Ведьмак. Назад в СССР (СИ) - Подус Игорь. Страница 4

Что это было? Я не понял и если честно, то сама суть произошедшего осталась за гранью разумных объяснений. Странный, плоский киноэкран, занимающий половину стены. Чёрная коробочка с подсвеченными кнопками. Странные машины. Странно вооружённые и экипированные бойцы во всём чёрном. Мелькающие в зоне видимости незнакомые люди, неуловимо похожие на моих сильно постаревших друзей. Обрывки странных разговоров и неописуемое чувство утраты чего-то очень важного, навеивающее вселенскую тоску.

Как только весь этот спектакль закончится, надо будет обязательно выпить с пацанами или даже лучше напиться до чёртиков и наконец забыться — разумная мысль пришла в голову, и я продолжил, как уже битый час до этого, слушать вполуха как меня откровенно обсуждают. Причём члены комиссии упорно делали вид, что самого свежеиспечённого выпускника высшей школы милиции здесь и в помине нет.

— А что у него с политической подготовкой? — В очередной раз перефразировав свой единственный, повторяющийся из раза в раз вопрос, спросил весьма серьёзного вида гражданин из ЦК КПСС, козыряющий значком ленинской премии, прицепленном на лацкане пиджака.

Отвечать взялся декан факультета.

— Основы Марксизма-Ленинизма, история партии, научный коммунизм — все экзамены курсант Строев сдал на отлично. Комсомолец. Членские взносы платит вовремя. Порочащих звание советского гражданина связей, не имеет. Присланный из КГБ экстрасенс полиграфолог, провёл с каждым кандидатом по четыре сеанса полного псианализа. Выяснилось: в дело партии кандидат искренне верит, коммунистические идеалы всецело поддерживает, реально, а не на словах готов находиться на острие борьбы с преступностью и злотворным влиянием западной пропаганды на советское общество.

— Ясно — сказал задавший вопрос товарищ из ЦК и первый раз оторвавшись от перелистывания бумаг, соизволил взглянуть на меня. — Молодой человек, а вы то сами, что думаете о своём вступлении в Коммунистическую Партию Советского Союза?

Этот неожиданный вопрос, вывел меня из оцепенения и заставил выкинуть из головы весь тот бред что я видел накануне ночью.

— Если родина скажет надо, а мои товарищи выдвинут, то я напишу заявление — мигом нашёл чем ответить я.

— А почему до сих пор не написали? Другие кандидаты на зачисление в краснознамённую, институт КГБ имени Дзержинского, сделали это ещё неделю назад.

А вот эта информация меня обескуражила. Странно, но почему-то мои лучшие друзья Дипломат с Антошей про поданное на рассмотрение заявление в члены партии мне ничего не сказали. Хотя из-за суеты с последними экзаменами, и последовавшим за этим вручением дипломов и лейтенантских погон, им скорее всего было не до этого?

— Уважаемые члены комиссии, безусловно я бы тоже вместе с ними написал заявление, но, если честно считаю, что пока сделал слишком мало для советского общества и попросту недостоин столь высокой чести, стать членом Коммунистической Партии Советского Союза. Окончив высшую школу Милиции, я только начинаю свой путь, так что моё возможное вступление в партию будет зависеть от того как я себя проявлю.

Услышав мою отповедь, партийный деятель из ЦК явно нехотя кивнул и принялся что-то помечать на разложенных перед ним листочках.

Воспользовавшись этим, с самого крайнего места за столом, встал незнакомый учёный в тёмных очках с явно азиатскими чертами лица. Насколько я знал он представлял исследовательский центра Капицы, занимающийся экстрасенсорикой, биоэнергетикой, телекинезом и всяческими другими паранормальными явлениями. Именно этот центр с самого начала обучения предоставил секретных инструкторов и курировал наш не совсем обычный спецкурс школы милиции.

— Лейтенант Строев, а опишите нам пожалуйста свои экстрасенсорные и биоэнергетические таланты, проявившиеся во время обучения на спецкурсе — совершенно неожиданно попросил он, тем самым нарушив негласное табу, не позволяющее рассказывать об этом прилюдно.

