Отмеченный молнией (СИ) - Савенков Роман. Страница 9

Глейпинский дворец. Символ королевской власти. Обитель роскоши и чванства. Как величественны его вековые дубы, как прозрачны воды в его знаменитых прудах! Территория глейпинского дворца занимала не менее пятой части от площади всего Овергора, поскольку там же располагался один из трех столичных казематов, а кроме того, в неприметном флигеле с правого торца размещалось управление тайной полиции.

Оранжевый диск солнца опускался на крыши домов, близился вечер. Риордан бросил озабоченный взгляд на небосвод и прибавил шагу. Накнийр ждет его доклада, поскольку случай нерядовой. Риордан вздохнул. "Кабаний клык" или "удар кабана". Редкий прием. Только самый отчаянный поединщик рискнет им воспользоваться на Парапете Доблести, от того этот удар практически вышел из употребления. Ему не обучают в фехтовальных школах, им владеют считанные единицы мастеров мечевого боя. Риордан прекрасно помнил, кто поставил ему этот прием. Хуже того, он знал, чем на самом деле занимается этот человек. И еще хуже – он испытывал к нему практически безграничное уважение.

Когда он проходил мимо лотка с уличной снедью, на него пахнуло ароматом свежеподжаренных пирожков. Начинка была ливерной, как он любил. Женщина с багровым лицом ловко орудовала над жаровней, перекидывая пирожки специальной лопаткой. С утра во рту Риордана не было ни крошки. Сначала он исполнял свои обязанности секретаря в канцелярии визира, а потом Накнийр отослал его в глейпинский каземат с проверкой:

– Там сегодня ночью какой-то ловкач сумел насмерть зарезать трех осужденных куском стекла. Неизвестно, где он его раздобыл. Такие случаи по твоей части. Если парень умеет обращаться с холодным оружием, попросим Скиндара устроить ему испытание.

Скиндар – начальник учебной части Солдатской школы. Он отвечает за поиск новых талантов для Парапета Доблести. Когда-то он отыскал самого Риордана и составил ему протекцию. Неизвестно, сколько раз он потом пожалел о своем решении.

Визит в глейпинскую тюрьму не принес ничего, кроме разочарования. Риордан еще не успел забыть, как сам являлся ее постояльцем. Он помнил вонь от человеческих тел, что въедалась намертво в ноздри, сырость и голодный блеск глаз в темноте.

Преступник, что учинил поножовщину, оказался человеком средних лет, которого довели до отчаяния издевательства других заключенных. Но Риордан явился в тюрьму не как вестник справедливости, а как эмиссар короны. Он не стал долго разбираться с преступником, а попросил, чтобы тому дали в руки нож.

– Атакуй. Сумеешь хоть раз меня задеть, сегодня же будешь на свободе. Используй все свои навыки и скорость.

За три минуты противник был четыре раза обезоружен. Последний раз Риордан воспользовался легированием, так что случайно повредил оппоненту локоть и продолжать тот не смог. Секретарь визира разочарованно вздохнул:

– Медленно. Примитивно. Но дадим ему шанс. Перевести его на уровень выше, питание по третьему классу. Сколько ему еще сидеть?

– Год, – выпалил начальник тюрьмы, что стоял рядом с пером и чистым свитком в руках.

Комендант глейпинской каземата внимал Риордану с раболепным вниманием. Еще бы! Именно он чуть не отправил его к праотцам своим самоуправством всего полгода назад.

– Срок мы не добавляем. Вердикт короля – имело место самооборона. Человека довели, и он постоял за свою честь, что уже похвально. Когда его заключение подойдет к концу, известите нас, мы устроим ему повторное испытание. А ты, – Риордан ткнул пальцем в сторону осужденного. – Постарайся не оплошать в следующий раз. В настоящий момент в плане боя ты олух олухом, но что-то в тебе есть, и я хочу посмотреть тебя в деле снова.

После инспекции в тюрьму ему пришлось заполнить несколько формуляров, а потом Накнийр отослал его на новое место преступления. Сюда, в предместья, где преступного заправилу прикончили "ударом кабана".

