Род Корневых будет жить! Том 4 (СИ) - Кун Антон. Страница 39

— Пойдёмте, покажу, — улыбнулся управляющий.

И повёл меня по заводу.

Что ж, перестройка уже началась. Я видел, что вокруг кипит работа. Праздно шатающихся людей нет, везде деловая суета. Да и кое-какие стройматериалы были уже завезены — ошкуренные и лишённые веток брёвна лежали ровными штабелями.

— Уже заготовили и привезли лес! Молодцы! — отметил я.

— Да, — с гордостью подтвердил управляющий. — Лес свой, не покупной. Собираемся ещё лесопилку наладить.

— Отлично! Это прям очень хорошо! Пиломатериалов на стройке много требуется.

— Более того, работники начали ставить срубы! — продолжил хвалиться Добрыня Всеславович. — Так что к весне мы готовы будем принять рабочих.

— Очень хорошо! — похвалил я и добавил: — Думаю, нужно ещё обратить внимание на инфраструктуру.

— Что? — не понял Добрыня Всеславович. — На что обратить внимание?

— Ну там общественная баня, магазины, пекарня, школа, столовая, фельдшерский пункт и аптека, ремесленные мастерские… Всё, что поможет облегчить быт людей. Тогда они будут работать с большей отдачей.

Добрыня Всеславович зажал бороду в кулак.

— А в этом есть разумное зерно! — задумчиво проговорил он.

Я усмехнулся — ещё бы! Знания из моего мира всё же имеют большую ценность. Если людям нужно будет меньше заботиться о своём быте, они будут держаться за это место. А значит, будут лучше работать.

К тому же дело можно поставить так, чтобы со сферы обслуживания тоже копеечка капала. Хотя это уже на будущее, а на начальном этапе это будут скорее всего дотационные структуры.

И однозначно революционные для этого времени!

Мы с Добрыней Всеславовичем прошли по территории, обсудили, где можно будет расширить участок, добавить земли.

Так-то лес вокруг весь мой. Просто для завода огорожена часть земли. Но теперь забор нужно будет передвинуть.

Заводская площадь увеличится. А значит, и защитников нужно больше.

Защитников в принципе нужно больше. Чую я, недалёк тот день, когда враг попробует на зуб принадлежащие мне активы. Я имею ввиду деревню, завод, ну и имение моего вассала Тихона Молчанова.

Хотя, мою усадьбу и деревню уже пробуют…

Так что, защиту однозначно нужно усилить. Кроме людей, думаю, нужно ещё и магию добавить.

— Добрыня Всеславович, — спросил я, когда мы с управляющим направились в контору. — А на заводе хранитель есть?

— А как же! — усмехнулся управляющий. — Конечно, есть!

Я обрадовался и хотел было уже отправиться к хранителю, попросить его помочь мне сделать барьер непроницаемым, но передумал.

Завод — это не замкнутая деревня. Для нормальной работы завода нужно общаться с различными внешними структурами. А это значит, тут будет много посторонних людей.

Да, я в курсе про закрытые предприятия, когда без сотни проверок на территорию не пройдёшь, но в моём случае это сразу же привлечёт излишнее внимание. А мне его сейчас совсем не нужно.

Значит, защиту нужно будет продумать иначе.

Когда мы уже подходили к конторе, нас догнали Мо Сянь с волчицей Глафирой.

— Молодой господин! — поклонился мне китаец. — Добрыня Всеславович! — китаец поклонился и управляющему.

— Всё в порядке? — спросил я, отмечая, что Мо Сянь очень рад встрече с волчицей.

Мне кажется, встречи с Шиланью не делали его таким счастливым.

Хотя, вполне возможно, я придираюсь.

— Мо Сянь, что там с Кузьмой? — спросил я.

Потому что Мо Сянь сопровождал кучера и должен был посмотреть, как его устроят.

— Всё хорошо, молодой господин, — ответил китаец. — Кузьма пришёл в себя. Пока ещё слаб. Думаю, час-два как минимум ему ещё полежать нужно. А потом его накормят.

Я кивнул и обратился к управляющему.

— Добрыня Всеславович, я хотел пополнить своей кровью защитный артефакт. Думаю, вот сейчас это сделать или лучше после встречи с медведем, как вы считаете?

