Наследство в Тоскане - Маклин Джулианна. Страница 12

– Я не знаю, – ответила я.

Он горько хохотнул.

– Да даже если бы знала, ты бы нам не сказала, особенно если собираешься все это унаследовать. – Направляясь к двери, он окинул меня ненавидящим взглядом. – Я иду звонить своему адвокату.

Слоан тоже поднялась.

– Похоже, я должна сделать что-то подобное. – И она вышла из комнаты вслед за братом.

Мария выдохнула.

– Ну вот. – Она выпрямилась на стуле и повернулась к юристам. – Можно спросить, мистер Уэйнрайт, если это завещание будет признано недействительным… существует ли предыдущее завещание, которое вступит в силу вместо него?

– Да, существует, – ответил он. – Оно было написано около десяти лет назад.

– И по нему винодельню получали дети?

– Да.

– Ясно. – Она помолчала, крутя сережку. – Пожалуйста, извините. Я не знаю, как задать этот вопрос, чтобы не показаться эгоистичной, но в той, прошлой версии завещания маленькая вилла тоже отходила ко мне? И эти деньги?

Он помолчал.

– Боюсь, что нет. Это было дополнение, сделанное к настоящему завещанию.

Ее плечи слегка поникли, и в этот момент я подумала, что у меня появился союзник, потому что Мария не захочет потерять то, что ей завещал Антон. Впервые после приезда в Тоскану я почувствовала себя не совершенно одинокой.

Глава 5. Слоан

– Как он мог так поступить? – спросила Слоан, когда Коннор, закончив разговор со своим адвокатом, швырнул мобильный телефон на диван в своей спальне. – Мы его родные дети. А она какая-то чужая, кого он никогда даже не видел. Коннор, он что, ненавидел нас? Дело в этом? Наказал нас за то, что мы недостаточно часто его навещали? Или пытался досадить маме за то, что потерял после развода? Потому что она раздела его до нитки. И всегда хвасталась этим.

Коннор расхаживал по комнате.

– Дело не в том, что эта Фиона приехала сюда доить его. Это не так. Тут происходит что-то другое. Она выглядит слишком уж невинной. – Он некоторое время подумал, а потом, маша руками в воздухе, заговорил тоненьким голосом. – О, только посмотрите на меня. Я чиста и невинна, как ангел, который ничегошеньки не знает о похождениях своей матери до моего рождения. Я и представить не могу, с чего бы ваш отец оставил все маленькой бедной мне. – Коннор сделал гримасу. – Увольте.

– Мне кажется, она чувствует себя виноватой, – ответила Слоан. – У нее виноватые глаза. – Слоан опустилась в кресло, закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. – Я думала, этот день пройдет совсем не так. Я думала, у меня будет теплое местечко, где можно притулиться, если дела с Эланом пойдут неважно. Знаешь, какой он стал в последнее время. Я думала, что смогу забрать детей и перебраться пожить сюда, может, ездить отсюда в Лондон. Начать все заново.

Коннор развернулся.

– Ой, да брось. Ты никогда не бросишь Элана, и сама это знаешь.

Чувствуя, будто ей уже нечего терять, Слоан подняла на него наполняющиеся слезами глаза.

– Я думаю, у него роман.

Поглядев на нее несколько секунд, Коннор рассмеялся.

– Слоан, серьезно? И, типа, это для тебя сюрприз?

– Не будь козлом.

– Я не козел. Но ты знала, что он бабник, когда выходила за него. И ты знаешь, что он женился на тебе из-за этого. – Коннор обвел рукой виноградники за окном. – Так что не изображай невинную девственную женушку, которая ничего не знает.

Он был прав. Даже в день своей свадьбы Слоан была переполнена страхами и сомнениями, и проплакала в ванной все утро до прихода парикмахера. Но она была так влюблена в Элана – богатого, красивого Элана – и так отчаянно хотела быть любимой, выйти замуж, иметь детей и прекрасную, безупречную жизнь, чтобы ей завидовали все друзья. И ее мать хотела ей того же. Мама вошла в ванную, утерла Слоан слезы и убедила ее, что все будет хорошо. Все будет не так, когда они поженятся, сказала мама, убеждая ее пойти и принять участие в церемонии.

