Мужчина внутри (ЛП) - Ли Лора. Страница 13

Она почувствовала, как растягивает ее его член, как ее вагина одновременно сопротивляется и приветствует этот натиск. Рони текла, она была перевозбуждена. В ушах стоял хлюпающий звук их соития. Ее соки покрывали ее бедра, ее киску. Резкая боль отступила, сменяясь возбуждением, и она застонала – протестуя и одновременно требуя большего.

Мир Рони сосредоточился на глубоких сильных движениях Табера в ее тугой киске. Сходное с агонией наслаждение заставило искрить кончики нервных окончаний, лишило ее способности дышать… и поглотило.

Чувствовать Табера, одной рукой удерживающего ее плечо, а другой — обхватившего бедро, ощущать внутри себя его резкие мощные движения – это было слишком для Рони. Она не могла двигаться, она могла только чувствовать… и то, что она чувствовала, убивало ее.

Одеяло царапало колени и нежную кожу ее груди, но эти ощущения потонули в других. Молнии одна за другой пронзали Рони, ударяли в клитор, пробегали по телу, вознося ее выше и одновременно разрушая.

Табер мощным движением послал ее ввысь по волнам наслаждения, его член толкался в ней, наполнял ее, доводил до исступления. Все жарче. Все сильнее.

— Нет! – она попыталась закричать, когда внутри все сжалось, стало пульсировать, трепетать.

Это могло убить ее. Чем бы ни было это ощущение, яростно накатившее на нее волной, оно могло убить ее.

Но в легких не осталось воздуха, чтобы закричать, чтобы заплакать. Глаза Рони расширились, зрение затуманилось. Лоно ее сжалось вокруг его члена, и она почувствовала, как что-то изменилось. Маленькая шишечка на головке его члена надулась и стала тереться о стенку ее влагалища – лаская, вибрируя, до тех пор, пока она не взорвалась.

— Боже! Рони! Детка… - Глубоко в ней горячие струи семени вырвались на свободу, и она затряслась.

Еще взрыв – и Рони упала на одеяло, не в силах сделать даже вдох.

Что это было? Она снова задрожала, когда Табер прижался к ней, сладкий трепет охватил ее с головы до ног. Но ведь… Нет.

Мысль была отброшена прочь, забыта. Рони не могла сравнить Табера с животным. Ученые говорили, что это не так. Они были кошками, но оставались людьми.

Но оставались ли?

Но она уже не могла думать.

Следующий взрыв заставил ее тело затрястись как в лихорадке. Рони закричала – это все, что она смогла сделать. Она просто позволила Таберу упасть на нее сверху. Его дыхание было прерывистым, тело – как и ее тело – покрывал пот.

— Рони, - в голосе Табера было страдание, боль. Он пытался вдохнуть.

— Что ты наделал, Табер? – прошептала она, балансируя на краю сознания. Вокруг сгущалась тьма. — Что ты наделал…

Глава 9

– Все будет в порядке, – сидя рядом с бессознательным телом Рони, доктор Мартин лениво похлопал по постели. Он, наконец, закончил осмотр. На столике рядом с кроватью стояли флаконы с образцами. – Помни, она только вторая из известных пар, и ее тело было под напряжением больше года. Физически это может оказаться для нее намного тяжелее, чем для Меринас. Я проведу тесты и посмотрю, что и как, когда она проснется.

Табер, сидящий с другой стороны кровати, не отрывал от Рони взгляда. Раскаяние жгло его огнем. Что он сделал с ней? Впервые со времени детства животная часть его личности контролировала человека. В тот момент, когда контроль был важнее всего, он забыл, что он – человек.

– Она спит или без сознания? – Табер едва заметно поморщился от боли, прозвучавшей в голосе.

Доктор одарил его обеспокоенным взглядом.

– Она просто спит, Табер. За этот день Рони многое перенесла. Дай ее телу отдохнуть. Дай ей собраться с мыслями. Иногда это может спасти душу. – В глазах ученого сверкнула решимость, и Табер не стал спорить. – Приведи ее в лабораторию сразу же, как проснется. Мы проведем еще несколько тестов, убедимся, что они совпадают с показаниями Меринас, и тогда останется просто ждать.

Ждать и надеяться, что она забеременеет.