Управляющий внимательно посмотрел на меня и ответил:

— Вижу, силы у вас добавилось. Да, лучше обновить артефакт. Вы же надолго уедите?

— Не знаю пока насколько, — ответил я.

Управляющий понимающе кивнул.

Как бы да, ещё поступить нужно. Да и само обучение построено не так как в вузах в моём мире — один курс за один год. А тут нет, тут нужно сдать выпускной экзамен. Хочешь, сразу после поступления сдавай, а хочешь, всю жизнь учись… Хотя, вряд ли тут есть вечные студенты.

— Сейчас пойдёте к медведю? — спросил управляющий.

Теперь пришла моя очередь кивать.

— Как он? — спросил я.

— Всё в рамках договорённостей, — ответил управляющий.

— Я не знаю, что будет после посещения, — честно признался я.

— Что будет, то и будет, — серьёзно ответил Добрыня Всеславович. И спросил: — А вам обязательно нужно идти к нему?

— Да, — ответил я.

Всё это время мы стояли около крыльца конторы.

Мо Сянь, слушая наш разговор, машинально поглаживал демоническую волчицу. И как только я ответил, выставил перед собой руки, соединённые в кольцо, поклонился и спросил:

— Нести ногу?

— Неси, — попросил я.

И Мо Сянь с Глашкой ушли к саням, где лежали две свиные задние ноги — одна для медведя, а вторая домой.

— Что за ногу? — спросил Добрыня Всеславович.

— Поохотиться ж некогда. А без гостинца как пойдёшь? — усмехнулся я. — Вот и решил свиной ногой поделиться.

— Щедрый подарок! — похвалил управляющий.

— Так и медведь не охранная собачка, — пожал я плечами.

— Я понимаю, — стушевался Добрыня Всеславович.

— Как вообще кормите его? — продолжил я расспрос.

— Свежая дичь каждый день, — ответил управляющий. — Сами столько мяса не едим, сколько ему.

— Кровь должна восстанавливаться, — сказал я.

— Это да. Друз стало значительно больше, — вынужден был признать мою правоту Добрыня Всеславович. — Я так до конца и не понимаю, как вам удалось договориться с ним.

— Мне повезло, — с улыбкой ответил я.

А про себя подумал, что управляющий даже представить себе не может, насколько мне повезло! Ведь медведь не просто делится своей кровью, но и стал моим учителем!

Тем временем подошёл Мо Сянь.

Глашка суетилась вокруг, проявляла интерес к свиной ноге, но Мо Сянь взвалил ногу на плечо и нёс, не обращая внимания на прыжки и нарезанные вокруг себя круги.

Увидев его, я сказал управляющему:

— Тогда я сначала к медведю, а потом обновим артефакт.

— Хорошо, — согласился Добрыня Всеславович и вошёл в контору.

А мы с Мо Сянем в сопровождении прыгающей вокруг нас демонической волчицы пошли к руднику.

Взяли приготовленные факелы, зажгли их и погрузились в пещеру.

Мо Сянь пошёл со мной, а вот Глафира остановилась у входа и начала нас облаивать — по волчьи, с подвыванием. А потом и вовсе выть.

Сразу вспомнилась песня Виктора Цоя:

Волчий вой да лай собак,

Крепко до боли сжатый кулак,

Птицей стучится в жилах кровь,

Вера да надежда, любовь.

И я потихоньку начал напевать:

В небе над нами горит звезда,

Некому кроме неё нам помочь,

В тёмную, тёмную, тёмную ночь.

Так мы с Мо Сянем и дошли до развилки.

А там я забрал у него факел и сказал, что дальше пойду один.

Не знаю, что на меня так повлияло — то ли вой Глафиры, то ли вспомнившаяся песня культового певца. Но я не хотел ни с кем делить то, что меня ждёт впереди. И без разницы, что это будет.

Медведя я почувствовал ещё на входе. И отправился прямиком в то ответвление, в котором он находился.

И снова языки пламени факела плясали по стенам подземного коридора, вызывая причудливые игры теней.

А у меня колотилось сердце. То ли в волнении, то ли в предчувствии…

Я нёс факел и чувствовал себя Данко, выводящем людей из тьмы. Всё-таки Максим Горький был гениальным писателем — так передать моё теперешнее состояние!