниями на экране и датчиках. А Ягодецкий тем временем с деловитым видом мерил шагами комнату, выбирая лучшее место для съёмки с лучшим ракурсом, и, то и дело, передвигая треногу-штатив, который недавно специально для него сделали местные слесари, просто, чтобы он отстал.

— А знаешь что? — вдруг хитро улыбнулась Астафьева, глядя на него, — я тут подумала. Раз уж мы тут одни, то грех не воспользоваться. Давай сделаем с тобой такие фотографии, что закачаешься?

— Ты о чём? — не понял Ягодецкий.

— А о том, Митя, что на мне сегодня новый комплект белья, — теперь-то догадался?

— О чём догадался? — всё ещё тормозил фотограф.

Астафьева вздохнула.

— Разденусь я, — уже прямо сказала она, — и ты меня сфотографируешь во всяких красивых позах, может быть прямо на ЭВМ. Я знаю где тут можно аккуратненько прижаться, чтобы ничего не развалилось.