Всё то долгое время, пока все члены комиссии въедливо обсуждали семейное положение, спортивные достижения и успеваемость кандидата в институт КГБ, незнакомый учёный упорно молчал и не проронил ни слова, а теперь зашёл с самых крупных козырей и тем самым меня смутил.

Это напрягло, ибо в советском обществе было непринято прилюдно обсуждать паранормальные проявления и всякую экстрасенсорику, едва не возведённую коммунистической партией в подобие замшелого оккультизма. К тому же многочисленные подписки о неразглашении, которые я давал, не позволяли раскрыть рта.

На самом деле учёные и разумеется политическая элита СССР отлично знали, что всякое паранормальное начало явственно проявляться лет 25–30 назад, но говорить об этом вслух было не принято. А всякое публичное обсуждение простыми гражданами так и вовсе пресекалось. Так что единственные места где про это свободно гуляли сплетни и слухи, были многочисленные кухни и курилки.

Однако это негласное правило не распространялось на учёных и специалистов определённого рода. Государственные исследовательские центры в СССР уже пару десятков лет изучали паранормальные проявления и людей, получивших от природы некие экстрасенсорные таланты.

Вот и сейчас услышав вопрос учёного, большинство членов комиссии недовольно нахмурились, а партийный работник из ЦК так вовсе фыркнул и принялся что-то яростно записывать в маленький блокнотик, тут же извлечённый из внутреннего кармана пиджака.

Напряжение в учебной аудитории повысилось и это заставило меня уйти в себя на несколько секунд, дабы собраться с мыслями. А после паузы я негромко заговорил:

— Спец приборами зафиксирован паранормальный магнетизм второй степени, по шкале измерения Курчатова-Капицы.

— А в чём он проявляется физически? — Не удовлетворившись моим куцым ответом, спросил учёный, несмотря на азиатские черты лица, идеально говоривший на русском.

— Могу взаимодействовать на расстоянии с металлическими предметами, в меньшей степени с разными видами каменных пород, некоторыми минералами.

— Каким образом происходит телекинетическое взаимодействие?

— Притягиваю к себе, поднимаю на дистанции, могу швырнуть, не касаясь руками — ответил я и на этот каверзный вопрос.

— Какой конкретно радиус воздействия телекинетического дара и какой максимальный вес вы можете поднять? — Не унялся въедливый учёный.

— Мелкую медную монетку могу поднять на удалении в четырнадцать метров. Над собой поднимаю на высоту в двенадцать с половиной метров. Зафиксированный максимально взятый вес, это двухпудовая чугунная гиря, оторванная от пола на двенадцать сантиметров.

— С металлами всё ясно. А как обстоит дела с инертными и нейтральными материалами?

— Влияние на камень, дерево, пластик, по нисходящей константе. Камень, все показатели телекинетического магнетизма минимум в два раза хуже, остальное поступательно всё ниже и ниже. На воду и воздух влияние минимальное, близкое к нулевым показателям. Однако замечено аномальное повышение экстрасенсорного влияния на замороженную воду. Лёд, при определённых обстоятельствах реагирует практически как обычное железо. Специалисты делали тесты, но так и не выяснили причину, по которой это происходит.

— А как обстоят дела со взаимодействием с аномальными энергетическими потоками? Лейтенант, судя по широте спектра магнетизма, вы должны их чувствовать.

— Огонь. Я чувствую источник горения, находящийся даже за глухой стеной. Если рядом горит костёр, могу одномоментно переместить пламя на несколько метров и к примеру, поджечь ветку дерева.

— А сам без спичек поджигать умеешь?

— Да, но не всегда получается — проговорил я смущённо, словно признаваясь в чём-то очень запретном.

— Продемонстрируй — потребовал учёный и некоторые члены комиссии, сидящие за длинным столом, возмущённо заёрзали, однако, вслух возражать не стали.

— Прямо здесь? — переспросил я, не поверив ушам, так как во время учёбы подобное разрешалось делать только в специально оборудованных местах.

— Да, именно здесь. В спец приложении к твоему досье указано, что влияние на стихию огня минимальное, так что аудиторию ты спалить точно не сможешь.