Риордан еще раз посмотрел на лоток с пирожками и сглотнул слюну. Похожие пирожки готовила его мама, когда отец приносил с охоты добычу. Мясо шло на продажу, а ливер всегда служил приварком столу. Мама с утра начинала хлопотать у печки над начинкой и тестом, а Риордан с младшим братом Стогнаром крутились рядом в нетерпении, когда же будет готов первый противень. Они выхватывали с него пышущий жаром пирог, и обжигаясь откусывали первый кусок рассыпчатого теста. Мать ругалась, что они перевернут противень и гнала их с кухни. На их глаза от обиды наворачивались слезы, но потом перед ними вдруг появлялась тарелка с обмазанными маслом пирожками. От нее вверх поднимались колечки горячего пара, от запаха начинки рот наполнялся слюной. Это были минуты безудержного счастья, огромного, как целый мир.

Риордан уже минуту бренчал деньгами в кармане, но никак не решался их достать.

– Запомни, что ты не человек, – наставлял его визир Накнийр. – Ты – карающая десница закона. Твоя устрашающая репутация бежит впереди тебя. Она обрастает домыслами и слухами. Все идет, как мы предугадали. Но стоит тебе преломить хлеб с подчиненным или в его присутствии выпить кубок вина, как миф рассеется. Да он такой же, как и мы, скажут люди! Как будто это не так изначально. Штука в том, что каждый из них понимает, что я и ты, и все такие, как мы – обычные люди. Но воспринимая образ, который создает тебе репутация, они наделяют тебя сверхспособностями. Простой народ хочет верить в легенды. Так уж они устроены. Мы предоставляем им такую возможность. Так что ты не должен есть или пить на людях. Никогда не нарушай эту заповедь.

Риордан в который раз сглотнул слюну. Пирожки выглядели так соблазнительно! Женщина за лотком увидела его колебания и сказала:

– Всего лишь пять роганов. Печенка, легкие, желудок, все пережарено и сдобрено луком. Тесто такое, что просто тает на языке, господин.

Риордан решился. Он достал из кармана деньги. Там не было ни монеты меньше рейса. Он протянул торговке серебряную деньгу.

– На все.

Чуть позже Риордан стоял на углу улицы Пекарей и с наслаждением уплетал выпечку. Пирожки почти ничем не отличались от тех, что готовила его мать. Он быстро ел, уставившись в кирпичную кладку, а его глаза странным образом блестели.

Риордан вернулся в Глейпин, когда уже начало смеркаться. Ведомство Накнийра располагалось поодаль от мишурного блеска и показной роскоши королевского дворца. Всего дворец имел двадцать семь отдельных подъездов, не считая парадного входа. В управление тайной полиции вел последний по счету, но не по значению, поскольку именно здесь находилось логово паука, что раскинул свои тенета над всей общественной жизнью. Такова суть любой государственной машины. Чтобы законы почитались нужна внушающая страх система контроля за их исполнением, и также отлаженный механизм наказаний для тех, кто посмел их преступить.

Риордан поднялся по лестнице, на которой с трудом разошлись бы два человека в приемную визира, на третий этаж. Накнийр был занят, у него находился с докладом сам Биккарт – Мастер войны королевства Овергор. На немой вопрос Риордана ответил агент Фран, который в отсутствии личного секретаря визира исполнял его обязанности.

– Завтра Биккарт планирует объявить состав нашей боевой десятки, что выйдет против Фоллса на Парапет Доблести. Вот, заехал доложиться.

На вид Фран был года на четыре старше Риордана, но во всем старался ему подражать. Даже в одежде. В тайной полиции были в ходу плащи и епанчи, под которыми легко переждать непогоду, будь то дождь или снег. Риордан ввел моду кафтаны обычного кроя, какие носили простолюдины, но безупречно сшитые. Они ладно смотрелись на его подтянутой фигуре, а кроме того совсем не стесняли движений. В моменты, когда требовалось обнажить оружие, Риордан успевал встать в позицию, пока другие агенты путались с полами и застежками своих накидок. Фран первый в управлении обзавелся ровно таким же кафтаном, какой носил его кумир.

Риордан мысленно пробежал по поручениям, которые получил от визира: что завершено и чем предстоит заняться.