Кавказ: земля и кровь. Россия в Кавказской войне XIX века - Гордин Яков Аркадьевич. Страница 72

c) третья параллель Черноморская береговая линия, в других же местах Кавказа третья параллель только заложена, а именно Абан составляет правую оконечность Шапсугской или Закубанской линии, Владикавказ, Назран, Герзель-Аул и Чиркей составляют начало Чеченской линии, Хунзах и Ахты начало Дагестанской линии.

3) Что всякая поспешность в действиях, всякий приступ как в давнишние времена, так и ныне, имели последствием или неудачу, или кратковременные бесплодные успехи, от которых мы должны были отказываться и которые, собственно, по этой уже причине отдаляли время покорения этой крепости, порождая в гарнизоне бодрость и надежду с нами бороться с успехом и отстоять свою независимость.

4) Что устройство таких линий, которые служили базисом для дальнейших действий и которые оставляли позади себя целые племена, отрезывая их таким образом от гарнизона (т. е. главной части народонаселения), всегда приносило прочный и положительный успех.

5) Что в тех местах, где линия и крепости имели близкий надзор за племенами покорившимися и могли защитить их, там горцы пребывали верными, постепенно слагали с себя оружие и обращались в мирных жителей.

6) Что успехи, приобретенные силою оружия, с разборчивостью и осторожностью употребленною, без значительной с нашей стороны потери, всегда приносили прочные плоды, что, напротив того, все предприятия, где мы имели чувствительный урон, были для нас невыгодные, ободряя с одной стороны неприятеля, алчущего крови, с другой роняя смелость и уверенность в войсках.

7) Что набеги горцев в наши пределы должно уподоблять вылазкам гарнизона из крепости, и что для отражения их мы должны быть в беспрерывной бдительности, и что если наши циркумвалационные линии сильны и имеют грозное основание, то вылазки эти не могут нам принести ощутительного вреда.

8) Что поиски наши вовнутрь жилищ горцев не должны быть предпринимаемы иначе как для них нечаянно, а потому необходимо сначала к ним приблизиться линиями.

Руководствуясь этими видами и опытами многолетной борьбы нашей с Кавказом, осмелюсь изложить мысли мои о мерах, по мнению моему, необходимых для успешного и прочного покорения Кавказа.

1) Немедленно приступить к окончанию Сунженской линии, т. е. построить одно укрепление близ Казах-Кичу, где окажется удобнее, другое на Оссе, один или два укрепленных поста между Казах-Кичу и Грозной и, наконец, один около Теплечизу. Эта линия совершенно покроет Военно-Грузинскую дорогу и участок Терека до станицы Щедринской, служить будет основанием для предполагаемых на Сунже казачьих поселений и, наконец, приблизит средства наши к предполагаемой Чеченской линии, которую следовало бы устроить уже потом.

2) Укрепления: Елисаветинское и Константиновское как вовсе бесполезные и по сие время не приносившие никакой пользы, упразднить. Елисаветинское стоит среди покорного нам христианского племени, окруженное многолюдными аулами надежными, оберегающими верхнюю часть Военно-Грузинской дороги от хищников, Константиновское стоит в малой Кабарде отдельно; его можно везде обойти, и потому до сих пор не препятствовало прорыву хищников ни на Военно-Грузинскую дорогу, ни на Моздок; притом гарнизон оных слишком слаб, чтобы без постороннего пособия преследовать хищнические партии. Когда чеченцы были покойны и когда на Военно-Грузинской дороге приняты были надлежащие меры предосторожности, хищники там не появлялись; со времени же возмущения Чечни они нападали на Моздок, грабили наши поселения в Кабарде и уходили всегда безнаказанно, не встречая ни малейшего препятствия от обоих этих укреплений.

Для прикрытия же Военно-Грузинской дороги вместо Елисаветинского и Константиновского будут служить вышеупомянутые укрепления на Сунже и Оссе, а для успешнейшей постройки оных взять строительные материалы из Елисаветинского и Константиновского, как-то: полы, потолки, крыши, нары, двери, окна, кирпич и железо, может быть, окажется выгодным перевести и самые казармы, которые построены из бревен хорошо и прочно и теперь совершенно высохли, вырубка же леса за Сунжей не обойдется без потери людей и он будет сыр.