С тех пор Слоан постоянно ощущала, как мир сжимается вокруг нее, потому что другие женщины были всегда. На прошлой неделе ей приснилась гроза – в крышу ее дома ударила молния, так, что весь чердак оказался в огне.

– Почему тебе всегда надо быть таким мерзким? – сказала она Коннору. – Даже когда мы были маленькими, ты вечно подсовывал мне пауков.

– Я не мерзкий, – ответил он. – Я просто честный. И если у тебя были планы развестись с Эланом, то какая тебе разница, что отец вычеркнул нас из завещания? Или тебе обидно в принципе? Ведь ты с легкостью получишь миллионов двадцать по соглашению о разводе. Я знаю, сколько стоит Элан.

– Нет, не получу, – мрачно ответила она. – Я подписала брачный договор.

Коннор нахмурился.

– Ты шутишь? Ты мне не говорила. Ты сказала, он этого не хотел.

– Я соврала.

– Слоан! Какого черта?

– Перестань, пожалуйста. Ты не помогаешь. У меня сейчас рушится жизнь, и я думала, это мой спасательный круг. Этим утром я мечтала, как оставлю все сплетни про Элана позади, в ЛА, и перееду сюда, где Мария будет готовить детям тосканскую еду, а они будут каждую осень помогать убирать виноград, научатся говорить по-итальянски, и мне не придется ни слышать, ни видеть, что Элан делает с другими женщинами.

Коннор потер переносицу.

– Слоан, ну пожалуйста. Да ты же и пяти минут не протянешь без своего личного тренера и своего психотерапевта.

– Еще как протяну, – настаивала она. – Я думаю, половина проблемы заключается именно в этом. Я ожидала от себя слишком многого. И платила людям, чтобы они сделали меня безупречной и счастливой. Но, может быть, идеала вообще не существует, и я подумала, что мне просто надо есть пасту, ни о чем не беспокоясь.

Коннор сел, прижимая ладони к глазам.

– Я не могу сейчас об этом разговаривать.

– Ну и ладно, – сказала Слоан, быстро вставая. – Пойду отведу детей еще погулять.

Он смотрел, как она направляется к двери.

– Ты говоришь это, будто угрожаешь. О нет! Я должен остановить свою несчастную сестру от ужасного вреда, который она собирается причинить себе, ведя детей играть на улице!

– Ну я же сказала – козел. – И Слоан вышла.

Вернувшись в свою комнату, она обнаружила Эвана и Хлою сидящими на разных концах дивана и пялящимися в телефоны.

– Эй, дети! – бодро, с улыбкой произнесла она. – Может, сходим со мной на улицу, посмотрим, не поспел ли уже виноград? Может, мы могли бы помочь его собирать?

Эван с сожалением взглянул на нее.

– Им не нужна наша помощь, мам. И мы ничего не знаем про виноград.

– Но разве не здорово узнать что-то новое? – с энтузиазмом предложила она.

– Нет, – и он вернулся к телефону.

– Мам! Мы же уже делали это утром, – заметила Хлоя тем противным, ноющим тоном, от которого Слоан захотелось оттаскать ее за волосы.

Что было не так с ее дочерью? Она что, совсем не понимает, как важно быть очаровательной и харизматичной?

– Ладно, – Слоан повернулась на каблуках. – Пойду посмотрю, что готовят на кухне.

Она вышла из комнаты, все еще надеясь, что дети вдруг осознают, что пропускают что-то важное, и передумают. Но никто никогда не бегал за ней, когда она со своим ладно выбегала из комнаты. Особенно Элан. Он всегда позволял ей просто уйти.

Глава 6. Фиона

Как только адвокаты собрали вещи и вышли, Рут откатила кресло Мейбл от стола. Она сказала, что им нужно успеть на самолет, и выкатила коляску из двери, даже не взглянув в мою сторону.

– Они тоже всему этому не рады, – сказала я Марии. – И мне трудно винить их. Неудивительно, что они собираются бороться.

– Да, но вы же слышали, что говорит мистер Уэйнрайт. Они не могут ничего сделать, не имея ясных доказательств шантажа, мошенничества или злоупотребления влиянием.

Вздохнув, я поникла на стуле.

– Моя мама никогда не стала бы никого шантажировать. Вы бы видели, как она заботилась о папе, каждый божий день до самого конца своей жизни. Она была просто святая.