Табер сжал кулаки в почти убийственной ярости. С того момента, как он увидел по телевизору нападение на Рони, его единственной мыслью было сделать ее своей. Отметить ее. Уверяя себя, что кто-то другой может захотеть ее себе.

Он устало запустил пальцы в волосы, глядя на нее сверху вниз.

Рони была бледна. Темные круги под глазами, веснушки выступили на лице. Она выглядела такой невинной... черт, она была невинной. Чертова девственница, и он взял ее, как животное.

Табер отошел к окну, откинул темные шторы, оглядывая территорию поместья. Он забрал Рони из дома, привез в вооруженный лагерь и трахнул, не удосужившись даже объяснить ей, что происходит в ее теле после поцелуя.

Он-то знал, что делал. Знал, что произойдет. Но он не смог бы это остановить. Он защищал ее с самого детства, и ей была нужна его сила. А потом он просто все испортил. Позволил животному обрести контроль над собой, и теперь Рони должна страдать.

– Табер, мне нужны и твои образцы, – сказал мягко доктор. – Как можно скорее, если ты не против.

Табер отошел от окна, позволяя шторам вернуться обратно на место.

– Когда она проснется, - сказал он негромко. – Я приду.

– Сейчас, Табер. У нас может не быть времени, когда она проснется. – Меринас шагнула вперед, голос ее был тверд. – Вы идите. Я посижу здесь с Рони. Кроме того, ей понадобится кто-то поспокойнее, чем ты, когда она проснется.

Табер хотел возразить, но он понимал, что она права. Рони не нужно видеться с ним сразу после пробуждения. Черт, он был в ужасе. Боялся увидеть на ее лице ненависть и отвращение. Как ему удастся убедить ее в своих чувствах, если он овладел ею, как настоящее животное?

Покинув комнату, Табер ощутил присутствие Кэллана, почувствовал растерянность своего лидера и устало вздохнул.

– Давай, убей меня, – пробормотал он, несколько минут спустя, когда они вошли в лабораторию на цокольном этаже особняка.

– Какой смысл? – спросил Кэллан, веселье окрасило его глубокий голос. – Я застрелю тебя, и Рони лишится пары. Думаешь, она скажет мне за это спасибо?

По указанию врача Табер снял с себя рубашку. Он знал, что от него требуется. Образцы крови, слюны, спермы и пота. Список был длинный, и сама мысль о нем вызвала в его теле дрожь отвращения.

– Она сама меня прихлопнет, когда снова увидит, – он хмыкнул, злость нарастала внутри с каждой секундой. – Я взял ее, как животное, Кэллан. Черт, я просто накачал ее гормонами, а потом изнасиловал. Как животное.

– Стоп, Табер. – Кэллан покачал головой, скрестив руки на груди, его золотисто-карие глаза сузились. – Это было не изнасилование. Я почувствовал ее жар, когда ты привел ее в дом. И мы оба знали, что гормон не подействует, если она не твоя пара.

– Она сказала «нет». – Он покачал головой, не в силах больше смотреть лидеру в глаза. – Она сказала «нет», Кэллан, а я проигнорировал ее.

Табер протянул руку врачу, держащему иглу, избегая взгляда Кэллана. Сукин сын. Вовсе не так он представлял себе первый раз с Рони. Он хотел — нет, было нужно касаться ее с нежностью, помочь ей справиться с жаром.

– Результаты показывают, что течка взаимна, Табер. – Доктор Мартин опустил иглу и сделал короткий укол. – Подождем и посмотрим, как она будет себя чувствовать, когда проснется. Когда реальность вернется, все может измениться. Неважно, Порода ты или нет.

– Она не может уехать от нас, Табер. Ты же знаешь. – Сказал Кэллан негромко. – Кроме того, у нас есть другие проблемы. С той минуты, как эта история попала в эфир, Совет и правительственные войска начали действовать. Ее дом сожгли, и я думаю, что солдаты получили приказ захватить Рони до зачатия. Она в большей опасности, чем когда-то была Меринас.

Совет. Вместо того чтобы договориться с Вашингтоном и пытаться играть честно, эти ублюдки забираются в дома. Он бы с удовольствием перерезал им глотки. Они не заслуживают милосердия.

Последние три месяца, начиная с момента обнаружения Пород, Совет вел против них тихую смертельную войну. Правительство обещало принять меры, но оказалось бессильно. А вот Совет действовал решительно.