3) По окончании Сунженской линии приступить к устройству Чеченской по проекту, высочайше одобренному. Но если способы Кавказского корпуса дозволят, то, конечно, было бы весьма полезно в одно время с устройством Сунженской линии возводить и Чеченскую. В таком случае я полагал бы постройку укреплений начать с левого фланга этой линии с тою целью, дабы в одно и то же время прикрыть землю кумыков, Терек, Кабарду и Военно-Грузинскую дорогу.

4) По окончании Лабинской линии от верхней Кубани до устья р. Лабы перенестись от верхней Лабы, как по местности окажется удобнее, на реку Белую, и от оной устроить Шапсугскую линию по подошве гор, до Абини, который соединит с Новороссийским. Места, где укрепления должны быть возведены, определиться могут только тщательным осмотром местности.

5) Черноморскую береговую линию устроить нижеследующим образом:

По всему протяжению восточного берега Черного моря от Керченского пролива до пределов Турции три пункта особенно важны потому, что к ним во всякое время года могут приходить суда, а именно: Новороссийск, Геленджик, Сухум.

Сверх того, с первыми двумя пунктами можно устроить хорошее сухопутное сообщение, а последнее находится в крае, нам совершенно покорном.

Эти пункты должны быть заняты крепостями с сильными гарнизонами.

Между этими пунктами могут быть еще заняты два — Тенгинское или Вельяминовское, от коих ведет удобная дорога чрез хребет на Кавказскую линию и потом — Навагинское или Св. Духа, из коих первое лежит в земле убыхов, сильнейшего и воинственнейшего племени на восточном берегу, другое в соседстве их, в земле джигитов, нам покорных, которым мы должны во всякое время подавать помощь противу их соседей.

Итак, с Анапою я полагаю занимать шесть пунктов сильными гарнизонами, остальные, как временные, служащие для прекращения горцам сообщения с Турциею, занять каменными башнями или другого рода подобными укреплениями с весьма незначительным гарнизоном.

Таким образом, сосредоточив силы наши в нескольких пунктах, мы будем в состоянии предпринимать нечаянные набеги внутрь жилищ горцев и угрожать им во всякое время, или подавать помощь племенам, нам покорным, противу их соседей.

6) Для владычества в Нагорном Дагестане нам нужно усилиться в Хунзахе. Знаю, что это сопряжено с большими затруднениями в отношении продовольствия и отапливания войск, но делать нечего, однажды заняв Аварию, мы должны превозмочь эти затруднения и быть так сильны для удержания этого края и дабы приобресть влияние на соседственные племена, иначе все пожертвования будут тщетны.

7) По окончании передовой Чеченской линии, для наступательных действий вовнутрь Дагестана, полезно соединить: а) Хунзах с Чиркеем чрез Гимры и Унцукуль и б) с укреплением, которое предполагается построить на этой линии при Хунсульском ущелье чрез Анды. В другую же сторону соединить Хунзах: а) с южным Дагестаном чрез Акулу и чрез Одномяр, Казикумух и Кюринское ханство и б) с Кахетиею по Аварскому Койсу. Но исполнение этих предприятий так еще удалено и до того времени столько может совершиться событий, что о них я упоминаю единственно как о цели, которой желательно бы достигнуть. Между тем теперь нужно только усилиться в Аварии и стать там твердою ногою.

8) Что касается до экспедиций, предпринимаемых в мерах наказания горцев, то я полагаю, что они весьма редко приносят желаемый успех, если не имеют никакой другой цели.

Экспедиции этого рода могут быть удачны только при нечаянности, в противном случае горцы всегда приготовятся к отражению и увезут в ущелья в недоступные дремучие леса свои семейства и имущество, и за каждую сожженную саклю или за каждую четверть истребленного хлеба мы платим кровью, не принося им ощутительного вреда. Впрочем, правило это не может распространиться на весь Кавказ. В Дагестане они еще могут иметь успех, потому что лезгинские племена живут в каменных, весьма для них ценных домах, имеют сады, которыми дорожат и неохотно допускают до разорения. Но чеченцы и черкесские племена живут в турлучных саклях, не имеют никакого оседлого хозяйства и охотно жертвуют своими лачужками, лишь бы убить русского. Еще должно заметить, что экспедиции подобного рода имеют влияние на племена, еще незнакомые с нашим оружием, но если они часто повторяются, то теряют свою силу. А потому наступательные действия в этом роде должны быть предпринимаемы с большою осмотрительностию, с надеждою на верный успех и без значительной потери людей.